Охота на Хемингуэя - [17]
Дверь открылась. Вошел Брюер, за ним протиснулся тощий, пожилой субъект с нездорово-бледным лицом и глазами неопределенного цвета.
Они уселись за маленький столик по обе стороны от меня.
— Лейтенант Хили, — представил коллегу Брюер. Он включил магнитофон, а Хили предложил мне сделать заявление под запись.
Яркие люминесцентные лампы давали такой свет, что хуже не придумаешь. Лысина лейтенанта Хили отбрасывала блики, а неопрятные брови и засаленная рубашка Брюера особенно бросались в глаза. Интересно, подумалось мне, какое из моих слабых мест режет взор им?
— Итак, мисс Макгил, — начал лейтенант, неспешно пролистывая лежащее на столе досье. — Как вижу, правильно будет называть вас Дафна Дисембер Макгил. Забавное имечко.
Ну и что с того? Имя — вечная моя больная мозоль, результат бесконечной вражды между двумя сторонами моего семейства. Компромисс был достигнут, когда все согласились называть меня Ди Ди. Я до сих пор зверею, когда меня называют Даффи, и очень надеюсь, что эти копы не падут столь низко.
— Постарайтесь в своих показаниях упомянуть все детали, — предостерег меня Хили. — Какими бы мелкими или незначительными не показались они вам.
До этого момента мы с Филом старательно избегали упоминаний про Мэтта Кинга, нашего нанимателя. Но раз приходится выбирать между Мэттом и собой, то пошел он к черту. Я выложила все и услышала, как дежурный сержант отдал распоряжение найти Мэтта и снять с него показания. В кои веки Мэтту самому придется испытывать неудобство.
Лейтенант выключил запись и приказал Брюеру воспроизвести ее для меня, чтобы я прослушала и расписалась. Потом оба вышли, прихватив мое досье.
Вернулся один Брюер. Я подписала свои показания.
— Можете идти пока, — буркнул детектив. — Лаборатория так и не смогла найти у вас на руках следы металла или частиц пороха. Но вы еще под подозрением, — добавил он, — и не должны покидать страну. Мы можем вас вызвать.
И вышел из комнаты, даже не попрощавшись.
На смену ему прибыл Фил. Убедившись, что дверь плотно прикрыта, он наклонился ко мне и прошептал:
— Какого черта ты рассказала им про Мэтта? Не надо было впутывать его в это дело.
Я молчала, наблюдая, как Фил расхаживает вокруг стола.
— Я ведь не просил тебя врать, — продолжил он. — Просто не упоминать про него, вот и все. Теперь нам придется расхлебывать.
— Я старалась не говорить про него, честное слово. Но копы желали знать все малейшие детали. Мне жаль, — солгала я.
— И что они имели в виду, говоря, что ты была у Дэвида раньше? Почему ты нам ничего не сказала?
— А ты мне все рассказываешь, Фил?
— Тут дело другое, Ди Ди. У лейтенанта Хили родилась версия, что Мэтт нанял тебя, чтобы убить Дэвида.
— Господи Боже!
— Прикуси язык, Ди Ди, — Фил положил мне руки на плечи. — Насколько понимаю, нас сейчас слушают. Я не адвокат по уголовным делам, но знаю, что нам не стоит рассчитывать на неприкосновенность частной жизни в здании полицейского участка.
— Поверить не могу — Мэтт тоже под подозрением?
— Вы оба, Ди Ди. Потому как никого другого у них нет.
— И как мне теперь быть?
— Мэтт сейчас летит назад на самолете компании, — проговорил Фил, не обращая внимания на мои беды и сосредоточившись на проблемах Мэтта. — Это не есть хорошо, и ты увязла в этой истории глубже некуда.
Сделав вывод, что тут Фил мне не помощник, я решила переменить тему.
— Ты перегнал сюда мою машину?
— А, да. Она здесь — это хорошая новость. Плохая — я нашел под дворниками две штрафные квитанции за парковку. Потянет баксов на восемьдесят.
Когда мы выходили из кабинета, Фил посмотрел на часы.
— Мне лучше будет встретить Мэтта, — сказал он, доставая сотовый. — Ах, кстати, я разговаривал с доктором. Он говорит, тебе надо сделать рентген черепной коробки. Может, тебе не стоит садиться за руль?
— Ди Ди! Ди Ди Макгил! — раздался голос, когда мы подошли к дверям участка.
Я обернулась и узнала лейтенанта Моргана Фернандеса.
— Морган?
— Прослышал, что тебя тут допрашивают по делу Барнса. Прибыл, как только смог.
Лейтенант помахал Филу, разговаривающему по телефону. Морган Фернандес служил в отделе чикагской полиции по «висякам». Мы познакомились через Фила, и лейтенант здорово пособил мне в деле с «Хай-Дата». Тогда ему удалось помочь мне, но в этот раз вряд ли получится.
— Разговаривал с Хили и Брюером. Я поручился за тебя, но они убеждены в твоей причастности. Думают, ты не рассказала им всего, что знаешь.
— И ты, значит, прибыл вытянуть из меня остальное?
— Эй, Ди Ди, я думал, ты лучше меня знаешь.
— Конечно, прости. У меня был тяжелый день. Так вот, я не причастна.
— Но поскольку была в квартире ночью, а утром обнаружила труп, то автоматически попала в список подозреваемых, понимаешь?
Он наклонился и зашептал мне на ухо.
— Черт, Ди Ди, тебе не стоит ни слова говорить этим парням без адвоката. У тебя есть хороший кандидат?
— А чем тебе этот не подходит?
— Тут не до шуток. Слышала про Карла Патрика? Это один из лучших. Хочешь, позвоню ему?
— Спасибо, Морган, мы с Карлом знакомы. Но у меня не хватит денег, чтобы рассчитаться с юристом такого класса.
— Я походатайствую за тебя.
— Ловлю на слове, но сначала мне надо хорошенько все обдумать.
Это иронический детектив, и потому по закону жанра главная героиня книги Ди Ди Макгил, оставив преподавание английской литературы в одном из американских университетов, расследует «страховые преступления». Выясняется, что в крупной компании, носившей название «Хай-Дата», одно за другим случаются убийства сотрудников, исчезает соискатель на высокооплачиваемую должность, и кто-то даже покушается на жизнь владельца компании. И все это в канун Рождества!.. Спрашивается, с какого боку во всей этой криминальной истории замешан шотландский поэт Роберт Бернс?.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
Аберистуит – настоящий город грехов. Подпольная сеть торговли попонками для чайников, притоны с глазированными яблоками, лавка розыгрышей с черным мылом и паровая железная дорога с настоящими привидениями, вертеп с мороженым, который содержит отставной философ, и Улитковый Лоток – к нему стекаются все неудачники… Друиды контролируют в городе все: Бронзини – мороженое, портных и парикмахерские, Ллуэллины – безумный гольф, яблоки и лото. Но мы-то знаем, кто контролирует самих Друидов, не так ли?Не так.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может получиться у дамы с восьмизарядным парабеллумом в руках? Убийство, трагедия, детектив! Но если это рассказывает Далия Трускиновская, выйдет веселая и суматошная история середины 1990-х при участии толстячка, йога, акулы, прицепа и фантасмагорических лиц и предметов.
«Иронический детектив» - так определила жанр Евгения Изюмова своей первой повести в трилогии «Смех и грех», которую написала в 1995 году, в 1998 - «Любовь - не картошка», а в 2002 году - «Помоги себе сам».
Журналистка Сенека Хант, работая над статьей о раскопках гробницы Монтесумы в Мехико, узнает, что останки императора ацтеков исчезли. Последовавшие затем страшные события приводят девушку к мысли начать собственное тайное расследование. Она выясняет, что кто-то похищает останки самых известных в истории человечества тиранов и преступных лидеров, намереваясь уничтожить миллионы людей — принести их в жертву таинственного, набирающего силу древнейшего культа. Сенеке нужно уйти от охотника, который уже идет за ней по пятам, и доказать, что обнаруженная угроза вполне реальна.
Вопиющие преступления нацистов в годы Второй мировой войны в отношении «недочеловеков», как они называли евреев, возмутили даже гангстеров из американской мафии. Они решили внести свой весомый вклад в дело спасения евреев на территории оккупированных европейских стран. И вот группа боевиков, в которую входил и ликвидатор Маус из нью-йоркской «Корпорации убийц», принадлежавшей преступному синдикату Мейера Лански и Лаки Лучано, отправляется в заморский вояж, чтобы отбить у нацистов поезд с «человеческим материалом», следовавшим прямиком в газовые камеры лагерей смерти.
Англия на пороге войны. Со дня на день ожидается казнь Марии, королевы Шотландии, а Испания уже собирает боевой флот, чтобы отомстить за нее, и посылает в Англию наемного убийцу расправиться с английским «морским драконом», Френсисом Дрейком. Джону Шекспиру, главному агенту секретной службы сэра Френсиса Уолсингема, приказывают защитить Дрейка, ибо, если Дрейк умрет, Англия будет открыта вторжению испанцев. Одновременно с этим заданием Шекспир расследует смерть молодой знатной особы, изуродованное тело которой было обнаружено в сгоревшем доме на окраине Лондона.
Все началось с катастрофы. За ней последовала загадка. Потом появился сыщик.Аэробус 5403 «Стамбул — Париж» врезался в гору Мон-Террибль. Никто так и не понял, что именно стало причиной крушения. Из всех, кто был на борту, в живых остался лишь один пассажир — трехмесячный ребенок. Девочка. Имя и фамилия девочки остались неизвестными. Две семьи начинают борьбу за право назвать девочку своей. В дело вступает частный сыщик.Сыщик потратил восемнадцать лет жизни, чтобы узнать имя девочки. Разгадке он посвятил многие тысячи часов, тысячи тысяч — всего себя, без остатка.