Охота на охотников - [45]
— Это не щеки, — я выплюнул в ладошку вату, которая была уже без надобности, и выбросил ее в окошко. Вкусовые рецепторы объявили мне благодарность — за несколько часов они так и не смогли согласиться с тем, что вата — это вкусно. Хотя в последнее время вели себя на удивление смирно — я даже забыл, что напихал в рот всякой гадости. Так и ходил бы всю оставшуюся жизнь, не окажись под рукой Нарзана.
— О! — удивился он. — Шпионские страсти, в натуре! Кепку тоже можешь снять, я тебя никому не выдам.
В этом я даже не сомневался. Хоть и из первого таксомоторного, а Нарзан был свой человек. Да и захоти он — все равно никого подходящего под рукой не было. Поэтому я снял кепку, скатал ее трубочкой — что, кстати, получилось не вполне, ибо жесткий козырек препятствовал — и засунул в карман.
Надо отдать Нарзану должное — он не стал выпытывать, что за проблемы свалились на меня в этот раз. Хотя в том, что проблемы были, ежик бы догадался — не ради же собственного удовольствия я мотаюсь по городу, изображая из себя хомяка в кепке. Но, видимо, Нарзану и своих забот хватало. А потому он, испросив адрес, всю оставшуюся дорогу промолчал. Только хитро улыбался и косил в мою сторону веселым глазом, чуть не заработав косоглазие — дескать, ловко я тебя со всей твоей маскировкой на чистую воду вывел.
Ловко-то оно, конечно, ловко. Я с этим не то, чтобы спорить не собирался — у меня просто даже мысли такой не возникло. Потому что, честно говоря, в данный момент голова была занята другим. Чем — думаю, догадаться не сложно. Мозг, не так давно поймавший кураж, продолжал вдохновенно генерировать идеи. Вернее, одну идею. Потому что даже в своем творческом порыве он не мог усмотреть более одной тропинки, по которой стоило сейчас двигаться.
Тропинка эта, само собой, вела к той самой даче, что мы обнаружили, следуя за черным «Крауном». Дача, говоря откровенно, была не ахти — одноэтажный домишко на полкомнаты и прихожую, но в качестве временного прибежища, видимо, охотников на Иванца вполне устраивала. На тесноту они если и жаловались, то исключительно друг другу, хотя сколько жильцов втиснулось в домишко в количественном выражении, я не знал. Все, что мне было известно — из «Крауна» выбрались двое, а в самом домике их поджидал как минимум еще один, успевший засветить физиономию в оконном проеме.
В общем, как ни крути, силы были неравные. Даже с учетом позаимствованного у Генахи «Макарова». Потому что у ребят в домике тоже, подозреваю, был по крайней мере один ствол. К примеру, тот самый «Стечкин», из которого расстреляли Ферзя и Кокона. Второй, из которого Ване продырявили шею, был подброшен мне…
Мозг придумал-таки способ слегка уравновесить силы. Очень простой и очень любимый Александром Васильевичем Суворовым. В гости следовало нагрянуть внезапно. По возможности, когда враг отдыхает. То есть, ночью. В этом случае их можно было брать тепленькими и задавать любые вопросы — на половину из них точно ответят. Хотя бы из уважения к тому, что они дрыхли, а я безжалостно тренировал силу воли, проводя операцию по их поимке.
Таким образом, цель была поставлена. Дело оставалось за малым — дотерпеть до ночи, и, по возможности, не растерять боевой задор, что казалось куда труднее, ибо путь мой лежал к Кристине, в тепло и уют, которые расслабляют. Но я знал верное средство вернуть себе нужное настроение в нужное время — просто вспомнить про Ваню. Если и это не поможет, Тогда про Зуева. Беспроигрышный вариант. Конский возбудитель рядом не валялся. Встану и пойду в ночь, как миленький — вершить добро и справедливость, а заодно и себя, горемычного, из дерьма вытаскивать.
Нарзан, светлая и наивная душа, решил не брать с меня полную стоимость поездки. Поковырялся грязным натруженным пальцем в ворохе купюр, которые я ему протянул, отобрал наиболее приглянувшийся полтинник и, засунув его в карман, остальные насильно сжал в моей ладошке:
— Ты, Мишок, дуру не гони. Мы с тобой не чужие люди. Завтра я тебя остановлю покататься — ты же меня за это до трусов не разденешь, да? Я на бензин возьму, а тебе сейчас деньги нужнее. Вату покупать, за щеки складывать.
— Спасибо, дружище, — поблагодарил я от души. — А то ведь мне без ваты, сам понимаешь, никуда.
— Конечно, понимаю, — важно кивнул он. — Сейчас времена такие — всем без ваты никуда. Я бы сам на вату перешел, да сильно мясо люблю.
И уехал. А я, бегло осмотревшись, пошел к Кристине. Заждалась уже, поди. Истосковалась. Не зря ведь приглашала.
Приглашала — и от приглашения отказываться не стала. И тут же продемонстрировала, как сильно тосковала — едва увидев на пороге, очень нескромно запрыгнула на меня, обхватив ногами за талию, а руками за шею. Девушка она, конечно, миниатюрная, но я-то от нее подобной прыти не ожидал. А потому еле удержался на ногах. Но ругаться не стал. Напротив — бережно придержал ее под зад и на всякий случай спросил:
— Это ничего, что соседи увидят?
— Пусть видят, — сказала она. — Я девушка свободная. Бабка Маша, вон, сама меня достает — когда, говорит, ты, Кристинка, мужика себе уже заведешь? Так что пусть любуется — завела.
Таксист Михаил Мешковский, для друзей — просто Мишок, обладает замечательным даром влипать в неприятности, причем далеко не всегда по своей воле. Однажды в его руки попадает некий нож — самодельный, с рукояткой необычной формы и … встроенным ключом. Нож красив, но Мешковский еще знать не знает, что ключик тот — от сейфа, где держат городской общак, что держатель общака уже переворачивает город с ног на голову в поисках пропажи, что впереди — очередные серьезные разборки, в которых ему предстоит потерять друга, пережить предательство.
Лишившийся работы, Мешковский рад любому приработку. И тут как нельзя кстати подворачивается работа почти по профилю: доставить ценного пассажира в соседнюю область, подальше от недоброжелателей. Деньги предлагают немалые 0 десять тысяч долларов за тысячу километров пути, из чего Мешковский делает вывод, что легкой прогулки ему не видать. Тем не менее, он соглашается — риск дело благородное, а деньги, в его ситуации, так и вовсе необходимое. Откуда же ему знать, что заказчик давно переметнулся в другой лагерь и ведет двойную игру, а Мешковский ему нужен исключительно в роли козла отпущения!
В городском парке, в машине третьего таксомоторного, находят обезображенный труп Четырехглазого. Михаила Мешковского привозят на опознание. Потрясенный увиденным, он вдрызг ссорится со своими друзьями и принимается за расследование в одиночку. Ведь, кроме него, никто из коллег не видел кошмарной картины в городском парке. Аргумент весьма спорный, но для Мешковского он становится определяющим — отныне он добровольно возлагает на себя обязанность отомстить за смерть друга.
Мешковский заехал перекусить в придорожную забегаловку — и стал свидетелем криминальной разборки. Единственным. Таких свидетелей, известно, не любят, и Мешковский становится объектом охоты. Но, охотникам на беду, объект оказывается готов к такому повороту событий. Неважно, что у противника больше возможностей и масса связей, в том числе среди людей в погонах. Пока госпожа удача на стороне Мешковского, пока немногочисленные, но преданные друзья готовы прийти на помощь по первому зову — врагу победы не видать!
Религиозный фанатизм порой принимает чудовищные обличия. И быть вовлеченным в ряды фанатиков может каждый. Даже высокое положение в обществе не является гарантией от этого. А значит, и возможности экстремистких религиозных групп порой зашкаливают. Настолько, что даже всемогущая ФСБ вынуждена прибегать к нетрадиционным методам, борясь с этим злом. Так, для борьбы с фанатиками, задумавшими серию жестоких терактов, ФСБ подряжает совершенно сторонних людей: бывшего частного детектива, а ныне журналиста Олега Ружина и… профессионального наемного убийцу Чубчика.
У Мешковского пропадает друг и коллега по прозвищу Четыре Глаза. Сходил в ночной клуб «Колизей», повздорил с охранниками — и пропал. Встревоженный Мешковский начинает поиски, но «Колизей» внезапно сгорает. Дотла. Казалось бы, ниточка оборвалась, но тут Мешковского похищают бандиты и пытаются внушить ему, что это он со своим пропавшим другом устроил пожар в ночном клубе. И тому ничего не остается, как удрать по-английски и постараться выяснить, что происходит, кому и зачем понадобилось вешать на таксистов заведомо неоплатный долг.
Отомстить насильникам — дело благородное, только срок за это дают большой. Есть над чем призадуматься. Особенно, если один из подонков — твой бывший сослуживец, крепкая дружба с которым переросла в смертельную вражду.Однако в криминальных кругах Скиф недаром считается интеллектуалом. В его голове рождается сложная комбинация, благодаря которой и овцы будут острижены, и волки друг друга загрызут. В действие вступает закон талиона: наказание должно быть равносильным преступлению.…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Террористы устроили взрыв в центре Москвы. А в «Центр Антитеррора» позвонил человек, назвавший себя «Ч», и предупредил, что вскоре то же самое повторится на «Рижской». Когда его слова подтвердились, террорист потребовал пятьсот миллионов долларов, угрожая устроить в Москве кровавую бойню. Но не успели банковские машины доехать до места встречи, как «Ч» захватил торговый центр «Гипер-Максима» и выставил новые, гораздо более крутые условия… Вся надежда на бывшего морпеха подполковника Владимира Мокрушина, агента экстра-класса по имени Рейндж.
О попытке террористов похитить командира ракетной дивизии с целью начала политического торга.
Скоростное судно у берегов Крыма ждет, когда чеченские боевики доставят на его борт дудаевский архив. Секреты этого архива могут обернуться большой кровью. Прольется ли она, зависит от того, в чьи руки попадет архив — в руки федералов или в руки тех, кого кровь только радует. В схватке за архив без крови не обойтись, морпех Виктор Савченко знает это точно. Федералы никого щадить не намерены — ни в горах, ни на воде, ни в воздухе. Боевики тоже драться умеют. И это Виктор испытал на себе. Так что слово за удачей, скупой удачей морского десантника…