Охранники, агенты, палачи - [115]

9. Тифлисский филер Вечерин вспоминает: «Августа 3 — 1904 г., около девяти часов вечера на вокзал приехали два извозчика: на первом сидели неизвестный студент и барынька, на втором штатский господин и дворник, у них было две корзины, одна побольше, другая поменьше. Навлекли они на себя подозрение тем, что не позволили носильщикам снимать корзины, которые оказались довольно тяжелыми; их снес приехавший дворник; затем, когда корзины были внесены в вагон II класса, то ни дворник, ни привезший их господин не сели в вагон, а возле корзин сели студент и барынька. Намереваясь задержать в пути, я пригласил двух жандармов сесть в поезд, чтобы на пути осмотреть корзины. Чтобы избежать неприятностей при вскрытии в случае неудачи, я написал телеграмму под видом копии с телеграммы со станции X. начальнику станции Тифлис: «Прошу задержать 2 корзины, забытые пассажиром, в малой корзине сверху лежат сапоги с длинными голенищами, поезд 5, вагон 2 класса 120, второе купе от конца поезда» и вручил жандармам, которые сперва обошли вагон, затем согласно телеграмме жандарм спросил: «Чьи это корзины?», на что студент ответил: «Мои»; когда же жандармы попросили открыть их, то студент заявил, что ключ утерян, но барынька, услыхав про сапоги, уверенно сказала, что их нет, и чтобы уверить в этом, моментально открыла корзину и тотчас же хотела снова закрыть, но жандарм в это время уже успел вынуть оттуда одну пачку патронов. Студент, видя, что дело проиграно, заявил, что корзины не его, а что его попросил какой-то господин посмотреть несколько времени за ними. Оба они были арестованы. В этих двух корзинах оказалось 5000 ружейных патронов».

10. Тот же филер Вечерин рассказывает: «31 июля 1906 г. было предупреждено покушение на наместника Кавказа и на генерала Ширинкина. Главный бомбист был Давид Хачатури — «Гнилонос», который временно поместился в гостинице «Грандотель»; номер имел на 4 этаже, окнами во двор. За ним было усиленное наблюдение, особенно с 29 по 31 июля. Главная задача была возложена на меня и заключалась в том, что нужно было выследить, когда принесут бомбы, когда их будут заряжать, когда они будут готовы, но не будут в руках преступников, дабы не пострадать во время ареста. Необходимо было помешать запереть дверь, чтобы войти возможно скорее и схватить бомбистов. Я нанял номер против номера Хачатури, откуда следил через замочную скважину за тем, что делалось. Эта трудная задача удалась мне вполне. В 6 часов утра пришел молодой человек с курчавыми волосами, постучал в дверь, из номера послышался голос: «Кто там?» Пришедший ответил: «Это я, Датико», затем он вошел в номер; спустя 5 минут пришла барынька в белом платье, вошла таким же способом, затем пришел еще неизвестный молодой человек высокого роста, оказавшийся метателем бомб. Спустя 40 минут пришел еще студент (заряжатель бомб). Через 1 час «Гнилонос» вышел из номера с засученными рукавами (из чего я заключил, что заряжают бомбы), прошелся по коридору и обратно вошел в номер. Через 30 минут он позвал номерного и велел убрать номер. Через 10 минут номерной вышел и вынес много помятой разноцветной бумаги; из этого я заключил, что бомбы готовы. Затем «Гнилонос» попросил пива. Когда номерной принес пиво и стал выходить из номера, то я подошел к дверям «Гнилоноса» под видом товарища их, взялся за дверную ручку, как бы намереваясь войти в номер, тем и помешал номерному притворить дверь. Когда дверь была обеспечена, то я дал условный знак полиции. Полиция скоро подошла, я сразу отворил дверь и первый вбежал в номер бомбистов. При этом были арестованы 4 человека, взято 7 бомб и 4 револьвера».

11. Любопытно сообщение начальника Тифлисского охранного отделения Засыпкина: «Считаю нужным отметить в тот же период (1903 г.) факт находчивости и смелости со стороны двух филеров, проявленных ими при нахождении в охране главноначальствующего на Кавказе, князя Голицына во время нападения на него и нанесения ран ему членами организации «гичакистов». Отделением велась охрана князя Голицына, как во дворце, так и во время его выездов, причем пренебрежение князя к опасности, о которой его предупреждали, делало эту задачу крайне тяжелой, при условии, что организация имела в своем распоряжении целую армию так называемых «джан-федаев», обязанных по их уставу по первому требованию комитета отдать хотя бы свою жизнь. За выехавшим с супругой своей князем на прогулку за город в Ботанический сад, занимающий громадную площадь, выехали 4 филера, разделившиеся по два для наблюдения двух входов в сад, находящихся в расстоянии около 2 верст, причем со стороны, выходящей за городом в горы, находились два филера — Курченко и терский [217] казак Поляков; последние филировали по крайне извилистой горной дороге, с которой наблюдали за гулявшим в саду князем с супругой. Когда князь сел в экипаж и направился к выходу, то оба филера направились навстречу ему, и когда огибали скалу, за которой находился вход в сад, услыхали внезапно раздавшиеся выстрелы; оказалось, что при выезде из сада из прилегающего ущелья выскочило три вооруженных револьверами и кинжалами армянина и, вскочив на подножки экипажа, стали наносить князю кинжалами удары; соскочивший с козел выездной казак выхватил браунинг, но, растерявшись, забыл отвернуть защелку, но тем не менее принудил соскочить с экипажа злоумышленников, чему помогло и то обстоятельство, что кучер погнал лошадей (все это заняло момент); тогда злоумышленники открыли огонь по экипажу, причем ранили выстрелом успевшего вскочить на таковой казака; в этот момент навстречу экипажу из-за скалы выскочили оба филера и на бегу открыли из револьверов огонь по злоумышленникам, причем к ним присоединился соскочивший с козел казак. Видя отпор, злоумышленники кинулись в ущелье и побежали по таковому. Экипаж с князем ускакал; раненый казак, расстрелявший притом все патроны, не в состоянии был преследовать; один из филеров также расстрелял все патроны. Тем не менее оба филера, сообразив, что злоумышленники, уверенные в том, что за ними будет достаточно сильное преследование, не посмеют остановиться и вступить в борьбу, и что важно не упустить их из виду до прибытия подкрепления, — вдвоем, Поляков с револьвером с оставшимися 6–7 патронами, а другой со взятой у раненого казака шашкой, пускаются по пятам по краю ущелья преследовать троих хорошо вооруженных злоумышленников, продолжая таковое бегом на протяжении трех верст, причем Поляков по временам посылал из револьвера вдогонку преследуемым пулю в ответ на производимую злоумышленниками в них стрельбу; в конце ущелья, видимо, изнемогшие злоумышленники, имея, по-видимому, одного пораненного, вдруг остановились и засели под скалой; в то же время также изнемогшие филеры, у одного из которых, Полякова, горлом пошла кровь, с одним оставшимся патроном, заметили наверху горы скакавшую верхами на лошадях в другом направлении полицейскую стражу, и, чтобы привлечь внимание таковой, филер Поляков выпускает последний патрон по направлению к страже. Выстрел обратил внимание конных полицейских, и таковые повернули обратно и быстро спустились к филерам. На предложение и крики сдаться злоумышленники открыли огонь, на каковой спешившиеся полицейские ответили тем же, и все три злоумышленника были смертельно ранены. За сказанное оба филера были награждены князем каждый золотыми часами с золотой цепочкой, и небольшой денежной наградой от отделения».