Охотники на ксеносов: Омнибус - [23]

— Я… я поняла. Я помогу тебе, но лучше тебе не врать про деньги.

— Я не вру. Я прослежу, чтобы ты получила всё, что тебе причитается. Тут где-нибудь найдётся перо и чернила?

Она сказала, где это всё найти: на старом письменном столе в углу соседней комнаты. Ордима, крепко привязав её к креслу, отыскал требуемое и отправился на кухню, где на полу остывало мёртвое тело шахтёра. Своим ножом срезал кожу с татуировкой с шеи Микала, отнёс этот лоскут, перо и чернила в грязную ванную и перенёс рисунок себе на кожу. На это ушло шесть минут. Как у любого агента, который не зря ест свой хлеб, на мелочи глаз у Ордимы намётан: копия вышла почти неотличимой.

Следующие два часа Мира обучала его. Он надел комбинезон Микала — грубый оранжевый нераздельный термокостюм с нанесёнными на спину белой краской крупными буквами: I-8. Это место, где работает бригада Микала, и главная забота Ордимы — сделать так, чтобы остальные члены бригады не почуяли ничего необычного. Под конец он перенял повадки Микала так точно, что женщина вдруг начала всхлипывать. Похоже, подумал Ордима, решила, что у неё поехала крыша. Сцена, которую она видела на кухне, любого заставит усомниться в собственном рассудке. Но дело оказалось не в этом.

— Я не буду по нему скучать… — Она шмыгнула носом, всё ещё привязанная к креслу. — Я рада, что он мёртв, хоть это и неправильно. Особенно теперь, когда…

— «Теперь, когда» что?

— Теперь, когда я ношу его ребёнка. Раньше он так и не смог этого сделать. Сделать мне ребёнка, я имею в виду. И вдруг как-то возвращается с работы и… как будто нет на свете дела важнее. Никогда его не понимала.

Значит, к креслу теперь привязано два живых существа: Мира и её ещё неродившееся дитя. Это усложняет дело, но только если позволить себе сентиментальность.

— Нет ничего плохого в том, чтобы радоваться, Мира. Ни один ребёнок не должен расти рядом с таким человеком в качестве отца. Есть вещи, которые ты про него не знаешь. Но теперь это не важно. Его больше нет.

Раздался громкий стук в дверь и грубый голос снаружи:

— Пора идти, Мик. Тащи сюда свою задницу, брат.

Мира вздрогнула.

— Это Нордам. Они с Микалом работают вместе.

— Отпадок?

— Нет. Просто там же работает.

— Ладно, — сказал Ордима. — Последний раз, Мира. Если я попадусь, нам обоим конец, и ты никогда не увидишь своих денег. Ты ничего не забыла мне рассказать?

Мира глубоко задумалась, наморщив лоб. Затем кое-что вспомнила.

— У Отпадков есть свой условный знак.

— Это я знаю, — ответил Ордима. Он видел, как члены банды приветствуют друг друга. Сжал правый кулак и постучал сбоку по голове. — Верно?

Мира помотала головой.

— Это раньше было. У некоторых, наверное, ещё остался. Но Микал сказал, что они теперь делают иначе… — Мира развела пальцы по два и отставила большой палец, так что кисть стала похожа на трёхпалую вместо пяти.

— Сделай так и положи руку на сердце.

Ордима попробовал. Она кивнула:

— Вот так.

Ордиму кольнуло сомнение. Может, она передумала? И этот условный знак его выдаст? Нет. Внимательно присмотревшись и применив всё своё умение «читать» людей, он убедился, что Мира говорит правду. Микал мытарил её Трон знает сколько лет. Она не будет по нему скучать. Деньги, которые эта женщина надеется получить за помощь Ордиме, купят ей новую жизнь.

У двери опять раздался стук, сердитый и нетерпеливый.

— Время вышло, — сказал Ордима и зашёл за спинку кресла.

Мира напряглась.

— Ты не забудешь про деньги? — спросила она. В голосе сквозило отчаяние со слабой искоркой надежды. — Не забудешь, что обещал, да?

Вместо ответа Ордима шагнул ближе. Обвив мощной рукой её шею спереди, он обхватил предплечье другой руки и быстро и тихо удавил женщину насмерть. Она почти не сопротивлялась. В конце концов, в глубине души она догадывалась, что от смерти не уйти. Последнее, что промелькнуло у неё в сознании, было презрение к самой себе: как она могла даже на секунду понадеяться на счастливый исход? Когда это она получала от жизни что-то хорошее?

Убедившись, что пульса нет, Ордима вышел на улицу и буркнул что-то вместо приветствия плечистому типу, который ждал у порога. Потом закрыл за собой дверь и услышал, как щёлкнул замок. Затем они вдвоём зашагали прочь по улице.

По дороге они почти не разговаривали, что вполне устроило Ордиму.

Пора на работу.

Глава 12

Два часа назад Каррас почувствовал это. Давление на сознание ослабло. Голоса стихли до шёпота, затем смолкли вовсе. Ярость и ненависть, пропитавшие воздух на борту «Адоная» с момента входа в варп, наконец-то развеялись. Зудящее психическое эхо Геллеровых полей корабля больше не въедалось в мозг. Дышать стало легче. Варп-переход — не самое приятное время для псайкера, даже для такого закалённого, как кодиций библиариуса. Большую часть путешествия сосредоточиться помогали боевые ритуалы и неустанные тренировки. Всё вышло так, как говорил Кордат: Арквеманн теперь стал словно частью его самого, смертоносным продолжением его воли. Каррас никогда ещё не чувствовал в себе такой способности сеять смерть, как с этим увитом рунами мечом в руках. И даже удерживая разум в состоянии концентрации, он ясно ощущал алчное внимание обитателей варпа. Они следили за ним все долгие недели, пока корабль плыл по волнам имматериума.