Охота на Бугимена - [41]

– Не надо так пугаться, оно того не стоит. Мне просто нужно посмотреть иными глазами.

– Хорошо, – снова выдавил я.

– Известно ли вам что-либо о расовых конфликтах в Эджвуде?

– Пожалуй, нет. – Я пожал плечами. – Ну, в смысле, ничего из ряда вон выходящего. Население здесь разношерстное, всегда таким было.

– Однако обе жертвы – именно белые девушки.

– Ну да. Считаете, странно?

– А вы?

– Скорее нет. Убийца и сам, пожалуй, белый. Большинство серийных убийц не переступают расовых границ при выборе жертвы.

У сержанта брови на лоб полезли.

– Вижу, не я один выполняю домашнее задание. Откуда вы об этом узнали?

– Точно не помню. Наверное, в какой-то книжке прочел.

Машина свернула налево, на Уиллоуби-Бич-роуд.

– Что ж, следующий вопрос… Если бы вы были иногородним злодеем и думали, как бы умыкнуть девушку на улице, где бы вы это сделали? Назовите первое же место, какое придет в голову.

Опустив голову и закрыв глаза, я пошевелил мозгами – я ведь все-таки писатель.

– Где-то, где немного народа. В парке, ранним утром или в сумерках. На безлюдной дороге или у воды. У бара или ресторана во время закрытия. – Я открыл глаза. – Простите, получилось больше, чем одно место.

– Нет, получилось хорошо, – похвалил сержант, – просто отлично.

Он заехал на парковку перед средней школой и выключил фары. Уже полностью стемнело, небо искрилось светлячками. Из окон домов на противоположной стороне улицы лился теплый желтый свет, в окнах гостиных и цоколей тускло мерцали телеэкраны.

– А теперь вот что мне скажите: если вы в этом городе чужак, куда вы точно не пойдете красть девушку?

– К жилым домам, – ответил я, не задумываясь ни секунды.

Он кивнул, молча продолжая вглядываться в темноту. На мгновение я подумал, что ляпнул глупость, и только потом до меня дошло, о чем он спрашивает.

– Вы думаете, что убийца – местный?

– Полагаю, он прожил здесь всю свою жизнь. – Харпер глянул на меня. – А вам разве доказательств не хватает?

– Не знаю, чему и верить.

Я отвернулся. А может, я просто не хочу в это верить?

3

– Вам когда-нибудь было страшно на работе? Но не оттого, что могут застрелить или что работать опасно. Я имею в виду, когда страх пробирает до печенок, потому что жуть адская.

Мы уже ехали обратно в участок, и до меня вдруг дошло, что эта пригласительная поездка принесла больше пользы детективу Харперу, чем мне. В общем-то, я и не против. Мы проехали по городу из конца в конец три раза. Я повидал те места в Эджвуде, в каких не был с детских лет. Мы даже выходили из машины и прошлись по берегу реки. Я многое для себя узнал и получил большое удовольствие от компании сержанта Харпера. Однако как-то ему удалось выудить из меня больше информации, чем мне из него. Вечер подходил к концу, и я решил успеть задать еще пару вопросов напоследок.

– Ну, конечно, – ответил сержант, – бывали у меня такие случаи.

– Расскажите про самый страшный.

Мгновение он помолчал, задумавшись, а потом выдал:

– Дом с манекенами.

– Ух, звучит и вправду жутко. Что там случилось?

Загорелся зеленый, и мы, разгоняясь, проехали перекресток.

– Как-то ночью, когда я еще в городе служил, мы с напарником принимаем вызов от женщины: та переживает за своего соседа. Она жила неподалеку от «Мемориал Стэдиум» и в течение суток слышала странные голоса и грохот из соседского дома. Она и звонила в дверь, и стучала… ответа не было. Соседа ее звали Томас Макгвайер. Женщина рассказала, что он – милый шестидесятилетний старикан, хоть и странноватый – говорит сам с собой, верит в НЛО, исцеляющие кристаллы и всякое такое.

Ну так вот, приезжаем по вызову. Я осматриваю дом с фронтона, партнер идет обходить сзади. Я пробую заглянуть внутрь, в окна, но там толстые шторы и ничего не видно. Тут у меня квакает рация – напарник вызывает и требует, чтобы я немедленно мчал к нему. Подбегаю, вижу: он стоит у полуоткрытого окна и заглядывает в проем между шторами. И хоть на улице уже темно, видно – побледнел парень и револьвер служебный вытащил. Отходит он в сторону, а я заглядываю через окно в дом.

По всему дому горят свечи – сотни свечей, везде, даже пол заставлен свечами. Между свечами стоят обнаженные тела – десятки тел в разных позах. Сидят за обеденным столом, опираются о кухонный буфет, прислонились к стенам; рты у всех размалеваны помадой, а в стеклянных глазах искрятся отсветы свечей.

– Это еще что за херня? – говорю и от окна пячусь.

– Чуешь запах? – шепчет напарник. – Запах крови?

Я расстегиваю кобуру, спрашиваю:

– Ты доложишь?

– Да, – отвечает.

И тут из дома слышится звук – плачет кто-то. Напарник мой ни секунды не раздумывает, вышибает дверь и кричит, выставив ствол вперед:

– Полиция! Мистер Макгвайер, вы здесь?

Мы замерли, едва ступив на кухню. Кровью воняет невыносимо, нас окружают мерцающие тени. Теперь, вблизи, мы мгновенно понимаем: это не человеческие тела, это манекены. Но манекены-то кровью истекать не могут, так откуда же запах? А по дому расставлены десятки и десятки этих кукол. Четверо сидят на диване в гостиной, двое – скрестив ноги. Еще трое сбились в кучку, будто болтают возле телевизора. Заглядываю в туалет на первом этаже: там один манекен сидит на унитазе, а другой прихорашивается перед зеркалом. Мы переходим в гостиную, и здесь они со всех сторон следят, как мы приближаемся, – следят мертвыми сверкающими глазами. На ступенях лестницы, ведущей на второй этаж, их еще больше.