Охота на императора - [130]

Нагнувшись, молодой человек сделал вид, что сбивает снег с брюк, а заодно посмотрел назад. Нет цветка – нельзя входить. Так условились они с Софьей и студент чуть было не опростоволосился. Задержавшись на несколько секунд, юноша продолжил свой путь, всеми силам сдерживая приступ нервной дрожи и пытаясь изобразить беззаботный вид. К его счастью наружное наблюдение городовой оставить не догадался.

Проверяющие неспешно шагали, следуя за хозяйкой.

– Почему так скоротечно? Я докладывал об этой странной лавке еще две недели назад, – шепотом возмутился городовой. – Соседи Кобозевых не раз пытались купить у них сыр, но почти всегда было заперто. И никто не видел, чтобы к ним приезжала телега с сыроварни. И надо же – в воскресенье все проснулись! Прямо как назло! Ну, хоть бы вчера… Что за срочность?

Инженер не посчитал нужным даже кивнуть. Для него в мире сейчас не было более ненавистных людей, чем этот городовой и начинающий торговец сырами Кобозев со своей супругой.

– Я не знаю, что за срочность! Уточните у своего начальства. Некто капитан второго ранга Лузгин решил срочно проявить бдительность, – инженер уже не скрывал своего раздражения и говорил громко, выплескивая в мир весь накопившийся негатив, но Софья, расслышавшая эти слова, совершенно не подала вида и продолжила спуск по крутой лестнице, нарочито громко отбивая удары каблука по деревянным ступеням.

– Пожалуйте посмотреть, вашблагородь… – раздался женский голос снизу.

– Что, и спите здесь же? – удивился инженер, заглянув в смежную комнату, где под стеной были устроены две кровати, почему-то стоявшие не рядом, а в линию.

– Иной раз приходится, – кокетливо ответила купчиха.

– Показывайте, что там у вас… – военный инженер взял на себя инициативу, подозревая, что городовой еще долго будет строить из себя важную птицу. И вообще, странно, почему он до сих пор здесь не побывал. Эта мысль о разгильдяйстве полицейского заставила инженера злобно ухмыльнуться.

– Пожалуйте, господа хорошие, здесь мы еще не обжились, но всему свое время, – Софья шла впереди с подсвечником, прикрывая пламя свечей левой рукой.

Тяжелые сапоги городового издавали такой скрип деревянных ступеней, что инженер ненавидел его уже всей душой:

– Почему так дурно пахнет канализацией?

– Так не обжились, говорю же. Наведем порядок. А вы говорите, людей с улицы пускать. Тут еще работы на пару недель. Прежний хозяин запустил дело, потому наверно и обанкротился, – купчиха поумерила гонор, справедливо рассудив, что, чем быстрее она покажет подвал, тем быстрее гости уйдут восвояси.

– А это что? – городовой пнул ногой бочку, из которой по полу растекалось грязно-коричневое пятно.

– Так сметанка пролилась третьего дня. Думали пол досками заслать. Все же меньше грязи. Пшел вон! – полотенце, висевшее на спине Софьи, хлестнуло по спине черно-белого кота, тёршегося боком о бочку. – Все никак от сметаны не может отойти, стервец…

Полицейский подошел к стене и методично принялся её простукивать согнутым пальцем. Похоже, по всему периметру подвал был зашит фанерой, а обои клеились поверх.

– Невыносимо сыро, – Софья чихнула, прикрыв лицо краем передника. Муж не знает, что с этим делать. Соседи сказали, что если в Неве вода поднимается, то в этом подвале начинается потоп.

Полицейский не обращал внимание на причитания Софьи, которая говорила все громче. Чем ближе городовой приближался к двум, только вчера вечером наклеенным полосам обоев, тем сложнее Софье было справиться с волнением. Благо – в подвальных потемках ни полицейский, ни его спутники не могли разглядеть на её лице отчетливо проявившиеся пятна румянца.

Каждый вечер она лично оклеивала обоями сдвижной фанерный щит, закрывавший узкий лаз в подкоп под Малую садовую улицу. Землю складывали в тех самых бочках, одна из которых протекла. А канализацией пахло так явно из-за того, что вчера, продвигаясь на последней сажени, копачи повредили деревянную трубу канализации, проложенную под проезжей частью. Появись городовой с инспекцией на час позже, он застал бы здесь бурную деятельность. Студент, что так удачно прошел только что мимо лавки, должен был именно сегодня установить взрывное устройство, спрятанное в мешке с мукой и привести его в действие в момент проезда экипажа царя.

«Ну что он стучит, словно дятел», – заложив руки за спину, военный инженер скептически наблюдал за каждым шагом городового. «Нет, так мы будем тут до обеда ковыряться».

– Уважаемый коллега! Ну, фанера и фанера, что её стучать? Звук равномерный, за фанерой пустоты, образовавшиеся при ее креплению к лагам, – высказал инженер к большому облегчению Софьи. До щита оставалось всего два шага.

– Воля ваша… – пробормотал себе в усы городовой, отойдя от стены.

– Есть ли еще вопросы у господ ревизоров? – спросила купчиха, подобострастно вглядываясь в глаза городового.

Только тот вдохнул, чтобы осыпать хозяина лавки вопросами, военный инженер подвел итог:

– Я думаю, нет. Мне все понятно. Единственное замечание – с таким отношением к чистоте и порядку вы долго не продержитесь. Я бы сюда второй раз не зашел…

Спустя несколько минут господа проверяющие и сопровождающий их дворник покинули пределы этого коммерческого предприятия.