Охота на журавля - [4]

— У него же первое место по городу.

— Ну и что? Знаешь, что они говорят? «Как мы можем такого направлять, он там город опозорит. А вы, Олег Георгиевич, вместо того, чтобы приструнить хулигана, его же еще и поощряете. Подумайте о воспитательном эффекте — после такого возмутительного поступка мы его вдруг на международную олимпиаду пошлем. Так каждый решит, что это нормальное поведение». Когда всякие детки на головах ходят — это ничего, это можно, как же, этот папа нам компьютерный класс помог оборудовать, этот ремонт через свою фирму сделает, а этот… Тьфу!

— А его родители? — зачем-то поинтересовалась любопытная я.

— Глебов с двоюродной теткой живет. А родители вечно на каких-то скважинах, нефтяники или, может, геологи, не знаю точно, деньги зарабатывают. За обучение родного дитяти платят аккуратно, а у нас, сама знаешь, не всем по карману.

Узнать продолжение истории о юном техническом даровании помешала классическая застольная авария. Я и то начала уже удивляться — почему это нынешние посиделки происходят без каких бы то ни было эксцессов. Никто еще ничего не уронил, не разбил, никто ни с кем не поссорился — прямо институт благородных девиц, а не собрание гуляющих журналистов. Ну вот, доудивлялась.

Батисов, попытавшись выбраться из-за стола с нашей стороны, «не справился с управлением». И нечего смеяться! Поглядела бы я, как вы управляли организмом, в котором столько всего булькает. Батисов — лапочка и солнышко, даже тогда, когда выпьет. И вообще профессионал: писать или править может в состоянии любого нестояния. А это, между прочим, качество весьма полезное. Особенно для личности, которая алкоголь использует примерно так же, как все остальные пищу — для поддержания жизнеспособности. Правда, иногда жизнеспособность повышается за счет потери координации.

Запутавшись в стульях и собственных конечностях, «солнышко» постаралось свалиться прямо на меня. А поскольку он килограммов на двадцать тяжелее, я тоже не удержалась и ткнулась локтем в стол. Из глаз брызнули все восемьдесят восемь созвездий, но еще хуже было то, что в точке соприкосновения лежал чей-то недоеденный бутерброд. Ладно бы с сыром, а то с рыбными консервами. Я вздохнула…

…и — молча, представьте себе! — пошла отмываться.

Неподалеку от умывальника — ох, только бы вода текла, как следует, а то вечно она капает вроде Бахчисарайского фонтана — я обнаружила пропавшего из "блиндажа" Марка. Я-то думала, он уже домой двинулся. А он вместо этого стенку подпирает. Прямо лбом. Да еще и ладошки пошире растопырил.

Причем стенка вовсе не собиралась рушиться. Может, Маркушке померещилось что-то? Для творческой личности, превысившей норму, — обычное дело.

Тем более, и вид у личности… Н-да… Сниматься в рекламе чудодейственных витаминных комплексов его явно не возьмут. Даже в кадр «так выглядит человек ДО приема нашего средства». Разве что для ужастиков подойдет. Пятна какие-то — синяки, что ли? С кем это он подраться ухитрился? Нет же никого. А кто есть, все в "блиндаже". И вообще цвет физиономии как у двухнедельного покойника. Ага! Пожалуй, все просто: ничего Маркушке не мерещилось, а за стенку держится, дабы не упасть.

Однако, странно… До такого состояния редакционный народ обычно не напивается, все своими ногами по домам расходятся. Даже разговаривают при этом вполне цивилизованно. Границу между «не совсем трезвым» и «совсем нетрезвым» человеком обычно перешагивает только Батисов. Перешагивает, и сразу ложится. Но Маркушке-то оно не по чину.

Марк заметил меня и, попытавшись сфокусировать расползающиеся глаза, издал какой-то невнятный звук: не то «Рита», не то «идите вы»… Закончить мысль ему не удалось. Бледно-зеленый цвет физиономии превратился в почти белый, и Марк с неожиданной резвостью рванулся в сторону умывальника.

Но не дошел.

3

В человеке все должно быть прекрасно — и кишки, и сердце, и череп, и селезенка.

Пирогов

Абсолютно лысый мужик с большими, плотно прижатыми к черепу ушами — судмедэксперт, а может, патологоанатом, кто их тут, в морге разберет — поглядел на меня, вздохнул… Ни взгляд, ни вздох не выражали не то что любви или там сочувствия — тут не мелькало и тени простенькой доброжелательности.

Вроде, и выгляжу я сегодня вполне пристойно, как цивилизованная личность, — правда, по причине, никакого отношения к моргу не имеющим. Не являться же в облздрав на официальное интервью в джинсах и футболке. Пришлось привести себя в относительно приличный вид, и вряд ли я успела этот вид растерять по дороге от облздрава до морга. Почти официально выгляжу, честное слово.

А этот потрошитель трупов смотрит на меня, как хозяйка на позавчерашнюю колбасу: то ли еще съедобна, то ли пожарить надо, то ли просто выкинуть. Или — применительно к месту встречи: какой из прозекторских столов больше подойдет для этой нежданной визитерши.

С чего бы? Или это профессия так себя оказывает — какое может быть дружелюбие, когда каждый день сплошные жмурики вперемешку с безутешными родственниками.

А может, мне просто мерещится? После таких бесед, как с этим типом из облздрава, надо сразу в отпуск уходить, а не по моргам шляться. Полтора часа разливался соловьем, а выжми эту музыку на предмет информационного содержания — полный ноль. Это же талант просто — полтора часа распинаться на всякие важные темы, и не сказать при этом вообще ничего! И главное — врет, знаю, что врет, и он знает, что я знаю… Бр-р!