Охота на дьявола - [50]

Следователи не только смогли почти сразу установить личность жертвы, в этот раз они разыскали трех свидетелей. Но составленные с их слов портреты получились очень разними. Первым свидетелем была удивительно подвижная ясноглазая женщина лет семидесяти пяти, которая сама вызвалась поработать в Ботаническом саду и которая в буквальном смысле слова бегом выполняла все поручения. Говорила она прекрасным русским языком, словно старинная аристократка. Эта женщина видела высокого, с покатыми плечами мужчину, в очках, с портфелем. Мужчина почувствовал ее присутствие, даже повернулся в ее сторону и пристально посмотрел на нее, как бы для того, чтобы заставить перестать за ним подглядывать. Да, она сможет опознать его, если увидит снова.

В Ботаническом саду росло множество деревьев различных пород; почти все они были пронумерованы и снабжены табличками с указанием их названий по-русски и по-латыни, здесь, в безлесной, степной местности, все эти деревья особенно почитали и оберегали. Был в парке источник, вода которого якобы обладает живительной силой. Возле того места, где источник ключом бьет из-под земли и начинает быстрой змейкой скользить между деревьями, чтобы соединиться с другими водами, уже бегущими по камням, некий грузин, черпая пригоршнями чистую воду, заметил какого-то человека, показавшегося ему странным, подозрительным. Грузин тоже дал описание, достаточно полное, чтобы составить портрет; через несколько дней арестовали сапожника с целой коллекцией очень остро отточенных ножей. Но его группа крови була другой, и он имел алиби как в отношении недавних убийств, так и всех остальных. После того как его выпустили, сапожник, страдавший когда-то психическим расстройством, принялся названивать Костоеву по три раза в день, сообщая о своих идеях, догадках и подозрениях. Разыскать его было легче, чем от него избавиться.

Несколько свидетелей видели Ярослава Макарова на центральном железнодорожном вокзале в тот день, когда он был убит, все они утверждали, что он был в компании бородатого мужчины лет тридцати, одетого в черно-желтую полосатую куртку.

— Я хочу, чтобы мы отработали каждого бородатого мужчину Ростова! — сказал Костоев.

Тысячи ростовских бородачей неожиданно для себя стали попадать в ситуацию, когда их вежливо, но твердо просили проследовать за человеком в штатском в направлении милиции. Бородатые мужчины стали бояться выходить из дома, а если выходили, то через каждые четыре-пять кварталов их могли остановить, отвести в отделение милиции, как бы громко они ни возмущались и ни доказывали, что их уже только что проверили. Костоев был вынужден ввести систему выдачи специальных справок, с тем чтобы честные бородатые мужчины Ростова могли спокойно передвигаться по своим делам.

Наконец нужный бородатый мужчина был найден: двадцативосьмилетний молдаванин в подходящей черно-желтой куртке.

— Да, я разговаривал с мальчиком на станции, он там клянчил сигареты и мелочь, но я его не убивал.

— У нас есть свидетель, который утверждает, что видел, как вы ушли с вокзала вместе с мальчиком и направились к Ботаническому саду, — сказал Костоев.

— Он лжет.

— Посмотрим.

Костоев приказал привести двух бородатых мужчин схожей с молдаванином внешности, для проведения опознания. Процедура была обычной: трое бородатых мужчин, одетых почти одинаково, сидели на стульях; двое понятых наблюдали за соблюдением законности; следователь сидел за столом. Вошла свидетельница, женщина лет тридцати пяти. Ее неряшливая одежда и обильная косметика не понравились Костоеву.

— Это он, — сказала она, указав на молдаванина после того, как внимательно осмотрела каждого из троих.

— Она лжет! — настаивал молдаванин.

— Вы уверены? — спросил ее Костоев.

— Уверена.

Костоев, нахмурившись, подумал, что склонен больше верить бородатому молдаванину.

Позже в тот же день Костоев зашел в дом, где жила свидетельница. Там оказалась коммунальная квартира (в каждой комнате по семье, общая кухня, общий туалет), где люди начинают либо уважать друг друга, либо ненавидеть.

Все соседи ненавидели свидетельницу.

— Эта сучка продаст любого, она вечно стучит на людей в милицию.

Этого ему было достаточно. Вернувшись в отделение милиции, Костоев спросил начальника розыска, состояла ли эта женщина их платным осведомителем.

Начальник ответил:

— Откуда мне знать всех осведомителей, когда у нас их сотни?

— Но вы можете выяснить.

Начальник снял трубку и позвонил в несколько мест, пока Костоев ожидал результата.

— Она работает на Власова, — сказал начальник.

— А кто нашел эту свидетельницу? — спросил Костоев.

— Власов.

После этого быстро установили, что Власов, стараясь показать усердие, привлек в качестве свидетеля одну из своих осведомительниц. Он дал ей подробное описание бородатого молдаванина, поскольку ее в ту ночь вообще на вокзале не было.

Это еще раз напомнило Костоеву: как бы напряженно ни работали отдельные сотрудники милиции, он, возглавляющий расследование, в конечном счете зависит от людей (это они патрулировали железнодорожные станции и парки), которые, как правило, пришли в милицию из деревень и даже отдаленного понятия не имели о том, что такое профессионализм. В их лексиконе и слова такого не значилось.