Охота на охотников - [44]
Свою огромную куртку стрелок, видимо, подарил бомжам, чтобы тем было не холодно бутылки собирать. Собственно, там ей самое место — я еще в среду подивился ее затрапезному виду. Сейчас на невзрачном была вполне приличного вида «Аляска», но меня это обстоятельство в заблуждение не ввело — во всем остальном он остался прежним, даже усы сажей себе подрисовывать не стал для маскировки. В этом смысле я дал ему сто очков вперед. И теперь пожинал плоды собственной предусмотрительности, оставаясь неузнанным и при этом узнав противника — рожу мужичка я, оказывается, запомнил прекрасно, хоть и пребывал во время нападения в состоянии ступора. Наверное, подсознание подсуетилось, за что ему отдельное спасибо.
Проводив фигуру взглядом поверх газеты до самого входа, я принялся ждать, как будут развиваться события. О том, что он прямо сейчас проберется в палату Иванца и зальет ему в трубочку серной кислоты, а не вина-мина, я не переживал. Там, все-таки, сидел мент, и я надеялся, что кроме книжки он с собой еще что-нибудь прихватил.
И снова не ошибся. Через пять минут мужичонка появился на крыльце, воровато огляделся и заторопился прочь, при этом путь его лежал мимо меня. Подозреваю, что он тоже пытал бабушку-регистраторшу на счет местоположения Иванца, и той показалось подозрительным обилие посетителей у раненого. Наверное, она это как-то продемонстрировала. Вот мужичок и решил убраться подобру-поздорову. Пока бабка не разнервничалась и на всякий случай не кликнула милицию.
Чтобы не упустить стрелка и одновременно не привлечь к себе его внимания, я не стал дожидаться, пока он поравняется со мной. Аккуратно сложил газету, скрутил ее трубочкой, поднялся и неторопливо пошел впереди него. Объект наблюдения, двигавшийся гораздо быстрее, обогнал меня, даже искоса не поинтересовавшись, что я за тип. Ну, дочитал человек отчет о матче — и домой двинул. Что в этом особенного? Мне это понравилось, и я тоже прибавил шагу. Ровно настолько, чтобы выйти на парковку, будучи метрах в двадцати позади.
Ведомый все так же торопливо заложил с десяток зигзагов промеж многочисленных машин и уселся в черный «Краун». Ну, понятно — светло-коричневый «Опель» после неудачного покушения использовать было опасно. Не удивлюсь, если данный шедевр немецкого автопрома уже оттранспортирован на какую-нибудь авторазборку и расчленен. Тем более что он был уже старенький и пожертвовать им было не жалко. Как и курткой, что была подарена замерзающим бомжам.
Приметив притулившееся на краю площадки такси из первого таксопарка, я подошел к нему и, открыв дверь, поинтересовался:
— Свободен, брат?
За рулем сидел Нарзан, человек, с которым я не раз пересекался, работая в третьем таксомоторном, и мне стало даже интересно — а вот узнает или нет? Но его взгляд, не задерживаясь, скользнул по моему лицу, затем последовал кивок на пассажирское сиденье:
— Садись, брат.
Я воспользовался предложением и, ткнув пальцем в направлении черного «Крауна», спросил:
— За ним сможешь продержаться?
— Не вопрос, командир, — протянул Нарзан со своим качественным дагестанским акцентом. Куда там мне с моим поддельным грузинским, который я при нем старался не афишировать, говоря мало и по существу. — За твои деньги — любой каприз.
И мы поехали. Правда, перед этим пришлось минут пять ждать, пока обитатели «Крауна» выяснят, куда им, собственно, надо.
Когда же это случилось, оказалось, что им надо за город. Нарзан начал искоса поглядывать на меня. Потом не выдержал и спросил:
— За городом другой тариф, знаешь, да? Денег хватит?
— Хватит, — заверил я.
Он успокоился и продолжил аккуратно вести преследование. Настолько аккуратно, что мне даже захотелось похвалить его — прямо как я, натурально. Но я сдержался — а то еще влупит двойную цену за качество.
«Краун» между тем свернул в дачный поселок — и начались сложности. Нарзану приходилось дожидаться, пока преследуемые не свернут с прямого участка дороги, и только потом проезжать следом. Довольно муторное дело, однако он оставался спокойным.
Но все когда-нибудь заканчивается, и наше преследование тоже закончилось. Причем даже не пришлось обнаруживать себя — то, что «Краун» остановился, мы увидели метров за сто, через высокий, но дырявый забор из полусгнивших досок.
— Стой, — сказал я. — Пойду ногами, посмотрю, что там к чему.
Нарзан послушно остановился, я вылез из машины и не спеша побрел к повороту. Вслед мне прилетело вполне невинное:
— Мне тебя ждать, Мишок?
Я закашлялся. Скотина. Он меня сразу узнал, а всю дорогу делал вид, что я взаправдашний грузин в кепке. Чтобы потом поиздеваться, однозначно.
16
— Ты дурной, да? — очень самодовольным голосом спросил Нарзан. — Мы с тобой в одном городе столько таксовали, ты мне так глаза замозолил — совсем родной стал. И ты думаешь, что я тебя могу не узнать, да? Подумаешь, изменился чуть-чуть. Все мы чуть-чуть меняемся. Кто-то толстеет, кто-то бороду отращивает. А кто-то совсем женится.
— Это не про меня, — поспешно сказал я.
— Зато бороду отпускать — это про тебя. Сколько уже не брился? Дня три? И толстеть — тоже про тебя. Вон, какие щеки наел — из-за ушей видно.
Таксист Михаил Мешковский, для друзей — просто Мишок, обладает замечательным даром влипать в неприятности, причем далеко не всегда по своей воле. Однажды в его руки попадает некий нож — самодельный, с рукояткой необычной формы и … встроенным ключом. Нож красив, но Мешковский еще знать не знает, что ключик тот — от сейфа, где держат городской общак, что держатель общака уже переворачивает город с ног на голову в поисках пропажи, что впереди — очередные серьезные разборки, в которых ему предстоит потерять друга, пережить предательство.
Лишившийся работы, Мешковский рад любому приработку. И тут как нельзя кстати подворачивается работа почти по профилю: доставить ценного пассажира в соседнюю область, подальше от недоброжелателей. Деньги предлагают немалые 0 десять тысяч долларов за тысячу километров пути, из чего Мешковский делает вывод, что легкой прогулки ему не видать. Тем не менее, он соглашается — риск дело благородное, а деньги, в его ситуации, так и вовсе необходимое. Откуда же ему знать, что заказчик давно переметнулся в другой лагерь и ведет двойную игру, а Мешковский ему нужен исключительно в роли козла отпущения!
В городском парке, в машине третьего таксомоторного, находят обезображенный труп Четырехглазого. Михаила Мешковского привозят на опознание. Потрясенный увиденным, он вдрызг ссорится со своими друзьями и принимается за расследование в одиночку. Ведь, кроме него, никто из коллег не видел кошмарной картины в городском парке. Аргумент весьма спорный, но для Мешковского он становится определяющим — отныне он добровольно возлагает на себя обязанность отомстить за смерть друга.
Мешковский заехал перекусить в придорожную забегаловку — и стал свидетелем криминальной разборки. Единственным. Таких свидетелей, известно, не любят, и Мешковский становится объектом охоты. Но, охотникам на беду, объект оказывается готов к такому повороту событий. Неважно, что у противника больше возможностей и масса связей, в том числе среди людей в погонах. Пока госпожа удача на стороне Мешковского, пока немногочисленные, но преданные друзья готовы прийти на помощь по первому зову — врагу победы не видать!
Религиозный фанатизм порой принимает чудовищные обличия. И быть вовлеченным в ряды фанатиков может каждый. Даже высокое положение в обществе не является гарантией от этого. А значит, и возможности экстремистких религиозных групп порой зашкаливают. Настолько, что даже всемогущая ФСБ вынуждена прибегать к нетрадиционным методам, борясь с этим злом. Так, для борьбы с фанатиками, задумавшими серию жестоких терактов, ФСБ подряжает совершенно сторонних людей: бывшего частного детектива, а ныне журналиста Олега Ружина и… профессионального наемного убийцу Чубчика.
У Мешковского пропадает друг и коллега по прозвищу Четыре Глаза. Сходил в ночной клуб «Колизей», повздорил с охранниками — и пропал. Встревоженный Мешковский начинает поиски, но «Колизей» внезапно сгорает. Дотла. Казалось бы, ниточка оборвалась, но тут Мешковского похищают бандиты и пытаются внушить ему, что это он со своим пропавшим другом устроил пожар в ночном клубе. И тому ничего не остается, как удрать по-английски и постараться выяснить, что происходит, кому и зачем понадобилось вешать на таксистов заведомо неоплатный долг.
Отомстить насильникам — дело благородное, только срок за это дают большой. Есть над чем призадуматься. Особенно, если один из подонков — твой бывший сослуживец, крепкая дружба с которым переросла в смертельную вражду.Однако в криминальных кругах Скиф недаром считается интеллектуалом. В его голове рождается сложная комбинация, благодаря которой и овцы будут острижены, и волки друг друга загрызут. В действие вступает закон талиона: наказание должно быть равносильным преступлению.…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Террористы устроили взрыв в центре Москвы. А в «Центр Антитеррора» позвонил человек, назвавший себя «Ч», и предупредил, что вскоре то же самое повторится на «Рижской». Когда его слова подтвердились, террорист потребовал пятьсот миллионов долларов, угрожая устроить в Москве кровавую бойню. Но не успели банковские машины доехать до места встречи, как «Ч» захватил торговый центр «Гипер-Максима» и выставил новые, гораздо более крутые условия… Вся надежда на бывшего морпеха подполковника Владимира Мокрушина, агента экстра-класса по имени Рейндж.
О попытке террористов похитить командира ракетной дивизии с целью начала политического торга.
Скоростное судно у берегов Крыма ждет, когда чеченские боевики доставят на его борт дудаевский архив. Секреты этого архива могут обернуться большой кровью. Прольется ли она, зависит от того, в чьи руки попадет архив — в руки федералов или в руки тех, кого кровь только радует. В схватке за архив без крови не обойтись, морпех Виктор Савченко знает это точно. Федералы никого щадить не намерены — ни в горах, ни на воде, ни в воздухе. Боевики тоже драться умеют. И это Виктор испытал на себе. Так что слово за удачей, скупой удачей морского десантника…