Охота на Хемингуэя - [32]

Я отвернулась. Я знала, что это не первый и не последний случай во всемирной истории, когда прошлое делает петлю и кусает тебя за заднее место. Как правило, я изучаю новый предмет вдоль и поперек прежде чем съесть его, купить, или лечь с ним в постель. В деле с Мэттом решающее слово сказали гормоны, а не мозги. Казнить себя за произошедшее я не намеревалась, но и продолжать с той же цифры не хотела.

— Давай сделаем вид, что я допустила ошибку, о'кей? Это все было очень давно, — выдавила я, одновременно с болью в душе вспоминая, как Мэтт буквально заново вдохнул в меня жизнь после гибели Фрэнка.

— Это не было свидание на одну ночь, и ты это знаешь. Я до сих пор люблю тебя.

— Равно как свою женушку и деток, — грустно сказала я.

— Так вот в чем загвоздка, — проговорил Мэтт, выпрямляясь. — Послушай, ты прекрасно знала, на что идешь, не хуже меня.

— Неужели?

Мэтт примостился на краю стола, опершись обеими ладонями на подлокотники моего кресла и заключив меня в кольцо из своих рук и ауры.

— Я хочу, чтобы ты стала моей любовницей. Что здесь не так — жила ведь ты с Фрэнком? Ты сама говорила. Так в чем разница?

— Не сравнивай себя с Фрэнком, — сказала я, сталкивая его руки.

Я встала и подошла ко окну, держась спиной к Мэтту.

— Мы с Фрэнком собирались пожениться. Так что разница очень большая.

Мэтт подошел и нежно обнял меня за плечи.

— После его смерти тебе пришлось платить за него долги и все такое, не правда ли?

— Только потому, что его сводный брат, Кен, оказался сволочью.

— Я хотел помочь тебе забыть, — тихо проговорил он.

Я подумала о Скотти, которому и в самом деле удалось мне помочь. А теперь его тоже нет. Хорошо, что Мэтт не знает всей этой истории… А вдруг знает?

— Ди Ди, я по-прежнему хочу быть с тобой. Нам хорошо вместе, и ты знаешь это.

Я стояла неподвижно, всеми силами стараясь не поддаться его чарам. Говорят, мужчины думают о сексе больше, но мне кажется, это чепуха.

Он развернул меня.

— Ди Ди, посмотри на себя. Ты целиком погрузилась в ремесло страхового следователя и преуспела в нем, поверь на слово. Но ты заслуживаешь лучшего. Я могу с удобством разместить тебя в каком-нибудь из кондоминиумов Лейк-Шор-драйв и позаботиться обо всем. Если хочешь, можешь снова заняться наукой или еще чем захочешь. Что скажешь?

Я снова отвернулась. Вопреки всему мне так хотелось сказать «да». Мэтт был так привлекателен, что мои феромоны просто зашкаливали. Но мысль о детях всегда будет отравлять мое счастье.

— Не получится, Мэтт, — выдавила я наконец. Потом направилась к двери и распахнула ее. На пороге стоял Фил, преграждая дорогу.

— Где ты пропадал? — накинулась я на него.

— Что случилось? — робко поинтересовался Фил.

Мэтт, оказался уже рядом со мной.

— Я попросил Фила погулять несколько минут, чтобы мы могли поговорить наедине. Ему известно, как я злюсь, что ты втянула меня в заваруху с Дэвидом Барнсом. Но раз уж нам всем вместе надо работать над этим делом, я надеюсь, что мы сможем найти общий язык и остаться друзьями. И нам это удалось, не так ли?

Они в молчании ожидали моего ответа. Мэтт вовсе не выглядел обеспокоенным, но глаза Фила буквально умоляли прекратить пытку.

— Чего именно хочет от меня «Америкэн Иншуренс»? — неохотно сдалась я.

— Отлично. Давайте сядем и обсудим ситуацию, — заявил Мэтт, направляя нас обратно в офис, словно мы трое были лучшими друзьями, строящими планы на совместный уик-энд.

— Коротко говоря, — начал Мэтт, — мы разработали триединую стратегию, которая даст нам возможность избежать ответственности за эти рукописи, предположительно написанные Хемингуэем.

Под царственным «мы» мистер Кинг подразумевал «Америкэн Иншуренс». Компания явно наделила его всеми мыслимыми и немыслимыми полномочиями. Надо держать ухо востро.

— Мои сотрудники выявили три ключевых факта.

Первый: Дэвид Барнс не оставил завещания. Лучше того — у него не осталось близких родственников. Он был единственным ребенком в семье, его родители погибли в прошлом году в автокатастрофе. Надо поручить кому-нибудь поискать дальних родичей, но похоже, что с этой стороны имущественные проблемы нам не грозят.

Второй: никто не может найти, где хранятся подлинники рукописей. Адвокат, друзья, коллеги, банк, полиция — никто понятия не имеет, куда он их дел. А если что-то знают, то помалкивают. Наша позиция тут такова: никто не имеет права оспорить их, пока не доказано, что они на самом деле исчезли. Я подключил к поискам одну из ведущих фирм. Про этих парней говорят, что они в буквальном смысле найдут иголку в стоге сена, так что разыщут и нашу пропажу. Вопрос только когда.

— Мэтт, ты уже нанял крутых спецов, зачем тогда тебе я?

— Ты нужна нам, Ди Ди, на случай если обе эти стратегии не сработают. Необходимо полностью обезопасить «Америкэн Иншуренс» от ответственности, а для этого нужно доказать, что эти рукописи — подделка.

— Но ты совсем недавно выразил мнение, что мы имеем дело с «настоящим парнем»! — возразила я, прибегнув к излюбленному самим Хемингуэем журналистскому сленгу, означающему «достоверный факт».

— И как ей удастся доказать, что это не Хемингуэй, раз у нее нет возможности исследовать оригиналы? — спросил Фил.