Охота - [38]

— Сведения о двух животных поступали нам отсюда, — он ткнул пальцем, — и отсюда.

— Ну, урядник, — произнесла Панова, — что думаете?

Аким, разглядывая карту, ответил:

— На запад, два с половиной дня хода. Там, северо-восточнее Красноселькупа, большие омуты, большие глубины, много открытой воды. Там жабе спрясться труднее будет.

— А на востоке? — Спросил Мальков.

Аким двинул карту пальцем, обвёл на ней круг:

— Три, три с половиной дня пути. Турухан — мелководье до самой большой воды, до Енисея. Рогоз до неба, заросли. Протоки узкие. Коряги, банки. Для пряток места лучше не найти.

— Ты там бывал? — Интересовался сержант, разглядывая карту.

— Там мы Одиннадцатую дивизию НОАК угробили.

— Значит, те места ты знаешь?

— В болоте ничего знать нельзя, есть в каком-то районе десяток крупных островов, два десятка омутов больших, русло какое-нибудь. Вот и всё, а остальное и запоминать не надо. Русло после любого дождя измениться может, и всё, мелкие кочки смыло, другие нанесло, тростником и рогозом всё поросло, и место узнать нельзя.

— Это я знаю, — сказал сержант. — Ну, так что, госпожа Панова, куда мы направимся?

— На запад. — Сказала женщина, размышляя. — Там ведь легче будет найти существо?

Вопрос явно адресовался ему, и Аким ответил:

— Всяко легче искать, если травы меньше будет. На Тазу быстрее найдем, чем на Турухане. Да и ехать туда ближе.

— Значит, поедем на запад. — Сказала Панова.

— По лодкам, — крикнул сержант. — Головной, направление юго-запад.

Солдаты стали рассаживаться. Заработали моторы. Саблин снова сел в первую лодку, сел на ящик и собрался поспать. Ехать долго, можно отлично выспаться, а в конце дела получить огромную кучу дюраля. Дело того стоило.

Болото кажется бесконечным, одни и те же виды, слегка меняющиеся от севра к югу, меньше рогоза — больше тростника. Меньше акации — больше волчьей ягоды. Кувшинки, ряска и лилии везде одни и те же. После полудня солдат на руле стал засыпать, и так как медик особо не рвался рулить, Саблин заменил его. Он выспался, и любоваться красотами болота ему наскучило. Так что хоть какое-то разнообразие. Дважды встречали в болоте людей.

Солдаты сразу настораживались, оружие брали наизготовку, но оба раза это были рыбаки, пластуны из близлежащих станиц. Аким махал им рукой, те отвечали ему и с удивлением рассматривали огромные лодки с огромными моторами. Но узнавали в Саблине казака и, кажется, успокаивались. Конечно, они не были знакомы, но у болотных так принято, в болоте надо здороваться даже с незнакомыми.

Саблин к вечеру стал забирать западнее.

— Отклоняешься от курса, — сразу напомнил ему сержант.

— Хорошее место для ночёвки знаю, — ответил он.

Аким и вправду знал один длинный остров, на нём имелась отличная рыбацкая лачуга. Она была герметична, так что спать в ней можно было, не боясь ни мошки, ни пыльцы. Там был и генератор и кондиционер. И рация была хорошая. Отличное место, главное, что бы не занято было. Но Мальков, чуть помедлив, сообщил:

— Панова сказала, что останавливаться не будем.

— Не будем? — Удивился Аким.

— Нет, ночью пойдём, чтобы завтра к вечеру быть на месте. — И тут же добавил, уже обращаясь ко всем. — Приказ. Всем лодкам. Пойдём ночью без остановок. Поделиться на вахты. На руля меняемся каждые четыре часа, пищу принимаем в свободное от вахты время. Подтвердите получение приказа.

— Первая лодка — принято, — отрапортовал из его лодки медик, он тут был старший по званию.

— Третья лодка — принято, — отзывался солдат с последней лодки.

«Всё прямо по уставу у них», — думал про себя Саблин.

Ему было не трудно идти ночью, включил ПНВ, прибор ночного видения, да плыви, пока батарея не сядет, а от ПНВ она трое суток не сядет. Сам скорее устанешь, но вот один вопрос его волновал, правда задать он его побаивался. Его интересовало, что Панова будет делать с мошкой, которая через час полетит из рогоза тучами. Или у неё и против мошки есть какой-нибудь иммунитет.

Он ухмыльнулся. У них у всех броня, забрало закрыл, и всё, ни одна кусучая зараза внутрь не попадёт. А у неё что?

Он даже обернулся посмотреть на женщину. Та сидела в своём кресале и беззаботно курила, уставившись в планшет, что лежал у неё на коленях. Платок сбился на затылок, и локоны волос трепал встречный воздух. Казаки, рыбаки и солдаты в болоте смотрелись естественно, а она совсем не «болотная». Платочки, плащики, локоны на ветру. Случайной она тут казалась. Генеральша. И когда Саблин уже хотел отвернуться, она подняла голову и, увидев его взгляд улыбнулась, помахала рукой. Зачем? Он быстро отвернулся и сразу почувствовал себя по-дурацки. Надо было ответить, а не отворачиваться. Махнуть рукой тяжко было? А теперь… А теперь если повернуться и помахать, это будет ещё более глупо выглядеть.

Ему было неловко. И повернуться к ней он так и не решился.

Так они и ехали, моторы урчали, винты выкидывали бурун жёлто-коричневой воды, лодки шли на юго-запад. Люди ехали ловить опасную тварь.

В болте темнеет быстро. Полетела мошкара. Аким с удовольствием снял маску и очки, устаёшь от них за день, как бы легки и удобны они ни были. Надел шлем и закрыл забрало. Что ни говори, а шлем удобней респиратора. Нет контакта с лицом. Не трёт, не липнет. Он включил ПНВ. Всё это Саблин делал привычными движениями, не отвлекаясь от управления лодкой. Родной шлем, родное болото. Моторы, лодки. Всё для него было своим, и он чувствовал себя в своей тарелке. Солдаты. Такие же люди, как и он, так же на войнах свою лямку когда-то тянувшие. Воины, как и он, только с севера, из приморских городов. Он их понимал, и они его, кажется, стали уважать, после того, как он рассказал, как убивал переделанных. Всё для него было привычно и удобно. Ну, если не считать эту странную Панову. Да, бабёнка-то точно нестандартная.