Огненный рай - [44]

— Почему, — удивилась Бетани, — ты проявляешь такую доброту, когда я меньше всего заслуживаю, но больше всего нуждаюсь в ней?

Широкая улыбка осветила его лицо.

— Давай помогу убрать посуду.

Не ответив на ее вопрос, Эштон начал убирать грязные сковородки и посуду. Не такой разборчивый Глэдстоун быстро справился с остатками цыпленка. Оставив Бетани мыть посуду, Эштон за домом взял деревянное корыто, поставил его перед очагом и наполнил водой из деревянного кедрового ведра, что стояло у порога. Она обернулась и вопросительно взглянула на него.

— Считаю, нам обоим не помешает ванна, — объяснил Эштон. — Мне сегодня много пришлось трудиться в конюшнях. — Он дотронулся пальцем до потного лба Бетани. — И судя по твоему виду, у тебя сегодня не было ни минуты отдыха. — Он заметил, как она с любопытством наблюдает, как он вылил в корыто полный чайник кипящей воды. Насмешливая улыбка тронула уголки его губ. — Да, вот так готовится ванна, когда у тебя нет слуг.

Она закончила уборку на кухне и молча смотрела на деревянное корыто и поднимающийся пар над водой.

— Я еще так мало знаю об обязанностях жены.

Эштон остановился перед ней, вместо гнева испытывая к ней глубокую нежность и понимание. Можно ли ее обвинять за то, что произошло: молодая, одинокая, покинутая мужчиной, лишившим ее невинности и оставившим с ребенком, — всего этого вполне достаточно, чтобы напугать любую женщину и вынудить ее совершить отчаянные поступки. Его рука коснулась ее талии и потянула за ленточки фартука.

— Никогда не был горничной у леди, но тоже желаю научиться.

Она ахнула от неожиданности и задрожала, когда его пальцы от талии поднялись к вырезу платья, ловко расстегивая попадавшиеся на пути пуговицы. Боже, как его возбуждала ее красота. Раздевая ее, он с трудом боролся с охватившим все его тело желанием, затем подал ей руку, чтобы не оступилась в корыте. Ей пришлось поджать колени, иначе невозможно было уместиться в импровизированной ванне. Как ему хотелось, чтобы корыто было побольше и вмещало его тоже, хотелось омыть ее плечи, руки, грудь, бедра, дрожащие под его взглядом. Моясь в корыте, Бетани смущалась, словно невинная девушка, — пришлось напомнить себе, что его жена — далеко не невинный ребенок. Оставив ее мыться и ополаскивать волосы, Эштон принялся подметать пол на кухне. Закончив мытье, Бетани обернула свое стройное тело полотенцем. Ему стоило немало усилий, чтобы сдержать себя, не последовать за ней в спальню. Эштон быстро помылся. Пламя желания охватило его, когда в рот попало немного воды, которая, казалось, источала запах Бетани. Направляясь в спальню, он буквально сгорал от нетерпения. Эштон приблизился к постели и охватил взглядом лежащее стройное тело — ожидание стало совсем нестерпимым. Он опустился рядом с ней, жадно целуя, касаясь сквозь тонкую рубашку ее груди. Она вздохнула, прижимаясь к нему, но это не был вздох любви — Бетани спала глубоким сном. Эштон грустно улыбнулся и крепко сжал зубы, подавляя страсть, охватившую все тело, и наконец уснул рядом с женой.

Глава 8

Бетани, лежа в постели с широко раскрытыми глазами, рассматривала грубый потолок из досок, будто читала самую заветную книгу в своей жизни, то улыбаясь, то дрожа: седьмая неделя замужества все расставила по своим местам — кажется, она беременна.

В этом предположении не было ошибки: на четвертой неделе ее удивила появившаяся необъяснимая одышка и необычная чувствительность груди; на пятой — тошнота и, самое главное, исчезнувшие месячные, наступавшие прежде, как по расписанию.

Да, удивляться нечему, решила она и, неохотно поднявшись с постели, умылась над тазом с водой. Дни замужества проходили в тяжком труде, нередко омрачались плохим настроением Эштона, и только ночи скрашивали все — они занимались любовью часто и бурно, что помогало забывать и резкость мужа, и неодобрение родителей, и собственное чувство вины за такой неординарный способ их женитьбы.

Днем иногда в их отношениях появлялись раздражение и недомолвки, но по ночам воцарялась безумная страсть и удовлетворение всех желаний, о которых никогда не говорилось вслух; утро начиналось с напряженного ожидания, что сулит им очередной день, а вечера приносили предчувствие блаженства и успокоения. В их первую ночь Эштон заметил, что их брак не может быть идеальным, и это так и случилось: полное понимание и совместимость, которые они испытывали на узкой скрипучей кровати, исчезали, хотя и не надолго, когда возникали неожиданные жизненные повороты.

Повседневное хлопчатобумажное платье Бетани все еще подчеркивало стройность ее талии, хотя грудь уже немного пополнела, — изменения в фигуре стали заметнее еще и потому, что она перестала носить корсет, мешавший в работе.

Появившийся волчий аппетит утолить было нечем, кроме кукурузного хлеба и бекона, поджаренных мужем на завтрак, — но ее тут же вырвало, в желудке остались неприятные ощущения, сердце защемило, и она решила найти Эштона, чтобы переговорить с ним.

Выйдя из дому, Бетани столкнулась с Дорианом Тэннером, появившимся совсем с другой стороны в своем великолепно сидевшем на нем красном мундире. Его губы гневно сжались, впервые за все время их знакомства он грубо схватил ее за руку.