Огни большого города - [76]
– Сегодня в «Трубадуре»[35] выступает отличная команда. Послушаем немного живой музыки?
Я мигаю, осмысливая это забавное название – «Трубадур».
Киваю, решив, что хуже уже не будет.
– Здорово. Тогда у тебя есть двадцать минут, чтобы съесть приготовленный мной сэндвич, переодеться и спуститься вниз.
Он встает с кровати, приковывая мое внимание к своей упругой заднице, обтянутой плотным темным денимом. Ох, какой же он…
– Поторопись, Бэйли, – на выходе говорит Роберт. Я смущенно отвожу глаза и замечаю на тумбочке тарелку с бутербродами и стакан сока. Почти дежа вю.
Перед концертом Роберт отвозит меня в уютное кафе, где я наедаюсь до отвала. Видимо, сэндвичей ему показалось недостаточно.
Снаружи «Трубадур» не впечатляет. Обычное двухэтажное здание со светящейся вывеской.
Когда мы подходим, Роберт делает звонок, и из деревянных дверей показывается упитанный мужчина в серой, абсолютно нелепой шляпе.
– О, бизнесмен явился! – Оба смеются. – Добро пожаловать!
– Привет, Трип. Как жизнь? – Удивляюсь, как дружелюбен с ним Эддингтон. Значит, его мудачество распространяется не на всех.
– Потихоньку. Стараюсь вести здоровый образ жизни, – отвечает толстяк.
– Надеюсь, однажды тебе это удастся, – шутливо бросает Роберт, за что получает легкий хлопок по плечу.
На этот раз меня не представляют. Наверное, так лучше.
– Кто сегодня играет?
– The Fray[36], – отвечает Трип, – через пятнадцать минут начало.
– Посадишь нас подальше от всех, ладно?
– Разумеется, дружище. Идем.
Пока я обиженно размышляю над своим статусом, Роберт берет меня за руку и ведет за собой.
Сжимаю его руку в ответ, за что получаю одобрительный взгляд из-за плеча. Его ладонь такая теплая… он играет моими пальчиками, пока мы крадемся мимо шумной толпы, заполняющей весь зал.
Я никогда не была на концертах и никогда не слышала живой музыки.
Поднимаемся на второй этаж и становимся у деревянного балкона, откуда хорошо видно сцену и фанатов.
– Если что-нибудь понадобится, принесут сюда, – говорит Трип.
Роберт кивает и благодарит его.
Толстяк оставляет нас одних. Эддингтон отпускает мою руку, кладет ладони на перила и смотрит вниз.
– Значит, в Нью-Йорке ты управляешь ED Group, а в Эл-Эй ходишь в «Трубадур» послушать рок-концерт… – задумчиво тяну я, – не кажется ли тебе, что это не совсем… логично?
– Возможно, – усмехается Роберт, – я вообще весь состою из противоречий и не поддаюсь никакой логике. Необычный парень, знаешь ли…
Я с грустью заглядываю в его глубокие карие глаза и внезапно осознаю, насколько мы разные. Что я могу ему предложить? Что есть во мне такого, чего нет в других, простых, ничем не примечательных девушках?…
– Я знаю, что и ты тоже необычная, – внезапно продолжает он.
Кто, я?
– Сомневаюсь. Во мне не…
– Нет. – Он прерывает меня. – В тебе есть эта детская непосредственность, которая привлекает, скромность, которая очаровывает, и смелость, которая вырывается в самые неподходящие моменты и окончательно сносит крышу.
Да неужели?.. Его признание не укладывается у меня в голове.
И прежде, чем я успеваю засомневаться, он обнимает меня за талию, и в этот момент зал взрывается бурными аплодисментами, свет гаснет и включаются софиты. Шоу начинается.
Глава 16. И боль, и слезы, и любовь
The Fray на сцене уже около пятнадцати минут. За это время они исполнили три песни, и ни одна не оставила меня равнодушной. Теперь они играют Heartless – ремейк на одноименный трек Канье Уэста[37], который наталкивает меня на размышления о потаенном прошлом моего спутника…
Перевожу взгляд на Роберта. Он на секунду прикрывает глаза и, распахнув их, проводит ладонью по моей спине.
А что, если эта девушка изменила ему? Может, в этом и заключается причина его недоверия и паранойи?
Я чувствую, что он пережил нечто печальное, тяжелое. Это видно по его глазам. Озлобленность и холодность всего лишь маска, щит. И он никогда не заговаривает о своем прошлом. Если бы причина была банальной и не оставила шрама, он бы раскололся.
Ох, в чем же твоя тайна, чертенок?
Я вновь обращаю на него свой взор. Он смотрит в зал и, дождавшись, пока музыка смолкнет, оборачивается ко мне.
– Как тебе? – перекрикивая рев толпы, интересуется Роберт.
– Вот так, – поднимаю большой палец вверх. Эддингтон смеется, а из колонок вырывается мощный гитарный рифф.
– Ты по-прежнему ничего не слышишь? – подшучивает надо мной Роберт, когда мы возвращаемся домой.
– Только одним ухом, – с улыбкой отвечаю я, остановившись у бассейна.
Эх, искупаться бы…
– Хочешь нырнуть?
– Э-э, у меня нет купальника.
– Можно в белье, – он окидывает меня похотливым взглядом, – у тебя ведь есть непрозрачное?
Бросаю на него укоризненный взгляд.
– А ты будто не знаешь.
– Ну, – он ухмыляется, – поскольку белье я собирал с закрытыми глазами, то…
Недоверчиво качаю головой. Ага, конечно! Скажи еще, что по воскресеньям ходишь в церковь.
Прошёл уже ровно год с тех пор, как Кэтрин и Роберт помирились, и теперь они счастливо живут в его фешенебельном пентхаусе в центре Нью-Йорка. Казалось бы, что может им помешать?Но безоблачная идиллия влюблённых оказывается под угрозой, когда юная и неискушённая Китти-Кэт неожиданно получает одно заманчивое предложение, а патологически ревнивый миллионер не желает мириться с планами своей возлюбленной…
Она внезапно появилась, ошеломила, увлекла. Влюбила. Потому что имя ей – огонь. О такой любовнице мечтает каждый мужчина. Только не каждый может такую выдержать. Она коварна. Она способна играть со смертью. Ложь – ее стихия!… Этот роман – почти документальная повесть, которая в своей основной части протекала в Ватсапе… Потребовалось лишь немного подредактировать записи. Содержит нецензурную брань.
Лето. Кембридж. Друзья. Тусовки. Казалось бы, очередное, ничем не примечательное лето для Элизабет Джонсон, но даже одно новое знакомство способно перевернуть твою жизнь с ног на голову. И кто знает, кем может оказаться человек, с которым ты сталкиваешься в коридоре университета каждый день, и к чему порой приводит любопытство… Содержит нецензурную брань.
Весь Сосновск потрясен захватом Вали в заложницы и арестом Недельского. Вале бы немножко прийти в себя, но, как можно отдохнуть, когда впереди свадьба, беременность и поиск сокровищ, которые спрятал в своем имении старый граф.
Детектив. О женщинах и для женщин. Героиням предстоит пройти через лабиринт кошмаров и выйти из него.
Они из двух разных миров. Он живет в богатом доме, а она проводит большую часть своего времени в конюшнях, помогая отцу дрессировать лошадей. Фактически, Саванне всегда было комфортнее, когда вокруг были лошади, а не мальчики. Особенно парни как Джек Гудвин - самодовольный, популярный и совершенно не её уровня. Она знает правила: не сходиться ни с кем из персонала и из семьи Гудвинов. Но для Джека нет границ. С мечтой стать наездницей на скачках, Саванна тоже не совсем готова следовать правилам. Она не позволит никому сказать, что девушка не может стать жокеем.
Из всех сокровищ, знание всех драгоценнее, потому что оно не может быть ни похищено, ни потеряно, ни истреблено. Индийское изречение. Содержит нецензурную брань.