Огонь в океане - [137]

В сопровождении дежурного по кораблю я вышел на пирс вслед за матросами и старшинами. К подводной лодке подходили лейтенанты Дэвис и Лейкок.

— Мы вас хотим пригласить в офицерский клуб, — начал Лейкок.

— Очень благодарен за внимание, но сегодня не могу, — возразил я, — в другой раз.

— Почему?

— Иду в клуб со своими подводниками.

— В клуб? С матросами?

— Да.

— Это же неприлично! — переглянулись офицеры.

— Но, мистер Лейкок, матросы мои боевые товарищи. У нас сегодня общий корабельный праздник, и мы его будем праздновать вместе. Думаю, это будет прилично и весело!

Состязания

После поднятия советского военно-морского флага наши подводные лодки были перебазированы в порт Данди и на время прохождения курса боевой подготовки вошли в состав интернациональной флотилии.

Нас, советских офицеров, расквартировали с офицерами других наций в фешенебельной гостинице «Мейфильд» в двух километрах от Док-Ярда. Остальной личный состав был размещен в матросских казармах в самом порту.

В состав интернациональной флотилии входили, кроме английских, подводные лодки Голландии, Норвегии, Свободной Франции, Дании и Польши.

Появление советских подводных лодок в составе соединений было большим событием. Матросы всех судов флотилии приветливо встретили нас. Офицеры вели себя несколько сдержаннее, но чувствовалось, что и они рады познакомиться с нами и работать бок о бок для победы над общим врагом-цивилизации — германским фашизмом.

Вечером, в день нашего прибытия в Данди, командир флотилии устроил в «Мейфильде» коктейль-партию в честь советских подводников.

Здесь мы познакомились с руководящими  офицерами флотилии и установили с ними деловые контакты.

Мне пришлось особенно много беседовать с механиком соединения, пожилым, но молодцеватым и крепким командером Вульфом. Он знал одно русское слово «молодец» и, разговаривая по-английски, часто его употреблял к месту и не к месту.

— Думаю, вы к зиме вернетесь в Мурманск, — заявил Вульф, когда мы коснулись деловой темы разговора. — Мы вам окажем помощь, какую только сможем...

— Вы нам окажете плохую помощь, если мы только к зиме будем готовы, — возразил я. — Надо раньше! Война же...

— Молодец, — отчеканил Вулъф по-русски. — Раньше, я думаю, трудно будет, но... мы поможем. Может быть, вы и сможете пройти курс боевой подготовки раньше. Если бы это сказал не русский офицер, я бы не поверил, но вам я верю. Не понимаю только: как вы можете бить немцев? Как вы их побеждаете? Это же уму непостижимо... Когда вы думаете начать выходить в море?

— Через два-три дня, если вы дадите обеспечение, конечно.

— Молодец! — повторил Вульф. — Вот почему вы бьете фашистов. Вы много работаете, не ленитесь, не теряете времени. Молодец! Вы знаете, мне уже шестьдесят лет, и я видел жизнь. Кто много работает, тот всегда побеждает. А кто много отдыхает... у того дела плохи...

От Вульфа и другие английские офицеры узнали о цангах планах.

— Прежде чем выйти в море, надо изучить условия навигации в нашем районе. Очень сложная минная обстановка. Плавание по реке и в прибрежной полосе тоже имеет свои особенности, — высказал свое мнение и командир флотилии. — Изучение всего этого потребует немало времени. Я думаю, не меньше чем полмесяца.

— Мы не имеем времени, — очень решительно сказал Трипольский. — Кое-что мои офицеры уже  знают, кое-что доизучат, а для обеспечения безопасности плавания в районах боевой подготовки мы будем просить, чтобы английские командиры лодок пока оставались на кораблях.

— Наши командиры в вашем распоряжении, — любезно согласился командир флотилии. — Но доверяете ли вы нам?

— Как же не верить союзникам? Какое мы имеем право сомневаться в вашей честности? — удивился Трипольский.

— А мне почему-то казалось, что вы, русские, хотите все сами делать.

— Напрасно. Мы очень благодарны за помощь и не отказываемся от нее.

— Молодец! — снова громко воскликнул Вульф.

— Вы говорите по-русски? — Трипольский оживленно обернулся в сторону краснощекого механика флотилии.

— Только одно слово знает по-русски, — пояснил я, — но весьма широко им пользуется...

— Он на каждом языке знает по одному слову и умудряется, пользуясь ими, разговаривать на всех языках, — подхватил командир флотилии.

Вульф оказался в центре всеобщего внимания. Каждый считал своим долгом бросить по адресу своего добродушного товарища какую-нибудь шутку.

Через три дня наши подводные лодки действительно начали боевую подготовку в море.

«Урсула», получившая новое название — «В-4», в течение двух дней была приведена в порядок и одной из первых выходила в море. На лодке еще оставались англичане, заканчивающие сдачу отдельных механизмов, и командир корабля лейтенант Дэвис, который теперь выполнял роль лоцмана. Без него нам трудно было бы ориентироваться в минированных водах Великобритании.

Стояла ясная, солнечная погода. Над утопавшим в зелени городом Данди метеорами носились в разных направлениях многочисленные группы самолетов. Корабли один за другим покидали обширный рейд. На реке Тэй, на которой стоит город, было не  меньшее оживление, чем в воздухе. В общем гуле моторов мы незаметно снялись со швартовых, дали ход обеими машинами и направились вниз по реке. До выхода в море нам надо было пройти около десяти миль. Однако едва «В-4» отошла от пирса, как укладывавший швартовые концы матрос уронил пеньковый канат за борт. Оброненный конец намотался на винт лодки, и правую машину пришлось тут же остановить.