Охота к перемене мест - [47]

Опережая календарь, многие надели ушанки и завязали их под подбородком, чтобы не так болели уши, — в дождливую погоду сильнее оглушает «баба», забирающая сваи.

Котлован, выстланный липкой глиной, — казалось бы, не такое страшное зло в сравнении, например, с ледяным ветром или скользкими заиндевевшими балками на верхотуре. Но люди всегда охотнее переносят зло большее, но уже привычное, нежели зло меньшее, но новое.

Единственное утешение — монтажников перевели сюда на две недели.

— Не волнуйтесь, Кириченков, — успокаивал прораб Рыбасов. — За вами сохраняется средний заработок. Получите даже «высотные».

— Разве это законно? — негодовал Погодаев. — Верхолазов превратили в землекопов.

— Путем скрещивания хотят вывести новое животное — гибрид белки с кротом, — подхватил Маркаров.

День шел за днем, и каждое утро Садырин встречал своих бывших коллег неизменным: «Привет ударникам пулевого цикла!»

Спустя четыре недели «кроты» стали роптать.

— Пора когти рвать отсюда, — Чернега первым выразил вслух недовольство.

В один непрекрасный дождливый день Варежку в будке ее крана сменил незнакомый крановщик. Варежку послали делегатом на областной слет передовиков кранового хозяйства.

Ей не пришлось оформлять командировку — слет проходил в Приангарске, во Дворце культуры «Спутник».

Варвару Белых избрали в президиум, — отнеслась к этому спокойно, избирали не впервые.

Она скромно села в последнем ряду за Леонидом Емельяновичем Белых, тот заслонил ее своей широченной спиной. Скучный казенный доклад. Ее заинтересовало лишь, сколько и где работает кранов. Далеко их Приангарску до Братска и даже до Усть-Илимска, там число подъемных кранов обозначают трехзначной цифрой. Горизонты, куда ни оглянись, исчерчены в тех городах башнями и стрелами кранов-трудяг.

Варежка не помнила, есть ли герб у города Братска. Будь ее воля, она изобразила бы на гербе стрелу подъемного крана, а рядом макушку лиственницы, ели или кедра; дерево пусть выберет художник по своему вкусу...

Галиуллина и Шестакова также послали на слет. Кому же лучше судить о работе крановщиков, если не бригадирам-монтажникам?

Варежка не сразу догадалась, почему она сегодня в таком приподнятом настроении, а когда догадалась, снисходительно улыбнулась: приятно, что Шестаков видит ее сидящей в президиуме... Да еще красиво причесанной, да еще в новом платье...

Утром она познакомила Шестакова с Леонидом Емельяновичем, с которым в ее жизни столько связано, рассказала об их семье.

В составе делегации Братскгэсстроя на слет приехали три брата Белых: знатный крановщик Леонид Емельянович из Усть-Илимска, Яков из Братска и Алексей из Иркутска.

Все они родом из деревеньки Зятья, ушедшей под воду. Три десятка рубленных в лапу домов исстари отражались в реке Илим. Иные дома были срублены еще в те времена, когда по соседству в остроге Илимска томился в заточении великий крамольник Александр Радищев.

Из тридцати домохозяев в Зятьях двадцать восемь — однофамильцы. Бабушка Вари Белых хозяйничала через двор от матери Леонида Белых. В годы войны они гребли в одной лодке, пасли одно стадо коров, сиживали на одной завалинке.

Породнились, когда Варя вышла замуж за Валентина Белых, младшего из братьев.

Леонид Белых был не только Вариным деверем, но и наставником. Вернувшись из армии, он уехал на стройку Иркутской ГЭС, стал машинистом крана, его часто хвалили с трибуны и в газете.

Позже он привез из родной деревеньки брата Валентина и его нареченную восемнадцатилетнюю Варю, устроил их на курсы крановщиков, которые сам когда-то окончил.

Спустя много лет Леонид признался Варежке, что поступил на курсы крановщиков, нарушив правила приема. В его запоздалой исповеди слышались отголоски давнего удалого озорства и не остывшего с годами смущения.

После армии он мечтал стать крановщиком, но куда ему! На курсы принимали с семилеткой, а Леня ходил в школу всего четыре зимы, и то с грехом пополам.

А тут на Иркутскую ГЭС приехал в отпуск из армии брат Алексей. Служил он сверхсрочную в звании старшины, парень оборотистый, придумчивый.

Записался на курсы Леонид Белых, а пошел сдавать экзамен по математике Алексей, у него знаний побольше.

Экзамены шли в длинном бараке. Алексей занял место у окна близ доски, из осторожности не поднимал головы, переодетый в мешковатую без погон гимнастерку Леонида. У того же окна дежурили на улице Леонид в братниной старшинской шинели и Яков.

Алексей кусал губы, ерзал на парте — не мог решить квадратное уравнение, смотревшее на него с доски.

Окно не успело заиндеветь, и доска была видна с улицы.

Мимо барака проходил незнакомый паренек с книгами под мышкой.

— Ты в каком классе учишься? — спросил Яков.

— В девятом.

— Квадратные уравнения помнишь?

— Ну?..

— Вон она, задача, на классной доске... Погляди прилежнее. Можешь решить?

— Ну...

Паренек подошел к окну, вгляделся в доску, исчирканную мелом, и довольно быстро решил задачу.

Яков крупными буквами-цифрами переписал решение. Встал в снег на колени, чтобы его не видно было в окне, поднял обе руки и приложил листок к стеклу.

Леонид следил за учителем, который расхаживал по классу. Когда учитель приближался к доске, Яков убирал шпаргалку. Когда учитель отходил, Яков снова показывал листок.