Огонь в норе - [2]

— Выезжай на Пятую.

— Я еще чего не понимаю, — сказал Джаред, — столько команд белой власти, и ничего их не связывает, ни про какой план я не слышал.

— Кроме цели, — сказал Бойд. — Ополчения, Клан, разные сердитые либертарианцы,[5] борцы с налогами, разные арийские братства — все мы часть одного патриотического движения.

Сейчас они ехали по Пятой, мимо отелей и здешнего большого фонтана.

— И еще у нас миллионы, которые пока не поняли, что они часть революции. Я говорю о людях, захваченных белым бегством. Знаешь что это?

— Да, сэр, — люди уезжают из города.

— Белые люди уезжают в пригороды. Думаешь, им до смерти охота стричь траву и жарить мясо на дворе? Ни черта: чтобы убраться от негров и латинов. И азиатов — мы всех напустили. Хочешь въехать — добро пожаловать. Возьми этих паршивых мексиканцев…

Он прервался, чтобы указать дорогу, но Джаред уже поворачивал налево, на Мейн-стрит, хотя ему не говорили, куда едут, — ни сейчас, ни раньше.

Бойд посмотрел на него, но вынужден был пригнуться: они проезжали мимо федерального здания Джона Уэлда Пека,[6] и Бойд хотел разглядеть седьмой этаж, где помещалось налоговое управление. Увидел он всего пяток этажей — стену с высокими прямоугольными окнами. Выпрямившись, Бойд сказал:

— Сверни налево, на Шестую, и обогни квартал.

На Шестой они миновали бутербродную «Сабвей», о которой говорил его разведчик Дьявол Эллис. Бойд не упомянул об этом и вообще не сказал ни слова, пока они не объехали квартал, и снова не показалось впереди федеральное здание.

— Выпусти меня на углу и сделай круг. Я буду ждать.

Джаред повернул налево, затормозил перед желтым тентом бутербродной, и Бойд вылез. Он вошел внутрь — никого, кроме женщины за прилавком — и остановился перед витриной, вдыхая запах лука. Федеральное здание стояло наискосок, через дорогу. Отсюда, сказал Дьявол Эллис, можно бить прямой наводкой по угловым окнам наверху. Вот сколько Дьявол — такое у него было прозвище — понимал в стрельбе из гранатомета по высокой и близкой цели. Только Дьяволу придет в голову отмочить такое, спьяну или просто сдуру: встать тут с мясным сэндвичем в зубах, роняя лук на пол, ага, и выстрелить прямо через большое окно.

Это Дьявол приехал как-то ночью к границе Теннесси, к Джеллико, и пустил ракету в почту, а потом озверелые отставники неделями ждали своих пособий. Не полезно для дела. Приравнять обстрел почты к взрыву абортария, который Бойд планировал, — хуже идиотства не придумаешь. Что толку от этого? Ограбить банк и написать на стене «Власть белым» — обозначишь, по крайней мере, позицию и унесешь мешок-другой капусты.

Это Дьявол посоветовал ему приглядывать за Джаредом — Дьявол и младший брат Бойда Боуман подозревали, что Джареда подослало ФБР, Федеральное Бюро Разрушения, или он сам агент, хотя и тупой.

Бойд вышел на угол и стоял, приглядываясь к чересчур уж медленно ползущим машинам, фургончикам, стоявшим там, где стоять не положено, — нет ли внутри агентов. Уже смеркалось. Подъехал грязный «блейзер». Бойд влез, и Джаред спросил:

— Куда?

— Прямо.

Бойд молчал, пока не проехали по Мейн-стрит изрядный кусок; пересекли Ист-Сентрал-паркуэй, и Бойд сказал:

— Подъезжаем к нигервиллю.

Бойд глядел на грязные старые дома, запущенные магазинчики, на людей — уличную пьянь. Еще два квартала, и увидел место, про которое говорил Дьявол.

— Вот оно. Давай медленно.

Теперь он мог разглядеть вывеску на фасаде: ХРАМ УЛЁТНОГО И КРАСИВОГО И. X.

Фасад был жидко побелен, дом — помойка, вывеска — кощунство, Христа назвать улетным и красивым, черт возьми.

— Сверни налево за угол и остановись. Думаю, оттуда его достану.

Бойд протиснулся назад между сиденьями, задом смазав Джареда по лицу. Джаред заговорил громко:

— Вы хотите взорвать эту церковь? — Голос удивленный, потом со страхом. — Бойд, мы же посреди сраного Цинциннати.

Теперь Бойд, разворачивая китайский гранатомет, повысил голос:

— Всегда надо иметь запасную цель, на всякий случай.

Джаред затормозил, и Бойд посмотрел в заднее окно.

— Подходяще. Отсюда достану.

— Бойд, на улице люди.

— Не вижу их. Только негры.

— Они нас увидят. Засекут мою машину.

Бойд обожал такие минуты, когда мог продемонстрировать свое хладнокровие, грубо говоря, под огнем.

— Беспокоишься о своей машине?

— Там же на улице люди, смотрят. Вы видите? Они на нас смотрят.

Даже если этот Джаред не шептун — что возможно, — в коммандос он не годится.

— Плевать на них, — сказал Бойд. — Сейчас мы им устроим веселую жизнь.

Его РПГ был почти готов. Бойд навернул гильзу с вышибным зарядом на гранату и вставил в трубу — она стала похожа на копье с толстым наконечником. Потом снял носовой колпак. Черт, он мог сделать это впотьмах, попивая самогон из жбана. Потом выдернул предохранитель и велел Джареду приготовиться.

Бойд откинул заднюю дверь и вылез с гранатометом на улицу. Положил его на плечо, поднял прицельную планку и прицелился. Произнес, ни к кому не обращаясь: «Огонь в норе!» — и нажал на спуск. Храм улетного и красивого взорвался у него на глазах.

3

Бойд избавился от РПГ на мосту через реку Огайо, по дороге на юг: высунулся из задней двери и швырнул гранатомет в темноту. Он велел Джареду не пропустить шоссе 275. Оно привело их в аэропорт, и Джареду было велено следовать указателям на долговременную стоянку и найти место подальше от терминала.