Ох, французы! - [8]
Глава XXV.-- Портрет.
Росту он был 2 арш. 10 вершков с четвертью, широкоплеч, прям, по-русски богатырь, по-заморски Геркулес, черноглаз и черноволос. Хотя черты его лица были несколько и грубы; но глаза, в коих была его душа, имели силу привлекательную: взгляд его подзывал всех, никому не говорил: "не подходи". Сила была чрезвычайная, и он с прусской войны заклялся никого из своих рук не бить, ударив раз по щеке жида, укравшего артельные деньги; но евреи живучи, и плут Исаак, полежав замертво часов с шесть, в госпитале с месяц и поплевав кровью с год, оправился и перестал красть, что почти невероятно. После раны Лука Андреич потерял с силою часть здоровья и под старость имел препочтенный вид; сохранил до конца жизни волосы и зубы, и всегда и везде в нем виден был воин, барин и молодец. Одевался по летам без всякой странности и всегда в георгиевском кресте, говоря: "Это мой грудной аттестат и паспорт". Портретов его не осталось, хотя два раза писали: один не полюбился за то, что живописец, желая дать ему вид геройский, дал вид злой; а другой написал его с книжкою, и он говорил мне: "В портретах неудача: на одном представили мизантропом, а на другом философом с адрес-календарем".
Глава XXVI.-- Анекдоты.
Когда он был ранен, то вылечившему его фельдмаршалову доктору офицеры подарили, собрав между собой, 1000 рублей.-- Под Хотином сказали в лагере, что Лука Андреич убит, весь полк прибежал в отчаянии; увидя его невредима, солдаты стали креститься, и, узнав, что убит майор фон Газенхирон, иные сказали: "Ну, туда и дорога!" Лука Андреич их за это стал было бранить; но гренадеры отвечали: "Майоров много, можно и нажаловать, а тебя, отца нашего, Бог одного создал".-- Во время мирного торжества, когда он был с почтением у кагульского победителя, то сей ему сказал: "Знаете, мне жаль вас видеть в отставке, служба об вас всегда жалеть будет; ведь я вам говорю это истину; я с вами служил и вас знаю, да кто же вас и не знает?"...
Когда сын его представлен в армии был непобедимому Суворову, то сей герой, спрося и узнав, что он сын Луки Андреича, сказал: "Батюшка твой отличный человек, храбрый офицер, христианин, патриот; коли ты в него, то далеко пойдешь, помилуй Бог; пожалуйста, будь в отца, лучше быть нельзя; попы запоют "Тебе Бога хвалим".-- Во всей губернии при спорах все говаривали: "Да, я прав, хоть сейчас на суд к Луке Андреичу". В доме, когда он сыпал, то ни один человек громко не говаривал и все ходили на цыпочках, передавая друг другу: "Барин изволит почивать; ему покой дать надо; не шумите, братцы".-- Если в разговорах кто в приветствие или в похвалу напоминал об этих лестных случаях и просил подтверждения у самого Луки Андреича, то он из скромности перебивал разговор двумя речами: "Мало ли чего было, не все припомнишь!" Как хочется обнять Луку Андреича! А я б у него и руку поцеловал...
Глава XXVII.-- Свой язык.
Лука Андреич любил пошутить, но никогда в обиду; многим вещам у него были собственные названия, коим здесь прилагается список:
Англоман -- клеперк.
Французоман -- стригун.
Немцоман -- моренкопф.
Щеголь -- Леандр.
Романическая женщина -- лунатик.
Гордец -- волынка.
Игрок банкир -- лихой татарин.
Банк или фараон -- застенок.
Игрок-понтер -- малолетный.
-- коммерческий -- сидень.
Влюбленный -- астроном.
Путешественник -- микроскоп.
Человек совершенный -- феникс.
-- дурной -- прописной.
-- плут -- уголовный.
Болтун -- мельник.
Приветственник -- колмогор.
Потакатель -- виолончель.
Грубиян -- дубинка.
Лгун -- газетчик.
Женщина маленькая -- капелька.
Красавица -- жемчужина.
Дурная лицом -- держи право.
Распутная -- лоханка.
Худая -- лучинка.
Жирная -- маканая.
Ханжа -- земляная.
Человек подлый -- туфля,
-- гибкий -- поклонный.
Пьяница -- кубик.
Попрошайка -- насос.
Красавица -- душа.
Горбун -- киса.
Хромой -- кавылюк.
Справедливый человек.-- солнечные часы.
Смерть -- конфискация.
Заика -- скрипун.
Ученый -- кладовая.
Философ -- землекоп.
Скучный -- могильный.
Вольнодумец -- римский шут.
Добродетельная жена -- дар Божий.
Винокур -- полугарный.
Знатный барин -- Юпитер.
Дама-сплетница -- кружевница.
-- модная -- шармант.
Модный молодой человек -- дезертир.
Глава XXVIII.-- Готовится.
Лука Андреич, раненый бригадир в отставке, прекрасный мужчина, известный богач -- если бы и не хотел жениться, то б на нем женились. Привыкнув с малолетства заниматься службою, принимать или давать приказания, он почувствовал в одиночестве скуку и часто бывал задумчив. Объехал свои деревни, но не мог в них долго остаться. В елецких не было дома, в саратовских кончина брата сильно действовала над его чувствами. В Рязани, где было отцовское пребывание, картина малолетства его, вместо приятных и живых напоминовений, представляла всегда любовь и кончину почтенных родителей; там все было дело рук и трудов их: палаты, церковь, сад, заведения. Хотя прошло 25 лет после смерти; но благодеяния их живы еще были в памяти у всех, и в селе старый и малой, проходя мимо кладбища, кланялись праху благотворительных господ. Многопочтительный сын пролил слезы над родительскою могилою и, неутешно оплакивая потерю их, утешался тем, что походил на них сердцем и душою. Поехал в Москву и нечувствительно решился посягнуть на брак, о чем следуют пункты.
Николай Александрович Саблуков (1776–1848) состоял при Дворе, командовал эскадроном Конного полка, шефом которого был великий князь Константин и явился очевидцем событий в течение всего 4-летнего царствования Павла I. Его «Записки» — это правдивость и искренность передаваемых фактов, беспристрастная оценка личности Императора Павла, хронологический порядок событий кратковременного царствования и описание трагической гибели государя Павла Петровича со слов офицера, сохранившего верность присяге и не запятнавшего свою честь связью с заговорщиками.Издание 1903 года, приведено к современной орфографии.
Автор книги — известный русский историк профессор Евгений Севастьянович Шумигорский (1857-1920), состоявший долгие годы чиновником в ведомстве учреждений императрицы Марии Федоровны. Основная область его исторических интересов — эпоха Павла I. По этим изданиям он наиболее известен читателям, хотя является и автором многих статей в исторических журналах своего времени, анализирующих разные периоды русской истории. Примером может быть эта книга, изданная к юбилейной дате — 100-летию Отечественной войны 1812 года.
Фредерик Лейн – авторитетный американский исследователь – посвятил свой труд истории Венеции с самого ее основания в VI веке. Это рассказ о взлете и падении одной из первых европейских империй – уникальной в своем роде благодаря особому местоположению. Мореплавание, морские войны, государственное устройство, торговля, финансы, экономика, религия, искусство и ремесла – вот неполный перечень тем, которые рассматривает автор, представляя читателю образ блистательной Венецианской республики. Его также интересует повседневная жизнь венецианцев, политика, демография и многое другое, включая мифы, легенды и народные предания, которые чрезвычайно оживляют сухой перечень фактов и дат.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга — не учебник. Здесь нет подробного описания устройства разных двигателей. Здесь рассказано лишь о принципах, на которых основана работа двигателей, о том, что связывает между собой разные типы двигателей, и о том, что их отличает. В этой книге говорится о двигателях-«старичках», которые, сыграв свою роль, уже покинули или покидают сцену, о двигателях-«юнцах» и о двигателях-«младенцах», то есть о тех, которые лишь недавно завоевали право на жизнь, и о тех, кто переживает свой «детский возраст», готовясь занять прочное место в технике завтрашнего дня.Для многих из вас это будет первая книга о двигателях.
Приложение к журналу «МОДЕЛИСТ-КОНСТРУКТОР»Состоявшийся 15 апреля того же года пленум Артиллерийского комитета ГАУ с участием представителей от промышленности и войск, а также Народного комиссариата вооружения признал желательным создание как самоходно-артиллерийских установок поддержки пехоты с 76-мм пушкой ЗИС-З и 122-мм гаубицей М-30, так и самоходных истребителей дотов со 152-мм пушкой-гаубицей МЛ-20. Для борьбы с воздушными целями предлагалось сконструировать 37-мм зенитную автоматическую самоходную пушку.