Охотники на ксеносов: Омнибус - [59]

Никто не уходил, пока Зид продолжал сражаться. Если космические десантники и уважали что-то, так это мастерство в бою, и Каррас сомневался, что кто-то из присутствующих может не кривя душой заявить, что в ближнем бою потягается с Гвардейцем Ворона на равных. Не сегодня. Да и кто смог бы? Каррас знал наверняка, что сам точно не сможет. Если бы ему позволили присоединить к боевым навыкам силу своего дара, история бы вышла немного другая, однако это не умаляло достигнутого Зидом ни на йоту.

Пропустив мимо ушей предупреждение Котеаса, сержант Кулле вынул похожее на планшет устройство из кармашка на ремне, ткнул в него пальцем и крикнул в яму:

— Программа «Орфей»! Поберегись, Гвардия Ворона!

Космодесантники вокруг заметили перемену сразу же. Огоньки активации на корпусах сервиторов заморгали чаще. Какими бы агрессивными автоматы ни были раньше, но сейчас они стали ещё агрессивнее, нападая в тесном взаимодействии друг с другом; оружие засвистело, вспарывая воздух в каких-то дюймах от незащищённого тела Зида.

Незащищённого, но очень быстрого. Несмотря на интенсивность нового нападения, Зид каким-то образом постоянно оказывался чуть дальше пределов досягаемости или наоборот — чуть ближе дуги замаха сервитора. И тогда, оказавшись вблизи противника, он бил словно очередями из болтера, выдавая дробным стуком молниеносные серии ударов по светящимся мишеням противника. Одним словом, он был бесподобен.

Каррас не осмеливался даже моргнуть, на такой скорости разыгрывалась происходящая внизу сцена. Зид, казалось, впал в какой-то транс. Хотя гаситель варп-поля перекрыл доступ к психическим силам, но Каррас был уверен, что почувствовал что-то в Гвардейце Ворона. Какую-то бездумность, словно его шумная, дерзкая и самоуверенная личность растворилась в окружающем. Он стал одним целым со своими противниками — и каждый стал неотъемлемой частью этого проявления искусного насилия — и потому Зид знал о любом микроскопическом изменении в их движениях в тот самый миг, когда оно происходило. В каком-то смысле он сам превратился в такую же машину, как противник. Сервиторам не удавалось его даже коснуться.

«Вот только они не устают, — подумал Каррас. — А под таким натиском даже у космического десантника силы когда-нибудь иссякнут».

Зид нанёс удар по коленному суставу одного из сервиторов — тот содрогнулся и припал на одну ногу. Гвардеец Ворона метнулся вперёд, оттолкнулся от опущенного плеча сервитора и, используя дополнительную высоту и инерцию прыжка, нанёс сокрушительный удар ногой в голову автомата, который приближался справа.

Несмотря на глубокий боевой транс, Зид собрался с голосом.

— Выше! — рявкнул он сержантам. — Быстрее! Сделайте их быстрее!

Поверх лязга и звона схватки внизу Каррас услышал, как сержант Котеас выругался в полный голос.

Кулле снова ткнул в экран планшета. Котеас сгрёб его за плечо и прошипел:

— Никто не заходил дальше «Орфея» против трёх сервиторов. Не делай этого!

— Кто-то же должен поднять планку, — огрызнулся Кулле. — Или никто из нас никогда не поднимется выше, чем мы есть.

— Тогда его кровь будет на твоей чести, не на моей. Я не стану в этом участвовать!

На секунду они замерли, уставившись друг на друга, без слов понимая, что каждый хочет сказать. Затем Котеас развернулся и начал проталкиваться от края ямы, ругаясь на ходу.

— Программа «Умениды»! — крикнул Кулле вниз Зиду. — Extremis ultra! Сегодня ты торишь новый путь, Гвардеец Ворона!

Крики «Призрак!» стали громче.

Глядя на всё это, Каррас ощутил, как основной желудок скрутило в узел. В глазах Кулле он заметил то, что видел много раз в бою: туннельное зрение. Внимание сержанта сузилось, охватывая лишь настоящий момент, лишь то, что находилось прямо перед ним. Он не видел общей картины, не думал о последствиях, пойди что-то не так. Став соучастниками в этом запредельном испытании, Кулле с Зидом рисковали слишком многим. Если позволить Зиду умереть здесь, в тренировочной яме, так и не приняв Второй присяги, это пятно ляжет на честь и Караула Смерти, и Гвардии Ворона.

Каррас почувствовал, что на плечи опускается тяжесть. Он взглянул на боевых братьев по обе стороны от себя. Они тоже, все они, глазами и умом целиком погрузились в смертельную игру внизу. Значит, остаётся взять всё только на себя.

Отстранившись от происходящего, Каррас начал пробираться вокруг ямы в сторону Кулле. Те, кому он вдруг перегораживал вид, просто вытягивали шеи, чтобы не отрываться от зрелища, а как только он проходил, снова возвращались на место. Звон жёстких ударов снизу раздавался снова и снова. К этому теперь примешивалось кряканье от всё больших и больших усилий и рык напитанного агрессией натиска.

Затем донёсся новый звук. Звук удара железом по телу. Тотчас вслед за этим раздался рёв ярости. Обострённый слух Каррас уловил стук капель по песку.

Действительно, extremis ultra. Из свежего глубокого разреза на левом плече Зида толчками выплескивалась кровь и стекала по руке. Пусть рана глубокая, но задеты лишь мягкие ткани. Усовершенствованное тело Гвардейца Ворона остановит кровотечение за считанные секунды, и похожие на воск выделения закроют рану, чтобы предотвратить дальнейшую кровопотерю. Однако рана есть рана. И она означает гораздо большее, чем просто причинённую вспышку боли. Эта рана стала поворотным пунктом боя. В то время, как автоматы становились всё быстрее и неотступнее, Зид, наконец, начал замедляться.