Огонь в океане - [136]
На линкоре нас встретили моряки-надводники. Они с неменьшим волнением ждали знаменательного события.
Одна за другой выходили из Док-Ярда подводные лодки и направлялись на рейд к месту стоянки линкора. Их вели английские команды экипажей. Две из них — «Санфиш» и «Урсула» — ошвартовались к правому борту линкора, а две других — «Унброкен» и «Унисон» — к левому.
Наши экипажи были выстроены на кормовых надстройках подводных лодок. Английские команды заняли носовую часть палуб.
На церемонию передачи кораблей прибыли из Лондона наш посол и глава советской миссии в Англии. Вместе с ними на палубе появились английские адмиралы.
Загремел джаз. Нас уверили, что военного духового оркестра на островах нет. И гимн обеих держав исполнял обычный джаз-оркестр.
Стройные ряды моряков замерли. Под звуки английского гимна на кораблях плавно начали спускаться флаги.
Вслед за минутной паузой раздались волнующие звуки нашего гимна, и советские военно-морские флаги, освещенные выглянувшим из облаков солнцем, гордо развеваясь по ветру, поползли вверх.
После окончания торжественного церемониала английские экипажи пересели на буксиры и отправились в порт.
День уже был на исходе, когда подводные лодки получили разрешение от командира отряда идти к месту своей стоянки в Док-Ярде, расстояние до которого не превышало трех миль.
У внешнего причала Док-Ярда первой ошвартовалась подводная лодка «Санфиш», второй «Урсула». Затем одна за другой ошвартовались и остальные корабли.
Берег заполнился народом. Грузные полисмены прохаживались вдоль набережной, поглядывая на рабочий люд, приветствующий советских моряков.
Я сошел с мостика на палубу и увидел Свиридова, созерцавшего развевающийся по ветру кормовой флаг.
— Свой! И насколько теплее под ним. Словно и не чувствуешь ни тумана, ни дождя... — взволнованно сказал он.
Вечером я решил вернуться на лодку проверить несение дежурной службы. Дежурный главстаршина Терлецкий оглушил меня рапортом такой звучности, которой я не слыхал от него и на Черном море. За время наших переездов он соскучился по службе и теперь «отводил душу».
На верхней палубе все было в безукоризненном порядке. Спустившись же в центральный пост, я натолкнулся на необычную картину. Не успел вахтенный скомандовать «смирно», как из-под разобранного компаса выбрался измазанный человек. Я не сразу узнал его под толстым слоем машинного масла и грязи.
Матрос ловко вытянулся и, застыв, слушал, как я принимаю рапорт.
— Вольно! — рокочущим басом скомандовал вахтенный.
Свободные от нарядов люди уже давно должны были быть в клубе. Наконец-то я нашел повод, чтобы придраться и к вахтенному и к сопровождавшему меня главстаршине.
— Непорядок, — с притворной строгостью сказал я.
— Так точно, непорядок, — уныло согласился Терлецкий, но где-то в уголках его губ скользнула улыбка.
— Что вы делали тут так поздно? — спросил я матроса.
— Виноват, — растерянно сказал он, — проверить хотел контакты...
Опустив руки по швам, он начал пространно объяснять, что хотел только проверить, в порядке ли компас.
— Минут десять осталось, товарищ капитан третьего ранга, — засуетился он.
Для того чтобы собрать компас, нужно было несколько часов.
В дизельном отсеке я лицом к лицу столкнулся с Каркоцким.
Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга: от парторга я не ожидал нарушения корабельной дисциплины. Лицо у него было грязным, как и у остальных матросов, руки вымазаны соляром.
— Виноват, товарищ капитан третьего ранга. Матросы хотели, проверить, все ли в порядке, ну и...
— Оставили нам все в грязи, — вмешался матрос Мисник, о котором в команде не без основания говорили, что из него и слова не выдавишь. — А разве машина такое обращение терпит?
— Сами поглядите, — пришел в себя обрадованный поддержкой Каркоцкий, — можно ли, чтобы в дизельном было такое...
И жестом, исполненным презрения, Каркоцкий показал на ведра с грязью, счищенной с машин.
Годы жестокой войны выработали в каждом подводнике чувство личной ответственности за порученный участок работы, и в некоторых случаях, оберегая людей, это благородное чувство приходилось сдерживать.
— Сегодня праздничный день, вы разве забыли, старшина? И потом... вообще требуется отдых, люди же не автоматы, — стыдил я Каркоцкого в присутствии подчиненных.
— Отдохнем, товарищ командир, в процессе работы! — как бы невольно вырвалась у Мисника старая «малюточная» поговорка.
Тут же он испугался своей невоздержанности и весь сжался, словно приготовившись к обороне.
— Однако, Мисник возмужал.
— И даже немного подразболтался, — добавил Каркоцкий, сверкнув глазами на своего подчиненного.
— Ну, вы уж слишком...
— Нет, товарищ командир, он перерождается, становится болтлив. Я бы его на губу посадил, да стыдно перед англичанами... Вот приедем домой...
Я приказал Терлецкому собрать в центральный пост всех, кто находится на лодке. За исключением дежурного и дневальных по кубрикам на «Чейсере», весь экипаж оказался в сборе.
— Товарищи, я не хочу вас ругать за ваш трудовой порыв, — сказал я, — но поймите, что сегодня наш корабельный праздник. Кроме того, нам просто надо отдохнуть. Завтра с утра выходим в море. Дней отдыха не будет... А сейчас быстро в кубрик! — скомандовал я. — Переодеться — и в клуб на танцы! Советские подводники лучше всех работают, лучше всех воюют и лучше всех танцуют и веселятся — так ведь?
Героя Советского Союза капитана 1 ранга Ярослава Константиновича Иосселиани советские читатели знают по книге «Записки подводника», вышедшей в 1949 году. Предлагаемая читателю новая книга Я. К. Иосселиани «В битвах под водой», в основу которой положены подлинные события, резко отличается от его первой книги, как по своему содержанию, так и по манере изложения. Автор главное внимание уделяет своим боевым товарищам, вместе с которыми ему пришлось пройти трудный и опасный путь с первого и до последнего дня Великой Отечественной войны.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Супруга самого молодого миллиардера в мире Марка Цукерберга – Присцилла Чан – наверняка может считаться одной из самых удачливых девушек в мире. Глядя на совместные фото пары, многие задаются вопросом: что же такого нашел Марк в своей институтской подруге? Но их союз еще раз доказывает, что доброта, участливость, внимание к окружающим и, главное, безоговорочная вера в своего мужчину куда ценнее растиражированной ненатуральной красоты. Чем же так привлекательна Присцилла Чан и почему все, кто знакомится с этой удивительной девушкой, непременно немного влюбляются в нее?
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.