Охота на Нострадамуса - [14]

— Скоро буду, — снова взглянув на часы, пообещала девушка. — Только в порядок себя приведу.

— О'кей. Жду.

Нажав «отбой», Кейт откинулась на кровать, разметав по простыне волосы, и со стоном запустила подушкой в нагромождение ящиков, слушая, как на улице продолжал заливаться импровизирующий Бо. Сегодня же воскресенье! Вот ведь везет мужику. Сиди себе на лавочке целый день, грейся на солнышке, распевай да играй на гармошке, глядишь, уже вечер, да и в кармане кое-что нет-нет да и звякнет. Но завидовать одинокому музыканту на самом деле было не в чем — бывший ветеран Вьетнама, потерявший руку, не нашедший нормальной работы, всеми брошенный и никому не нужный, ютился в подвале дома, куда переехала Кейт, в компании колченогого пса по кличке Гувер. Но старого Бо все любили и периодически пускали к себе переночевать, а чаще всего просто подсовывали «в лапу» чего-нибудь пожевать. Вслушиваясь в блюзовый мотив за окном, девушка вздохнула. Прав был папа, любивший повторять, что каждому в жизни свое.

Кто бы знал, как ей не хотелось сейчас вставать. Но дело действительно плохо. Мертвый агент — это очень и очень плохо. Хорошо еще, если это просто рядовое убийство на почве ограбления. Ну, приглянулся мужичок кому-нибудь на улице, напали, пока отнимали деньги, увидели перстень, не смогли снять и отрубили руку. Девушку передернуло, обычной перочинной «раскладушкой», которой орудует всякая мелкая шушера в подземках, такого не сотворить. Нужно что-то посерьезнее, вроде топорика или тесака, которым мясники рубят кости. Но все равно, выходило как-то уж больно жестоко. А потом? Грабители, испугавшись, усадили Смита, умершего от болевого шока или, что вероятнее, от потери крови, в машину и столкнули в воду. Как-то сложно.

Хуже всего было, если это какой-нибудь маньяк-одиночка, действовавший сознательно и по заранее разработанному плану. Жертва, которой стал именно их агент, пропавший перстень, слишком много совпадений для простого и случайного ограбления. Скорее всего, от машины просто хотели избавиться за компанию.

Значит, надо было скорее выезжать. К тому же откосы от работы под предлогом переезда плюсовых очков не прибавят. Синиз и так накинул ей пару дней, чтобы обжиться, а она еще так и не разобралась. Зато теперь есть оружие, с которым, по обыкновению, даже не стали затягивать. Интересно, что ей выдадут? Откинув одеяло и свесив ноги вниз, она потянулась и дернула за шнурок, поднимающий жалюзи. В небольшую комнату мягко полился тусклый оранжевый свет. Хочешь не хочешь — новый день начался. С улицы донесся гул автомобилей и обрывок разговора. Жирно пахнуло пережаренной картошкой из кухни фастфуда за углом. Где-то хлопнула дверь, и негромко задребезжал кассетный магнитофон, повизгивая в такт голосом Принца.

Зевнув, Кейт заправила майку в потертые джинсы, натянув их на розовое кружево трусиков, и взяла с тумбочки пластиковую баночку, стоявшую рядом с листком, на котором был бегло записан адрес, надиктованный Муни. Откинув крышечку, вытрясла на ладонь две оранжевые пилюли, которые тихо ненавидела все эти годы, но без которых давать отпор все чаще обрушивающимся приступам страха становилось труднее, и, сунув их в рот, проглотила, запрокинув голову. Отцу о вновь начавшихся приступах она не сказала, у него и так забот хватает. А ей на новом месте и в новой компании, глядишь, полегче будет.

— Что ж, добро пожаловать, — вздохнув, она поздравила сама себя.

Шлепая босыми ногами по прохладному ламинату, который она обязательно застелет ковром, присмотренным накануне в каталоге «Поттери Барн», Кейт начала собираться, шустро копаясь в распакованной коробке с пометкой «одежда — работа». В конце концов, она же не патрульный, чтобы каждый день щеголять свежей формой с иголочки. Можно надеть что-нибудь попроще. Но где-то внутри Кейт чувствовала, как ее по-прежнему донимают легкие покалывания совести, закравшиеся сразу после беседы с Муни. Это ее первые дни на новом месте и в новой команде, поэтому все должно быть ну если и не идеально, то хотя бы отлично! Из зеркала над умывальником на нее посмотрело узкое отражение молодого лица с большими глазами. Изящные губы, нижняя чуть полнее. Кокетливая родинка на левой щеке, тонкий нос и легкий росчерк бровей над обманчиво наивным взглядом, все это только добавляло особого очарования и делало Кейт всегда несколько моложе своих реальных лет. Ну и сколько уже все это на своем месте? Страшно подумать.

— Что, навалилось всего, да? — Тряхнув рассыпавшимися по острым плечам волосами и выдавив колбаску пасты из скрученного тюбика «Колгейта», девушка почистила зубы. Покрытые густым канадским загаром плечи наконец-то перестали чесаться, но еще чуть-чуть шелушились, напоминая о последних беспечных мгновениях отпуска. Вернувшись в комнату, Кейт поискала в коробках крем и быстрыми движениями натерла им кожу повыше локтей. Каникулы кончились.

Потратив еще двадцать минут на сборы, девушка засунула банку с таблетками в карман (выходить без них из дома было равносильно самоубийству, она и сама это понимала где-то в глубине души, хотя внешне отчаянно сопротивлялась), накинула крутку и подошла к холодильнику, на дверце которого пестрело несколько разноцветных самоклеек, самые яркие из которых были помечены как «Квартплата», «Документы», «Оружие», и еще несколько бумажек рядом с набросанными косым почерком телефонными номерами. Сорвав памятку с подписью «Оружие», Кейт смяла ее в комок, который ловко забросила в мусорный пакет у двери. Затем распахнула дохнувший холодом холодильник, и поморгавший внутри свет осветил красную кочерыжку сладкого перца, пакет подтаявших замороженных овощей и полупустую бутылку молока. На верхней полке в картонном поддоне красовался треугольный кусок слоеного торта с вишенкой на стебле, которая венчала опавшие сливки. Покачав головой, девушка захлопнула холодильник.