Охотники за каучуком - [16]

Вечером Кондамин сидит с вождем перед его хижиной и расспрашивает, по какой из многочисленных проток нужно плыть, чтобы поскорее выбраться из этого лабиринта островов. Хоа кое-как переводит. Вождь объясняет им кратчайший путь. По его приказу гостям принесли черепашьи яйца, испеченные в золе. Площадка перед хижиной освещена багровым пламенем; во время еды Кондамину ударяет в нос неприятный запах, напоминающий ему о коптящих факелах, которые предлагали в обмен на табак индейцы провинции Эсмеральдас. Кондамин встает и берет в руки факел. Ну конечно! Он сделан из того самого эластичного вещества, что и факелы в Эсмеральдасе, — так же коптит и воняет.

Вождь спрашивает, не хочет ли белый человек получить этот факел в подарок. Кондамин качает головой. Он интересуется, многие ли из прибрежных племен пользуются такими факелами и что это за странный материал, из которого они сделаны?

— Гвеве! — отвечает вождь.

— Это дерево?

Вождь кивает.

Из гвеве делают также шары, передает он через Хоа.

— Шары, которыми играют дети.

Он поднимается и идет в хижину, чтобы принести игрушку и показать ее белому. Кондамин протягивает руку. Шар тяжелее, чем кажется на первый взгляд, серого цвета, шершавый на ощупь и податливо меняет форму, когда Кондамин сжимает его. Вдруг он падает на землю. Кондамин пятится назад. Что-то серое, круглое скачет перед ним, подпрыгивает и катится прямо в горящий костер, из которого сразу же потянуло едким дымом.

— Он живой? — восклицает пораженный француз. Вождь берет сучок, достает чадящий, зловонный шар из огня и обращается к Кондамину.

— Есть еще!

У Кондамина мелькает догадка. Он быстро спрашивает:

— Где?

Вождь поворачивается к хижине и что-то кричит. Старуха индианка выносит другой шар, и Кондамин внимательно рассматривает его при свете костра. Вдруг он с силой ударяет им о землю. Мяч высоко подскакивает. Кондамин подбегает к нему, ловит, снова бросает и, смеясь, наблюдает за прыгающим шаром. Ведь это… то самое вещество, которое описал Карвахаль в своем дневнике! Вещество, из которого индейцы уже двести лет назад делали прыгающие мячи. То самое, которым испанцы заменили смолу при конопачении своих кораблей! Каучу! Чудесное вещество!

Кондамин спрашивает вождя, не подарит ли он ему шары. Старик явно удивлен, и Хоа приходится несколько раз повторить вопрос, прежде чем до того доходит, что белый человек не шутит.

— Факелы?

Да, теперь белому нужны и факелы.

Вождь посылает жену по всем хижинам. Через некоторое время у костра раскладывают весь запас деревни — четыре шара и небольшую кучку факелов.

Кондамин дарит вождю нож и желтую материю, которую Хоа принес из лодки. Потом задает вопрос, изготовляют ли туземцы еще какие-либо вещи из каучука — это слово он встретил в старинной рукописи из Мадридского архива.

— Каучу? — переспрашивает вождь.

И для большей уверенности:

— Гвеве?

Смеясь, он кивает. Ему, очевидно, непонятен такой интерес белого человека к веществу, которое лес дает в таком же изобилии, как дрова или кору. Индианка приносит серый сосуд, по своей форме напоминающий бутыль. Вождь показывает на него. С этой бутылью его жена каждое утро ходит к источнику за питьевой водой, поясняет он жестами.

Кондамин достает из кармана маленькое зеркальце и знаками показывает, что готов обменять его на сосуд из каучука. Вождь хватает зеркальце и в испуге шарахается назад. Держит зеркало подальше от лица, вертит его в разные стороны, подносит ближе и с опаской таращится на серебряный диск, с которого, как из лужи, на него смотрит его собственная физиономия. Он все поглядывает на нее, робко, украдкой, сгорая от любопытства. Наконец заливается смехом и внимательно следит, хохочет ли отражение.

Кондамин протягивает руку за сосудом. Индианка поднимает крик. Вождь вскакивает и, гневно жестикулируя, загоняет старуху обратно в хижину. Сует бутыль Кондамину и просит передать ему: завтра мужчины из селения надрежут дерево гвеве. Из его сока они смогут изготовить новые сосуды и новые факелы. Пусть белый человек пойдет с ними и посмотрит, как это делается.

Еще долго Кондамин сидит у костра и записывает в своей тетради события минувшего дня. Присев рядом с ним на корточки, вождь глядит на тонкую деревянную палочку, которой белый человек так ловко водит по листам пухлой книги, оставляя на «белой коже» черные линии.

Кондамин протягивает тетрадь вождю, чтобы тот что-нибудь нарисовал в ней. Индеец в ужасе отмахивается.

— Колдовство белого человека! Нельзя! — объясняет Хоа.

Поутру Кондамин отправляется вместе со сборщиками каучука на нескольких каноэ вверх по реке; они пристают к берегу у просеки, вырубленной людьми в чаще. Из лодок вынимают деревянные чаши, вождь трогает белого человека за руку и показывает вперед:

— Гвеве!

Так Кондамин впервые видит стройное дерево с гладким стволом, знакомое ему по описанию отца Карвахаля: светло-серая кора, вертикально вздымающиеся ветви, крупные яйцевидные плоды, валяющиеся повсюду на земле, и ярко-зеленые, точно лакированные, листья, напоминающие листья каштана. Он нагибается и поднимает желто-зеленый цветок, разрывает его, рассматривает тычинки и широкий шов плодоножки.