Окаянная Русь - [5]
В светлице у боярина жарко натоплено. Василий снял с плеч кафтан, а челядь уже спешит принять на руки драгоценную ношу.
— Разве один я, боярин, — пытался возражать Василий. — А Константин Дмитриевич? А митрополит? А челядь дворовая и холопы, что за князя живота своего не пожалеют?
Говорил так князь и не мог не чувствовать правоту слов Ивана Дмитриевича. Бояре — это не холопы, они кому хотят, тому и служить станут. Повздорили с князем и пошли другого хозяина искать, а уж тот наверняка их приветит. А кто же из бояр не желает служить сильному господину?
Иван Дмитриевич меж тем продолжал вдохновенно:
— Опора нужна тебе крепкая. Породниться тебе нужно с родом многочисленным и сильным. Таким, чтобы за тебя лучше псов дворовых постоять могли. Вот тогда хозяином ты себя и почувствуешь!
Разве много отроку нужно? Ослабел Василий от вина, а боярин в пустую чашу уже мёда крепкого плещет.
— И какую же ты мне девку в суженые сватаешь?
Князь поднёс чашу к губам. Рука дрогнула, и на вышитую сорочку струйкой потёк мёд.
— А хоть бы мою Марфу! И лицом удалась девка и статью, а такой покорности, князь, тебе на всей Руси не сыскать! — выдохнул Всеволожский, и пламя свечи отпрянуло в сторону, пуская под потолок чёрную копоть. — Мы, смоленские князья, всегда друг за друга стояли, а тебе надёжной опорой будем. На меня только положись, и Юрия мы облапошим, на Москве, как и прежде, великим князем останешься.
— Где же твоя дочь, боярин? Позови! Товар нужно лицом купцу показывать.
— Марфа! Поди сюда! — крикнул Иван Всеволожский.
На его голос из горницы вышла стройная девушка с белым лицом, с румянцем на щеках. Закружилась голова у Василия Васильевича: не то от выпитого вина, не то от увиденного. Хотелось ему подняться навстречу такой красе, да вот ноги не держат, словно приросли, окаянные, к полу.
— Это дочь твоя, Иван Дмитриевич? — искренне удивился Василий.
Верилось с трудом, что эта гибкая яблонька может быть дочерью такого крепкого дуба, каким был Иван Всеволожский. Только глаза, зелёные и лукавые, выдавали родство.
Согнулась яблонька перед князем, словно на ветру, и поклонилась в самые ноженьки.
— Здравствуй, князь всемилостивый.
А слово-то какое приберегла — всемилостивый!
— Здравствуй, Марфа.
Не укрылось от внимательных глаз Ивана Дмитриевича смущение великого князя: видно, девка по сердцу пришлась. Оженить бы! Что ещё Софья Витовтовна об этом скажет? Воспротивиться может, горда не в меру.
— А я вот тебе жениха привёл, доченька, — говорил Всеволожский, обнимая дочь за плечи.
Марфа стыдливо закрылась платком, только лукавые глазёнки на князя поглядывают. Приосанился Василий, ему пришлась по душе шутка боярина.
— Ступай, лебёдушка, мне с князем поговорить надобно, — отправил Иван Дмитриевич дочь в девичью.
Василий Васильевич уже справился с хмелем, заел квашеной капустой сладкое вино и поспешил откланяться:
— Идти мне надо, Иван Дмитриевич. После потолкуем, а уговор я запомню.
— Вот и ладненько... — Боярин помог князю надеть кафтан.
— Эй, Прошка! Бес! Где ты там?! — орал из сеней Василий. — Опять девок дворовых щиплешь! Выводи коня к крыльцу!
— Сейчас, Василий Васильевич! Сейчас! Это я мигом! — Прошка Пришелец оторвался наконец от важных дел, а в тёмном углу слышалось хихиканье молодки.
Ночь на дворе. А стужа такая, что и дьявола заморозит. Сел Василий Васильевич на жеребца, а он не хочет идти — недовольно гривой потряхивает. Ни шагу с боярского двора! Пригрелся в конюшне, здесь ему тепло и сытно. А возможно, и он прознал про печаль великого князя, оттого и не спешит.
Они уже отъехали от боярского подворья за версту, когда Василий Васильевич придержал коня:
— Один во дворец поедешь. Мне к боярину Всеволожскому вернуться надо.
— Оставил чего, князь? — хмыкнул Прошка. — Так, может, я принесу?
Кому надо во двор к боярину Всеволожскому, так это Прошке Пришельцу: в пристройке для дворовых людей его дожидалась сенная девка.
— Не найдёшь, — хмуро посмотрел на холопа князь. — И коня моего возьми, обратно я пешком дойду.
— Хорошо, батюшка, как скажешь.
Темна ночь, будто в колодец провалился князь. Постоял Василий Васильевич малость в тишине, только и слышит, как Прошка звонким голосом погоняет хозяйского жеребца:
— Но! Пошёл!
Боярский дом спал. Окна черны, и огонёк нигде не вспыхнет. Забрехала с перепугу собака и успокоилась. Скрипнула калитка, обернулся князь, а рядом девица стоит:
— Я знала, князь, что ты вернёшься, вот потому и во двор вышла, тебя встретить. За мной иди. — Марфа взяла ласково государя за руку. — Да ты не робей. Челядь здесь не ходит, а батюшка с матушкой уже спать улеглись.
Рука девушки была горячая, и теплота от неё, сокрушая стужу, разошлась по его телу успокаивающей волной. На лестнице, ведущей в опочивальню боярина, князь неловко оступился, ударившись коленом, и лёгкий девичий смех был ему в утешение:
— Тихо же ты, косолапый, дворню разбудишь!
Разве можно обижаться на эти слова, даже если рождён князем. Только крепче стиснул Василий маленькую ладошку, и ночь легла прохладой на лицо.
Без скрипа отворилась дверь в девичью; в свете чадящей лампадки Василий вгляделся в зелень лукавых женских глаз и прильнул к ним губами, словно путник к крынке с холодной водой. Как железо может быть мягким в пламени, так и Марфа сделалась податливой и нежной в горячих и нетерпеливых руках князя. И случился грех.
1943 год. Младший лейтенант Егор Ивашов назначен опер-уполномоченным контрразведки СМЕРШ в одну из частей Воронежского фронта. Накануне масштабного наступления советских войск необходимо выявить и обезвредить действующую в нашем тылу немецкую шпионскую сеть. Но для начала Ивашов берется выяснить обстоятельства странной гибели своего предшественника. Считается, что тот погиб по неосторожности, но Егор уверен: это дело рук агентов Абвера. Только вот кто они?.. Молодой оперативник начинает поиск врага, не замечая, как с каждым шагом расследование приближается к неожиданной и страшной развязке.
Русская мафия ведет жестокую войну за сферы влияния. Несколько крупнейших группировок преступного мира, объединившись в одну мощную силу, рвутся к власти в России. В большой кровавой игре ставка сделана на самого молодого, но авторитетного вора в законе по кличке Варяг. Коронованный тюремным братством на великие дела, изменив документы и образ жизни, он делает головокружительную карьеру в политике и бизнесе.
Фашистской разведке становится известно, что в ближайшие дни Сталин посетит Западный фронт. Информация абсолютно достоверная, и операцию по уничтожению генералиссимуса под личный контроль берет фюрер. Вражеская диверсионная группа предателя Свиридова десантируется в расположение советских войск. Диверсанты уже знают, на каком именно поезде поедет Сталин. Кажется, фашистские прихвостни продумали все. Но одного они не учли: СМЕРШ давно идет по их следам и просчитывает каждый их шаг…
Большой воровской сход объявляет смотрящему России, знаменитому вору в законе Варягу, жестокую войну. Став жертвой подлого заговора. Варяг оказывается в неволе — в страшной подземной камере-одиночке. А между тем в стране происходит смена политической элиты, чем пытаются воспользоваться предавшие Варяга новоиспеченные «законные». Они стремятся тайно договориться с новой властью, навязав воровской среде кровавый передел сфер влияния. Ценой неимоверных усилий Варяг вырывается из заточения, залечивает раны и, собрав горстку самых верных людей, в суровой борьбе отвоевывает принадлежащее ему по праву место непререкаемого авторитета, наказывает предателей и восстанавливает справедливость.
По сфабрикованному приговору смотрящий России, вор в законе Варяг отбывает срок на зоне в глухих северных краях. Начавшийся на воле беспредел и жажда мести заставляют его решиться на отчаянный шаг и, преодолевая суровые испытания, совершить побег. Добрые люди помогают Варягу выжить в критической ситуации, спасая ему жизнь после тяжелых ранений. Поправившись, Варяг возвращается в Санкт-Петербург, где освобождает свою жену и сына, наказывает предателей и начинает устанавливать жесткий, но справедливый порядок в России.
1944 год. Красная армия готовит контрнаступление на белорусском направлении. Немцы в замешательстве: они не могут точно определить направление главного удара русских. Чтобы добыть нужные сведения, в советский тыл заброшена лучшая диверсионная группа. Но не дремлет СМЕРШ. Перехватить лазутчиков поручено контрразведчикам капитана Тимофея Романцева. Оперативники понимают, что им придется иметь дело с настоящей элитой Абвера, и потому готовят операцию, аналогов которой до сих пор еще не было…
«Он был славным, добрым человеком, этот доктор Аладар Фюрст. И он первым пал в этой большой войне от рук врага, всемирного врага. Никто не знает об этом первом бойце, павшем смертью храбрых, и он не получит медали за отвагу. А это ведь нечто большее, чем просто гибель на войне…».
В 1-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли её первые произведения — повесть «Облик дня», отразившая беспросветное существование трудящихся в буржуазной Польше и высокое мужество, проявляемое рабочими в борьбе против эксплуатации, и роман «Родина», рассказывающий историю жизни батрака Кржисяка, жизни, в которой всё подавлено борьбой с голодом и холодом, бесправным трудом на помещика.Содержание:Е. Усиевич. Ванда Василевская. (Критико-биографический очерк).Облик дня. (Повесть).Родина. (Роман).
В 7 том вошли два романа: «Неоконченный портрет» — о жизни и деятельности тридцать второго президента США Франклина Д. Рузвельта и «Нюрнбергские призраки», рассказывающий о главарях фашистской Германии, пытающихся сохранить остатки партийного аппарата нацистов в первые месяцы капитуляции…
«Тысячи лет знаменитейшие, малоизвестные и совсем безымянные философы самых разных направлений и школ ломают свои мудрые головы над вечно влекущим вопросом: что есть на земле человек?Одни, добросовестно принимая это двуногое существо за вершину творения, обнаруживают в нем светочь разума, сосуд благородства, средоточие как мелких, будничных, повседневных, так и высших, возвышенных добродетелей, каких не встречается и не может встретиться в обездушенном, бездуховном царстве природы, и с таким утверждением можно было бы согласиться, если бы не оставалось несколько непонятным, из каких мутных источников проистекают бесчеловечные пытки, костры инквизиции, избиения невинных младенцев, истребления целых народов, городов и цивилизаций, ныне погребенных под зыбучими песками безводных пустынь или под запорошенными пеплом обломками собственных башен и стен…».
В чём причины нелюбви к Россиии западноевропейского этносообщества, включающего его продукты в Северной Америке, Австралии и пр? Причём неприятие это отнюдь не началось с СССР – но имеет тысячелетние корни. И дело конечно не в одном, обычном для любого этноса, национализме – к народам, например, Финляндии, Венгрии или прибалтийских государств отношение куда как более терпимое. Может быть дело в несносном (для иных) менталитете российских ( в основе русских) – но, допустим, индусы не столь категоричны.
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
Исторический роман современного писателя Дмитрия Евдокимова рассказывает о жизненном пути князя Д. М. Пожарского, «освободителя Русской земли».
Новый исторический роман известного российского писателя Бориса Васильева переносит читателей в первую половину XIII в., когда русские князья яростно боролись между собой за первенство, били немецких рыцарей, воевали и учились ладить с татарами. Его героями являются сын Всеволода Большое Гнездо Ярослав Всеволодович, его сын Александр Ярославич, прозванный Невским за победу, одержанную на Неве над шведами, его младший брат Андрей Ярославич, после ссоры со старшим братом бежавший в Швецию, и многие другие вымышленные и исторические лица.
Роман Раисы Иванченко «Гнев Перуна» представляет собой широкую панораму жизни Киевской Руси в последней трети XI — начале XII века. Центральное место в романе занимает фигура легендарного летописца Нестора.
Первый роман японской серии Н. Задорнова, рассказывающей об экспедиции адмирала Е.В.Путятина к берегам Японии. Николай Задорнов досконально изучил не только историю Дальнего Востока, но и историю русского флота.