Охотники на ксеносов: Омнибус - [2]

Трон, как он ненавидел это слово!

Фосс зло выругался на низком готике: на нём гораздо лучше материться, чем на высоком языке.

— Ладно, — сказал он Солариону, — выводи нас! Мы с моим бледнолицым братом будем отгонять ублюдков.

— Я почти пуст, — прибавил Зифер Зид, третий из отбивающейся троицы. — Пророк! Брось магазин.

Пророк!

Соларион нахмурился под шлемом. Гвардеец Ворона был никого не уважающим глупцом; более непочтительного космодесантника он ещё не встречал. Тем не менее, между выстрелами Соларион перекинул Зиду полный магазин, затем развернулся и вышел из боя. Гулко топая под тяжестью доспехов, он повёл группу на запад по длинному извилистому туннелю к точке сбора номер два и схрону, который они там оставили. Боеприпасы… В точке сбора один их ждет ещё больше. Они тоже понадобятся, сомнений нет. А ещё дальше, у точки выхода, их дожидается шестой член отряда «Коготь». От этой мысли на сжатых губах Солариона едва не заиграла улыбка. Грязные ксеносы скоро пожалеют, что пустились за ними в погоню. Хирон обрушит на них ураган смерти. Приятное будет зрелище, если кто-нибудь из них доживёт.

Миновав двадцать метров туннеля, он обернулся — убедиться, что остальные идут следом, и дать пару очередей для прикрытия. Ни одному из них нельзя доверять при отступлении, когда есть возможность подраться. Оба — опрометчивые и самонадеянные. Им не хватает настоящей боевой дисциплины. Чудо, что они до сих пор выжили. Вот почему следовало избрать Солариона. Ультрадесант воюет с умом, а не только с упорством. Его нужно было поставить Альфой. Сигма ещё пожалеет о том дне, когда дал чёртову Призраку Смерти руководить этим фиаско.

Фосс и Зид, однако, шли следом, двигаясь спиной к нему, только не могли идти быстро, сдерживая врага. Полыхнула ещё струя белого пламени. Это подарило им двадцать метров отсрочки — лишь несколько секунд на передохнуть. Скоро через горящие тела своих убитых полезут новые преследователи, не замедлившись даже на секунду.

— Бегите, глупцы! — крикнул Соларион и припал на колено, зажав болтер между нагрудником и наплечником. В промежуток, который Фосс только что расчистил, уже хлынули новые твари. В отблесках пламени догорающих тел собратьев по выводку жилистые мускулы и будто влажная органическая броня были видны во всех подробностях…

Соларион собрался спустить курок и уложить первого, когда правая стена туннеля рядом с ним взорвалась. Силой взрыва его швырнуло к дальней стене, по броне загремели мириады камней величиной с кулак. Весь в царапинах и выбоинах, Соларион поднялся с колен, полуоглушенный, пытаясь разогнать белые звезды перед глазами. Густая завеса пыли накрыла всё вокруг. Оптика шлема гудела от прерывистых помех. Вспыхнули красным предупреждающие значки. В ухе шипел вокс. Ему показалось, что он слышит крики и болтерные выстрелы.

Из пылевого облака прямо перед ним поднялось на дыбы нечто чудовищное, змееподобное и сегментированное, насколько он успел увидеть.

Стены задрожали от потустороннего боевого вопля, высокого и пронзительного, и в то же время низкого и гортанного, как будто вопили два голоса разом.

Огромные челюсти клацнули рядом, рассекая воздух в поисках добычи.

— Сейчас ты у меня завопишь по-настоящему, — огрызнулся Ультрадесантник.

Он вскинул болтер и открыл огонь.

Акт I: Призыв

Сколь надменными мы были до Его пришествия и сколь наивными.

Структуры, которым мы доверили свое единство, оказались такими хрупкими.

Явно слишком хрупкими. Тогда мы потеряли себя. Мы стали чужими друг другу.

Мы пошли по разным путям развития. Неудивительно, что мы не устояли.

Неудивительно, что мы ополчились друг на друга. Не явись Он нам тогда,

изгоняя тени из тьмы и туман из нашей памяти, мы бы сгинули все вместе,

ведя войну против собственной крови, не узнавая друг друга, цепляясь

за каждое различие, чтобы только подлить масла в огонь ненависти.

Он напомнил всем нам, что мы люди, и показал, что вместе,

и только вместе, сможем мы выдержать бесконечный натиск тех,

кто не человек.

— надпись в Билале (неизв.), около 800.М31

Глава 1

Тьма, внезапная и полная, поглотила всё вокруг, даже шум битком набитого мостика. Экипаж умолк сразу весь — точно нырнул в безвоздушное пространство. Мостик так и остался бы в тишине, если бы не капитан Ситеро, чей голос распорол темноту словно ударом кнута.

— Мистер Бриндл!

— Здесь, сэр! — отозвался голос из абсолютной черноты метрах в десяти слева.

— Я бы очень хотел знать, какого дьявола происходит на моём корабле! Резервные системы, где они? Подать сюда свет, и немедленно!

И корабль точно услышал его: мостик внезапно залило багровым сиянием аварийного освещения. Теперь можно было что-то разглядеть, но всё казалось тусклым, мутным и словно окунутым в кровь. Но ряды мониторов — и личных капитанских огромных экранов, и тех, что стояли в нижних зонах мостика, отвечающих за управление — остались чёрными и безжизненными, как забортная пустота.

Члены экипажа за древними металлическими пультами принялись неистово выстукивать по рунным клавиатурам, пытаясь получить хоть какой-то отклик от главных систем «Вентрии».

Тщетно…

Первый помощник Гидеон Бриндл склонился к дисплею монитора резервных систем, который наконец-то заморгал и ожил.