Калеб Гилкрист, виртуоз флирта, больше всего ценил непринужденность в любой игре. Он мог намекнуть женщине, что теряется перед ней, однако это всегда являлось тщательно продуманным ходом.
Калеб добрался до подноса с шампанским и сделал большой глоток.
— Калеб Гилкрист во плоти! — раздался торжествующий женский голос.
Калеб не спешил обернуться, прибегнув к еще одному — остужающему — глотку.
— О! Не Ава ли Хэллибертон собственной персоной?! — воскликнул он наконец, медленно поворачиваясь.
— Она самая, — рассмеялась Ава. — А разве могут быть какие-то сомнения? — самонадеянно спросила она.
— Как знать. Еще пара лет, и я мог просто не признать свою старую знакомую, — легонько поддел он молодую женщину, сверкнув светской белозубой улыбкой.
— Только не говори, что я так сильно состарилась, — холодно проговорила Ава.
— Не состарилась, но изменилась, — сдержанно отозвался он, сделав еще глоток и легкомысленно посматривая по сторонам.
Калеб слукавил. Следовало бы сказать «расцвела». Те же, что прежде, густые локоны цвета горького шоколада, но лежащие изысканными волнами. То же обворожительное юное личико, но черты строже, четче, пленительней. Та же стройная фигурка, однако скрывающий ее элегантный соблазнительный наряд может позволить себе лишь современная женщина, уверенная в своей неотразимости. И те же аквамариновые глаза в опушке темных ресниц, но взгляд пронзительнее, опытнее, что ли. И румянец не смущения, а благополучия, здоровья, счастья.
Она поигрывала тоненькой ножкой бокала с шампанским. Изысканный полупрозрачный маникюр привлек внимание Калеба к ухоженным тонким пальцам. Он любил женщин и с удовольствием отмечал их совершенства. Когда же встречал таких, по всем пунктам безукоризненных, почти терял голову. Почти...
Ава была на несколько лет младше Калеба, и благодаря этому он прежде всегда испытывал чувство собственного превосходства, будучи рядом с ней. Но только не теперь.
Жемчужно-розовое кружевное платье чудесно оттеняло ее загорелую кожу. Смелый наряд без бретелек вызывающе обтягивал высокую грудь и экстремально сужался к коленям, разрывая внимание Калеба между пышным и волнующим верхом и точеными ножками женщины. Без всяких там рюшей и оборок, это предельно простого кроя и роскошное по исполнению платье смотрелось потрясающе. Босоножки телесного цвета приподнимали стопу так, что наивыгоднейшим образом демонстрировали красивый абрис свода. Дух захватывало от такой красоты. Ава уже не была девятнадцатилетней угловатой девчушкой с многообещающим взглядом. Годы пошли ей лишь на пользу.
— Прости, что не могу сказать ничего более оригинального, чем то, что ты отлично выглядишь, старушка, — снисходительно процедил Калеб, чтобы как-то вернуть себе самообладание и уравнять шансы.
— И на том спасибо, — рассмеялась она, подняв бокал в салютующем жесте.
Калеб ослепил Аву белозубой улыбкой и, демонстративно резко повернувшись к ней спиной, зашагал в направлении бара, нуждаясь в чем-нибудь посущественнее игристой водички. В двадцать два года он так не конфузился в присутствии красивой женщины.
Десять лет назад Калеб просто овладел ею, а наутро бестрепетно проводил в аэропорт и посадил на самолет с наилучшими пожеланиями. Он искренне полагал, что все путем. Подруга отправляется получать образование в Гарварде, он остается делать карьеру. Если он что-то значит для нее, она вернется. Если же он найдет себе партию получше, что же... не было никаких обещаний, клятв, обязательств.
Разве думал он в тот миг, что расстается с Авой на десятилетие? А теперь чувствовал себя словно под холодным душем при ее эффектном появлении в этом сногсшибательном полупрозрачном платье. Еще одно мгновение — и можно было бы считать, что у этой женщины в руках все ниточки от его судьбы и, помани она пальчиком, он пойдет за ней на край света. Но тут наконец Калеб ухватил спасительный бокал бренди, и после пары глотков все стало проще и яснее. Ну, явилась женщина из Бостона. Возможно, в Бостоне все такие. Что ни говори, это другой край земли.
Калеб сделал еще один, контрольный, глоток и повернулся.
Ава стояла там, где он ее оставил. Скептически улыбалась, склонив очаровательную головку набок, ни на секунду не приняв близко к сердцу его мальчишеский флирт. Она опустила руку с полупустым бокалом и смотрела на Калеба томно-загадочным взглядом из-под густых ресниц.
Калеб благоразумно оставался на месте, хотя сердцем уже рванул к ее ногам очертя голову Ава тоже не двигалась.
Калеб понял главное. Ава — женщина искушенная, знающая себе цену. Женщина, завоевать которую сейчас уже не так просто, как в пору бурной юности. И он, со своим мельбурнским образованием, в ее глазах выглядит обычным деревенским простаком, трогательно внушившим себе, будто что-то собой представляет.
Кто знает, каких высот она достигла за эти десять лет? Следовало быть осмотрительнее, не выкидывать больше наивных юношеских фортелей, чтобы не насмешить, не разочаровать такую лакомую красотку, рассуждал многоопытный ловелас.
В свое время они обменялись фотографиями. Ее карточку Калеб куда-то сунул. Хранила ли Ава его снимок — вот вопрос...
