Охотники за человеческими органами - [2]

Позднее она осознала, что сказанные с наилучшими побуждениями слова врача окончательно вытащили из глубин ее подсознания то, что она с самого начала намеревалась сделать. После долгих месяцев лечения она поняла, что никто теперь не может сравниться с ней в силе и безжалостности. Ни лекарства, ни врачи не сумели распознать ее потребность в мести тому миру, который обманом отнял у нее возможность жить с единственным мужчиной, которого она уважала как равного себе.

Она спланировала все с чрезвычайной осторожностью и в глубокой тайне, всегда действовала через третьи руки, ни разу не обнаружив себя. Для всего света она была теперь одной из самых богатых женщин. И она блестяще играла эту роль, одновременно тратя часть своего нового богатства на изучение всех извилистых путей добычи и перемещения человеческих органов. Она задавала себе вопросы, которые, как она подозревала, другие уже ставили перед собой. Может быть, правительства мира на самом деле желают, чтобы это явное зло продолжало существовать? Или была какая-то тайная международная организация, прикрывающаяся пустой болтовней об увеличении продолжительности жизни? Судьба обычных больных, миллиона или около того, кому в любой момент может понадобиться пересадка органа, не занимала ее. Интерес вызывала лишь относительно небольшая группа людей. Через них она и осуществит свою месть. Она снова принялась за дело, держа все в полнейшем секрете.

Она потратила огромные деньги на создание сети компаний и институтов, так сложно связанных между собой, что лишь она одна знала все хитросплетения. Независимый, мощный и агрессивный, но под ее железным контролем, конгломерат был безжалостным, жестоким и стяжательским, словно какое-нибудь средневековое королевство; так же широко раскинувшимся, как когда-то Британская империя; сплоченным, какими до сих пор оставались штаты американской республики. Конгломерат обслуживали собственная частная служба безопасности, разведка, банки и воздушные линии. У него были свои госпитали и даже раскинутая по всему миру сеть оздоровительных центров.

Для всех служащих ее империя существовала под названием Организация. Она оставалась ее первой и единственной главой и предпочитала быть известной под тем самым уважительным титулом, которым пользовался торговец органами в Мадрасе. Мадам.

Создав и запустив в действие Организацию, Мадам намеревалась отомстить тем обитателям планеты, которые тратили больше денег на незаконные лекарства, чем на еду, хотя все равно уже не могла получить лекарство или орган, которым можно было бы вернуть к жизни любимого.

Сначала она наняла медицинскую команду и построила клинику, равной которой не было на свете. Потом связалась с лидерами еще одной широко разросшейся индустрии — криминальной — и уверила, что если им или их близким понадобится замена органов, она сумеет их достать. Чтобы заставить их понять, как мало просит взамен, она объяснила каждому, что миллиард долларов в золоте равен весу взрослого мужчины. Все, чего она требует каждый раз, это золотой эквивалент веса человеческого сердца, печени или почки. Предложение было столь разумным и выгодным, что все они приняли ее условия.

Итак, когда все стало на свои места, праздник урожая начался.

Глава 2

Стоя в дверях спальни в мотеле, Дэвид Мортон осмотрел открывшуюся сцену лишь поверхностным взглядом, сосредоточившись только на самых важных первых впечатлениях.

Он быстренько прикинул, сможет ли полицейский рядом с ним оценить это: парочка вопросов, которые он задал небрежно, скороговоркой, выявили все, что нужно было знать про этого новичка — он закончил академию неделю назад и ни разу до сегодняшнего дня не видел мертвеца.

Что нравится делать этому незнакомцу, подумал новичок, так это наблюдать, но самому оставаться вне наблюдения. Однако этот тип не из тех, кто занимается одной лишь писаниной — только не с такими глазами. Что-то скрывалось в них, какой-то секрет, вроде его акцента. Английский? Трудно сказать. Все в нем говорило о хорошей самозащите. Но одно ясно: он не легавый, не из ФБР и даже не из Управления — по крайней мере если судить по тем, кто бывал в качестве гостей в академии. В тех присутствовало нахальство, вызов, явное остерегайся-меня. В незнакомце чувствовалась лишь давящая сила. В курсе «язык жестов» про это ничего не говорилось.

Уголком глаза Мортон заметил, как патрульный облизал губы. Малыш окунулся сразу на самую глубину. Труп выглядел так, словно поработал голодный каннибал. И ребята из ЦРУ — в роли держателей покрывала на гробе. Ни в какой полицейской академии не учат, как управляться с этим.

— Было бы хуже, если бы это была женщина, — высказался новичок.

Мортон притворился, что ничего не слышал, он не любил болтовни о трупах.

— Интересно, как он здесь очутился? — продолжал новичок, не обескураженный отсутствием ответа.

Мортон продолжал хранить ледяное молчание.

— Вы на кого работаете? — спросил новичок как-то чересчур небрежно.

— На кого вам больше нравится.

— Вы хотите сказать, что я должен заниматься своими делами? — зардевшись, пробормотал новичок.

— Что-то вроде этого, — улыбнулся Мортон обычной своей скупой улыбкой.