Ограниченный контингент - [11]
За спиной полковника Бородина висел большой самодельный плакат, склеенный из четырех листов ватмана. Курсанты жадно впитывали глазами надписи: «Совершенно секретно», «План-схема боя 1-го мотострелкового батальона 682-го мотострелкового полка 30 апреля 1984 года»…
Полковник постучал указкой по столу.
– Товарищи курсанты! Схему в тетрадь перерисовывать категорически запрещаю! Положите ручки и карандаши на стол.
Мы украдкой бросаем взгляды на план. Беззащитные красные ленточки ротных колонн наших мотострелков идут по извилистым тропкам ущелья. К ним хищно тянутся синие стрелы огня «моджахедов», занявших господствующие высоты.
Распахнутые пасти вражеских секторов обстрела не оставляли нашим никаких шансов. Внизу перечислены причины разгрома батальона, в глаза бросаются «отсутствие полноценных разведки и боевого охранения», «слабое руководство боем», «отсутствие авиационной поддержки»…
– Требую внимания, товарищи курсанты. В Министерстве Обороны на основании опыта боевых действий в Демократической республике Афганистан принято решение о внесении изменений в планы тактической подготовки.
Гораздо больше внимания уделим тактике боя мотострелковых подразделений в горных условиях. Наши коллеги с кафедры огневой подготовки и преподаватели матчасти и эксплуатации машин сейчас занимаются тем же – дополняют учебные планы.
Скачек поднял руку:
– Товарищ полковник, разрешите вопрос! Так нам, танкистам, зачем усиленная пехотная подготовка? Да ещё и горная?
Полковник молчал и смотрел куда-то в стену, над нашими головами. У него было явно хреновое настроение. Ни прибауток, ни анекдотов…
– Садись, сержант. Тут такое дело… Война, которая идёт в Афганистане – совсем не то, к чему мы готовились последние сорок лет. Никаких танковых прорывов линий обороны, ядерных ударов и масштабных фронтовых операций на половину Европы… Где место, силы и цели противника предельно понятны. Наши боевые действия в ДРА – это, по сути, контрпартизанская борьба. Без линии фронта. Без правил и в необычных условиях. В горах против «духов» танкам делать особо нечего. Как и зенитчикам, химикам, стратегическим ракетчикам и бомбардировщикам… И колоссальное военное превосходство Советского Союза тут не поможет. Скорее, наоборот. Как не помогло американцам во Вьетнаме. Поэтому вся война там, в Афганистане – это действия небольших подразделений, от взвода до усиленного батальона максимум. Причем война – пехотная. Пешком, по горам. Все мы там, по сути, мотострелки. Или даже скорее – горные стрелки.
Лучших из вас скоро будут отбирать в элитные войска – в ВДВ, в морпехи, в пограничники. Так вот, боевые в Афганистане продлятся ещё долго, многие попадут туда. И там все вы станете пехотой, независимо от цвета петлиц, берета и тельняшки. Самым древним родом войск. Там вообще всё как-то по средневековому…
Над аудиторией висела мёртвая тишина.
Суббота. Взводные маются в канцелярии. Колчан привычно ноет:
– Вот я самый старый капитан в Вооруженных Силах, может быть. А от вас никакого уважения, блин. Ты, Цаплин, тоже капитана получил, а разве ж можно сравнить наши заслуги? Красавкин второй год уже в Академии бронетанковых войск учится, так хотя бы вспомнил, что через бывшего моего курсанта Прухина себе такое счастье поимел.
– Кончай, Миха, Толик сам поступил.
– Это неважно! Не перебивай меня, не мешай мне страдать и требовать любви и почтения!
Писарев смеется:
– Ну давай, этого, мы тебе пятую звездочку на погоны пришпандорим. И обзовем «старшим капитаном».
– Лучше отпустите меня домой пораньше! У меня ревматизм, который не позволяет исполнять службу. А ещё воспаление среднего уха, загиб пальца…
Цаплин перебивает:
– Напоминаю, что офицер может быть освобожден от службы только по двум медицинским причинам: отрыв головы и прободение матки! Головы у тебя и так никогда особо не имелось, а как насчет матки? Ха-ха-ха!
– Смейся, смейся! Я сейчас тебе быстренько настроение испорчу. Ты в курсе, что Прухин из окружного госпиталя возвращается?
Цаплин грустнеет.
– Блин, это как, Миша? Он же полгода лежал с контузией… Комиссовать обязаны!
– Ну-ну. Саня, ты давно журнал «Коммунист Вооруженных Сил» читал?
– Давно. С самого рождения не читал. Это здесь с какого боку?
– Партийная пресса всегда с правильного боку! Вот смотри. На тридцать второй странице.
Ничего не понимающий Цаплин берет из рук Молчанова журнал, читает вслух:
– «… на партийной конференции представителей тыловых организаций КПСС обсуждали передовой опыт по осеменению коров и опоросу…» Тьфу ты, ну молодцы тыловые коммунисты, своевременно осеменяют коров и поросятся без задержки – причём тут наш придурок контуженный?
– Ты, Саня, поосторожней с формулировками. Подпись глянь под статьёй.
– Ну подпись, и чего? «Начальник политуправления Тыла Вооруженных Сил генерал-майор Прухин»… Ёксель-моксель! Папашка наш! Генерал уже.
– Вот именно! Так что теперь даже если твой Игорёк подорвёт училище и сожжет Боевое Знамя – всё равно до выпуска продержится. Ну что, настроение я тебе испортил, Саня? Пошел я домой?
– Да валите оба. Писарев, ты тоже иди, я посижу. Мои всё равно в культпоходе на Химмаше, на танцульки, небось, завалились. Дождусь уж. Пострадаю…
Великая Степь идёт на Запад, расправляя крылья над всё новыми и новыми землями, и в тени её крыльев – огонь пожаров, потоки крови, рваные кольчуги и сломанные клинки. Остановить орды Чингисхана Европе не под силу, и везде находятся предатели, готовые открыть ворота завоевателям. Но четверо героев встанут на пути нашествия. Любовь и долг, дружба или Отечество? Русский воин Дмитрий, бывший разбойник Хорь, половецкий батыр Азамат и рыцарь-тамплиер Анри!! В переломном тринадцатом веке!
Всё было не так. Учебники истории врут. Бог давно устал от проекта «Человечество». Да, оно уже погибало – в Древней Индии. В атомном пламени. Но вновь и вновь ОНИ рвали гнилую ткань Времени, возвращались назад – и пытались всё исправить.Всё было совсем не так… И пировали стервятники на огромных пространствах Великой Степи, когда девять из десяти дружинников погибли в битве на Калке. Когда Русь лежала перед верными псами Чингисхана – беззащитная, беспомощная, обречённая… Кто спас её? Кто не дал начаться игу на пятнадцать лет раньше, в 1223 году, а не в 1237-м?Золотой конь.
Познавательно. Интересно. Важно. Роман, написанный современным офицером о времени становления русской технической мысли, о неизвестных гениях нашего Отечества. Еще в гимназии Коля Ярилов мечтал стать героем войны, как его отец. Вместо этого он был вынужден постигать за партой скучные точные науки. Юноша и представить себе не мог, что именно эти навыки сделают его знаменитым… Страну тем временем сотрясают катаклизмы: революция, реформы, Первая мировая война. Подающий надежды приват-доцент Ярилов сдает экзамены на офицерский чин и в июле 1915 г.
Противоречивые, трагические и комические события эпохи перемен – конца 80-х годов прошлого века – затягивают в свою воронку юного лейтенанта Марата Тагирова. Отправленный в глухой монгольский гарнизон, он вдруг оказывается в центре войны разведок сверхдержав и других странных происшествий. Молодой офицер теряет бойцов, обретает друзей, обнаруживает труп младенца, ловит диверсантов, получает втыки от начальства, безнадёжно влюбляется – и неумолимо взрослеет. Посланник Океана и чингизиды, агенты спецслужб и загадочный Старец, мудрый Бхогта-лама и члены Политбюро – все они оказывают влияние на необычную судьбу Тагирова.
В рассказах тринадцатой книги серии «Зеркало» – приключения и драмы, философские размышления и красивые фантазии, рискованные авантюры и обдуманные. Герои живут, любят и находят выходы из самых невероятных ситуаций в далеком космосе и советской воинской части, на чужой планете и в старой русской усадьбе. «Все в этом мире есть число» – говорил Пифагор. «Вселенная движется по нескончаемо повторяющимся циклам от единицы до девятки» – вторит ему нумерология.
…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».