Охота на выбивание - [14]

— А Зотов тогда кем был? — спросил Юрий.

— Зотов тогда уже торговлей занимался, какой-то чин важный был в ГОРТОРГе, не то заместитель, не то главный товаровед, я уж и не помню. Он и тогда то, при социализме, как сыр в масле катался, а потом вообще, ветер в паруса поймал, и вперед. У него только в областном центре магазинов восемь, это про которые мы только знаем. А уж доля во всяких там ООО, ЗАО и ОАО — это и сама налоговая полиция не разберет.

— Что ж он тогда в нашем Кривове живет? Дыра ж дырой, — не понял Прокопьев.

— А у него тут целое поместье, гектаров восемь, — пояснил Соленов. — У Сашки даже стенд для стрельбы по тарелочкам есть, представляете?

— То-то он так хорошо стреляет, — понял Астафьев.

— Каждый день, — подтвердил Соленов. — Часа по два палит. Так вот, он тогда в Верку влюбился как пацан, по уши. Развелся со своей прежней, Нинкой, хотя у той уже двое детей было, и женился на Вере, хотя она уже была беременна, и он знал от кого.

— Понятно, — вздохнул Юрий.

В этот момент запиликал мобильник Астафьева. Выслушав сообщение, Юрий с довольным лицом сообщил всем.

— Все, катер готов, через часок, другой, они будут здесь.

— Ну, нашел чем обрадовать! Если бы они паром пригнали, вот это было бы здорово, а так что? Допросами замучают, и все, — под смех остальных заявил Прокопьев. — Ну, что уток будем жарить? Где у нас Юрка? Пусть дает соль, перец и все прочее.

Навестить тезку пошел сам Астафьев. Увы, на вагончике Ветрова висел замок. В поисках вертолетчика все разбрелись по базе, но и на крики сторож не отзывался.

— Куда он девался? — недоумевал Прокопьев. — Он не с этой там снова? — он кивнул в сторону коттеджа, где сейчас обитала Вера.

— Не знаю, — Юрий пожал плечами. — Не было его там. Может, снова какие-нибудь верши ставить ушел?

Астафьев решил все же сходить к Вере, но, завернув за угол, наткнулся на Соленова, с озабоченным видом державшего в руках мобильник.

— В чем дело, Семен Константинович? — спросил Юрий.

— Да, вот, мобильник сел. Как теперь до дому дозвониться, не знаю.

— А в машинах зарядных устройств ни у кого нет? — спросил подошедший Васин.

— Точно! — обрадовался Соленов. — Как я не догадался.

— У меня нет, — ответил Прокопьев.

— Надо спросить у остальных, — предложил Васин.

На заданный вопрос все дружно пожали плечами, потом Вадик нерешительно ответил.

— Кажется, у Максимова был зарядник. Я видел мельком, как он в прошлую охоту заряжал свою мобилу.

Все четверо пошли к джипу Максимова. Васин открыл дверцу, до половины забрался в машину.

— Есть, — довольно заметил толстяк, он хотел сказать что-то еще, но тут вдруг отпрянул, стукнулся затылком о притолок машины и резко попятился назад, рассматривая окровавленные руки. На лице его отразился ужас.

— Боже мой, это что ж, его здесь, что ли, убили? — спросил он.

Астафьев подошел к машине, заглянул вовнутрь. На светлой коже сидений хорошо была видна большая лужа крови. Юрий вытащил из замка ключи, закрыл двери, нажал кнопку секретки, потом потер пальцами лоб.

— Не подходите к его машине, — велел он, — лучше не надо.

В это время Васин подняв руки, как сдающийся немец, и с подвыванием бежал к ближайшей воде, мосткам на протоке. Все остальные стояли в явном шоке. Даже им, привыкшим к крови, было не по себе. Только один человек, казалось, не обратил на внимание на эту отметину смерти.

— А, вот, в машине Зотова есть зарядник, — обрадовался Соленов, продолжавший обходить машины. Он открыл дверцу "Ланд Крузера". — Я поставлю свой сотовый на полчасика? У меня внук что-то приболел, волнуюсь. Не, знаю, как там жена с ним одна справиться, или нет.

— Конечно-конечно, — согласился Юрий. — Я чур за вами, мой тоже уже садиться.

Весть о том, что Максимова на самом деле убили в машине, удивила остальных собравшихся не меньше, чем Астафьева.

— И зачем его нужно было вытаскивать, тащить метров за сто? — за всех спросил Демченко.

— Слушай, может, тут у нас маньяк, какой завелся? — спросил Прокопьев.

— Ага, я же еще вчера говорил, что это кривовский вариант "Десяти негритят", — засмеялся Долгушин. — Пока нас всех не переубивают — не успокоятся.

— Ну, тебя, Вадик, — отмахнулся от него подошедший со стороны протоки Васин. — И так уже от всего этого волосы дыбом встают.

Минут двадцать до этого он старательно, с мылом отмывал окровавленные руки.

— Откуда у тебя волосы, колобок, в штанах, что ли? — поинтересовался Демченко.

— А хоть бы и там! Я как вляпался руками в это… — он брезгливо тряхнул смертельно чистыми руками. — Так у меня мурашки по всему телу, не то, что на ногах, аж под мышками волосы торчмя встали.

— Да, слаб ты, брат, до чужой крови, — поддел его Прокопьев.

— Да нет, я и уток разделываю, и вообще. Но тут же человеческая кровь, да еще Максимова! — Васин был не на шутку огорчен. — Я же Аркашу с детства знаю, на одной улице росли, он лет на пять старше. А тут вот он, с ножом в сердце в кустах лежит. Да, — Васин оживился, — а на той стороне протоки какие-то мужики с ремонтной вахтовкой, кран пятидесятитонник. Похоже, опору будут поднимать.

— Дай то бог! А то без света совсем хреново, — пробормотал Демченко.