Океан. Выпуск 6 - [74]

Труднее всего доставалось «Царевне». Катер был самым быстроходным, но для увеличения тяги в топке часть отработанного пара отводилась в дымовую трубу. Катер громко пыхтел и выбрасывал клубы пара вверх. За время сближения с неприятелем «Царевна» пять раз стопорила машину, чтоб поднять в котле пар.

Шестаков вел «Ксению» близко от «Царевны» и вот услышал голос Дубасова:

— Иду в атаку. Поддерживай!

«Царевна» дала полный ход, и по реке покатились тяжелые вздохи. Когда до монитора осталось сажен сто, минер, сидящий на носу в железной будке, похожей на суфлерскую, опустил в воду шест с миной. С монитора донесся оклик часового. Дубасов крикнул в ответ:

— Сизим адам! — Так, по рассказам Никонова, отвечают часовым: «Свой человек».

Ответ озадачил часового, и катер прошел еще саженей двадцать. Снова оклик — и снова такой же ответ.

Когда до монитора осталось менее полусотни сажен, грянул ружейный выстрел. На палубе сразу возникли силуэты людей, комендоры спали возле орудий. Дубасов направил катер к корме, рассчитывая успеть войти в мертвую зону кормового орудия. Был слышен стрекот шестеренок механизмов наводки пушки, гортанные команды и глухой щелчок. Осечка! Корма монитора надвигалась на катер. Стали видны поручни, лохматые головы комендоров, припавших к прицелам. Снова щелчок. Опять осечка. Дубасов перекрестился. Как невероятно, дико повезло! И вдруг «Царевну» подбросило, тотчас на нее обрушился водопад. В небо взлетел столб дыма, по катеру застучали обломки. Полузатопленная «Царевна» дала задний ход.

— Пустить эжектор! — скомандовал Дубасов.

Минер на носу, залитый по пояс, отчерпывал воду ведром. Громыхнула желтая молния запоздавшего выстрела, на миг осветила окрестность. Дубасов успел заметить, что из кожуха машины торчат ноги майора Муржеску, который сам вызвался пойти на катере.

Снова сверкнуло и грохнуло. Это выстрелило носовое орудие монитора, снаряд взорвался далеко за «Царевной». Из машины донесся сдавленный крик Муржеску:

— Скоро… скоро сдэлаю!

Послышался стон и ругань механика, лязг металла. Увидев, что минер и матрос схватили винтовки, Дубасов крикнул:

— Отставить! Всем откачивать воду!

С палубы монитора, казалось, прямо в лицо, брызнули ружейные выстрелы.

Мимо «Царевны» тенью, рассыпая из трубы оранжевые искры, прошла «Ксения» и ткнулась носом в борт монитора, заведя ему мину под киль.

С «Царевны» было видно, как сквозь палубу корабля рванул в небо столб дыма, а из-под днища, вспучившись, на «Ксению» навалился бугор воды, закрыв ее пеной до трубы. Волна от взрыва чуть совсем не утопила сидящую по планшир в воде «Царевну». «Ксения» беспомощно плыла по течению. Кусок реи монитора с обрывком такелажа свалился на катер, обрывки намотались на гребной винт и лишили «Ксению» хода. Сейчас разведчик Нефедов, посланный Никоновым, спустился в воду, освобождал винт, остальные отстреливались из винтовок и револьверов.

Желтые полосы света рвали темноту. Картечь хлестала по воде возле тонущего корабля, где уже барахтались турецкие матросы.

Наконец с «Царевны» донесся свист, затем запыхтела машина. Это заработал, откачивая воду, исправленный майором эжектор. «Царевна» избавилась от воды и направилась на помощь к «Ксении», но там уже очистили винт.

Вражеские снаряды стали падать далеко за кормой, тогда катера сблизились, командиры начали переговариваться, выяснять потери и не поверили друг другу: никто не пострадал, кроме ушибленного ударом винта механика «Царевны». Светало. Идти в атаку на всполошившегося противника не имело смысла.

После потери этой ночью большого монитора «Сельфи», второго после «Люфти-Джелила», командующий флотом Гобарт-паша приказал командующему Дунайской флотилией Арифу-паше лично направиться в Мачин и во что бы то ни стало вывести корабли из Мачинского рукава.

С огромными предосторожностями, прощупывая фарватер со шлюпок, часть турецких кораблей, преодолев ложное минное поле, ушла вверх по Дунаю. А спустя несколько дней, наконец, прибыли вагоны с минами, и теперь Мачинский рукав был заминирован по-настоящему.

Ночью по Дунаю плыл легкий челнок. На веслах сидел Йордан Вылчев, греб осторожно, словно без усилия, лопасти беззвучно погружались в воду, уключины не скрипели, так как были не только обильно смазаны, но еще сверху замотаны мешковиной. На корме в каучуковом костюме сидел Никонов. У его ног лежала небольшая крылатая мина. Крылья, а вернее деревянные плавники, заставляли мину при буксировке идти не в кильватере катера, а в стороне сажен на 10—15 в зависимости от скорости и длины буксирного троса. Такому катеру не требовалось вплотную подходить к цели, а лишь пройти мимо, чтобы мина задела за корпус. Ее сконструировал лейтенант Степан Макаров.

Этим утром береговые патрули видели в гирле дым, затем он исчез. Пароход или ушел обратно, или на день затаился у берега, притушив топку. Понимая, что после гибели «Сельфи» турки стали крайне осторожными, Никонов решил сам провести разведку и, если удастся, атаковать миной.

— Суши весла, — тихо приказал он.

Йордан замер, держа весла параллельно воде. Посмотрев время и отдав часы гребцу, лейтенант сказал: