Охота на сокола - [5]
— Дино, мы не ломанём такую мощную банковскую защиту через общую сеть незаметно. Нужен удалённый доступ.
— Я подключился к их беспроводной сети. Склеил тёлку из банка, засадил ей во флэтпад программу-невидимку и сниффал* трафик. Но у неё доступ пятого уровня, а чтобы управлять счетами, нужен первый. Его я получить пока не могу. Уж больно коды у них мудрёные…
— Чей это счёт? — кивнул на бумажку Бен.
— Понятия не имею. Да какая, на хрен, разница?
— Большая! — Бен положил на стол свой чемодан, открыл и, быстро вынимая из него свои гаджеты, стал подключать их к аппаратуре Дино. — Найди мне план здания MNCB и посмотри, какая компания обслуживает их вентиляционные системы.
Свич почесал затылок, быстро придвинул к столу второе кресло и, шумно плюхнувшись в него, начал поиск, пока Бен настраивал оборудование.
— Нашёл, — спустя полминуты сообщил Дино. — Компания, обслуживающая вентиляцию, называется «CSIngeniring».
— Отлично, — тут же пробивая по названию их IP-адрес, Бен ввёл его в специальную программу и, не глядя на Свича, обронил: — начинаем кибератаку. Ломаем систему, запускаем в неё вирус-вымогатель и качаем схему прокладки вентиляционных каналов MNCB.
— Ты что, в банк через вентиляцию решил проникнуть? — на секунду завис Дино.
— Не я, — Бен постучал пальцем по прозрачной крышке привезённой им маленькой коробочки, внутри которой находилась на вид самая обычная муха размером с сантиметр. — Она.
— Это ещё что за фигня? — Свич склонился над футляром, пристально рассматривая явно хакерский девайс, замаскированный под насекомое.
— Дрон класса drop-box устройств с полным хакерским софтом. Сразу после подключения устанавливает SSH-туннель и открывает вход в систему извне.
— Он работает автономно? — недоверчиво округлил глаза Дино.
— Наноаккумулятора хватает на пять часов интенсивной работы, — кивнул Бен. — Но думаю, мы с тобой управимся быстрее.
— Ты где это взял? — алчно потянулся к коробке Свич. — Продай!
Бен ловко накрыл её рукой и отрицательно покачал головой:
— Не продам. Это практически ювелирная работа. Я эту муху больше года делал.
— Ты?! Сам? — опешил Дино, а сообразив по выражению лица Бена, что тот не шутит, заканючил ещё сильнее: — Слушай, продай! Сколько ты хочешь? А давай в счёт долга! Ты мне девайс — и мы в расчёте!
— Нет. Я эту муху как дрон-разведчик для поступления в ИЗА готовил, хочу получить на неё авторский патент. В академии на мою специальность конкурс сумасшедший, мне дополнительные баллы нужны.
Дино сник, но попыток заполучить гаджет не оставил:
— Ты же можешь себе ещё одну такую сделать — усовершенствованную! Решишь продать эту, не продавай никому, кроме меня.
— Уговорил, — усмехнулся Бенджамин, — но для начала давай разберёмся с твоим заказом и ты мне пообещаешь, что в подобную хрень больше лезть не будешь. Я серьёзно, Дино! Жадность фраера погубит!
В силу своего характера Свич ужасно не любил, когда ему читают мораль, но как человек умный, он не мог не понимать, что Бенджамин прав, а потому вместо привычного пофигистического «отвали» мрачно буркнул:
— Ладно, обещаю.
— Ну, тогда шевелись! Сервак «CSIngeniring» жаждет быть взломанным, — подмигнул ему Бен.
— Да поможет нам F1, да сохранит нас F2, во имя Control' a, Alt' а и святого Delet' а. Enter! — пафосно провещал Дино, быстро нажимая на клавиши и начиная атаку на сервер компании.
ГЛАВА 2
Планы и чертежи вентиляционной системы банка в компьютере Дино были уже спустя пятнадцать минут. А ещё через пять Бен подключился к пульту управления её двигателями и взял под свой контроль работу вентиляторов с возможностью их отключения. Загрузив схемы вентиляционных каналов в память своей «мухи» и открыв окно, он отпустил дрон в свободный полёт, наблюдая за его передвижением с помощью установленного в корпусе сферического микроглаза-камеры.
Кратковременно останавливая воздуходувы системы вентиляции в банке, парни провели дрон через неё прямо к серверной. А когда «муха», прикрепившись к кабелю, создала подключение и вошла в сеть, Свич откинулся на спинку кресла и не удержался от восхищённого возгласа:
— Мать её! Как она это сделала?
— Лапки дрона — это тончайшие оптоволоконные клемники. Пробивая изоляцию, они напрямую подключаются к жилам и получают доступ к портам, не предусматривающим авторизацию пользователя. Засечь такое проникновение в сеть просто невозможно.
Дино сглотнул, алчно сверкнул глазами и уставился на Бенджамина, как голодная собака на котлету:
— Продай! Да это же просто бомба: полчаса — и любая сеть в твоём распоряжении! Блин, если не можешь продать — сделай мне такую же. В счёт долга! Ну пожалуйста!
Бен, уже начавший взлом паролей и системных кодов банка, лишь вяло отмахнулся от друга, с сумасшедшей скоростью перебирая пальцами по клавиатуре и вскрывая клиентскую базу. Когда напротив введённого им счёта высветились данные владельца, он на секунду перестал дышать. Сердце упало куда-то в желудок, и странная мысль, что это, должно быть, судьба, шевельнулась где-то на краю сознания, обнуляя все его представления о ней до этого дня.
Серые буквы на белом полотне таблицы…
Каждая линия, как предначертание…
Вы молоды, умны, здоровы, полны сил и надежд? Думаете, что крепко держите руль собственной жизни в своих руках, что можете изменить судьбу только потому, что в вас есть стержень и упорство, способное свернуть горы? Заблуждение. Кто-то мудрый и всесильный все давно решил за вас. Скажете — ерунда? Не стану никого разубеждать. Я тоже так говорила, пока мою жизнь не изменил один-единственный танец…
Стоит ли прощать обидчика, когда благодаря ненависти к нему и желанию убить у тебя есть цель и смысл жизни? Нужно ли отвечать злом на зло, если только жажда возмездия способна заполнить пустоту внутри тебя? Что есть прощение — высшая милость или самая изощренная месть? И знает ли тот, кто переступает черту, что у сладкой мести всегда есть обратная, горькая сторона — уничтожая врага, ты уничтожаешь и свою душу тоже?
Он ненавидит дождь. Он не знает жалости. Он не ведает что такое любовь. Он жестокий темный император. Но однажды, ненавистная стихия, та что всегда только отнимала, решив загладить свою вину, преподнесет ему бесценный дар.
Шарлотта Ривз — законченный скептик и с прагматичным цинизмом смотрит на жизнь. Она не верит в чудеса, не верит в счастье и не верит мужчинам. Ее жизнь — работа, а единственная любовь — «Брайан» седьмого калибра. Оружие, которое никогда ей не лжет, никогда не подводит, и не дает пустых обещаний. Она ничего не ждет от судьбы и давно ничего у нее не просит. Корабль ее жизни планирует выбранным курсом и сворачивать с него не собирается — так думала она ровно до того момента, пока его не поразил точным выстрелом лучший межгалактический снайпер Стэнли Стэнфорд по прозвищу Гвоздь.
АннотацияСтоит ли прощать обидчика, когда благодаря ненависти к нему и желанию убить у тебя есть цель и смысл жизни? Нужно ли отвечать злом на зло, если только жажда возмездия способна заполнить пустоту внутри тебя? Что есть прощение — высшая милость или самая изощренная месть? И знает ли тот, кто переступает черту, что у сладкой мести всегда есть обратная, горькая сторона — уничтожая врага, ты уничтожаешь и свою душу тоже.
Они вышли из красного тумана — исполины, застилающие плечами синее солнце Нарии, жестокие воины без сердца и души. У них много имен — Оддегиры, пустынные люди, демоны мира песков. Они утопили мою землю в реках крови, уничтожили мой народ, стерли с карты неба все звезды жизни, осталась лишь я — последняя сумеречная. И я должна бежать, забыть свое имя и суть, что бы выжить… Но камень высшего эорда брошен, и Эгла уже плетет свою нить, соединяя мою жизнь воедино с тем, кто стал моим проклятьем и моей судьбой.
Софья устраивается на работу в банке, а там шеф - блондин неписанной красоты. И сразу в нее влюбился, просто как вампир в гематогенку! Однако девушка воспитана в строгих моральных принципах, ей бабушка с парнями встречаться не велит, уж тем более с красавцем банкиром, у которого и так налицо гарем из сотрудниц. Но тут случилась беда: лучшую подругу похитили при жутких обстоятельствах. Потом и на Соню тоже напали, увезли непонятно куда: в глухие леса, на базу отдыха и рыболовства. Вокруг - волки воют! А на носу - Новый год!.
Осмелься мне вчера кто-нибудь сказать, что в один день я потеряю любимую работу, любимого мужчину и такой привычный, родной мир, — я бы посмеялась над этим не самым умным человеком. А сейчас, оказавшись в месте, где живут маги и рыцари, мне стало совсем не до смеха… Особенно если учесть, чтобы вернуться в свое привычное русло я смогу только, если сама возьмусь за свое выживание. Сама сдам вступительные испытания в аз-Зайтун, где меня никто не ждет с распростертыми объятиями и чашечкой ароматного кофе.
Все решили за нее. Ей суждено стать инкатором — безжалостным олицетворением королевского правосудия. Занять должность, одно название которой вызывает у людей суеверный трепет. Но сперва ее наставникам нужно полностью изменить ее взгляды на жизнь, привить ей новые идеалы и принципы. Жизнь доброй и впечатлительной девочки превращается в кромешный ад, в котором зверские пытки и убийства — повседневность, а любовь и дружба — строжайшие табу. Все, что ей дорого, немедленно уничтожается ее учителем, ведь инкатор, имеющий привязанности — слабый инкатор.
Рассказы, которые с 2008 по 2010 г., Александр Чубарьян (также известный как Саша Чубарьян и как Sanych) выкладывал в сети, на своём блоге: sanych74.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Каждый месяц на Arzamas выходила новая глава из книги историка Ильи Венявкина «Чернильница хозяина: советский писатель внутри Большого террора». Книга посвящена Александру Афиногенову — самому популярному советскому драматургу 1930-х годов. Наблюдать за процессом создания исторического нон-фикшена можно было практически в реальном времени. *** Судьба Афиногенова была так тесно вплетена в непостоянную художественную конъюнктуру его времени, что сквозь биографию драматурга можно увидеть трагедию мира, в котором он творил и жил.