Огненный крест - [12]

Холод прошел, и горячая кровь забилась в моей ладони, словно пытаясь прорвать старый шрам и снова пролиться ради него. Война будет, и я не могу остановить ее.

Но на этот раз я не оставлю его.

Я шла за Джейми через рощу, через нагромождение камней и песок, через пучки засохшей травы к протоптанной тропинке, которая вела к нашему лагерю. Я снова мысленно рассчитывала поправки в наш завтрак, обнаружив, что Джейми пригласил еще две семьи присоединиться к нам.

— Робин МакДжиливрей и Джорди Чизхолм, — сказал он, придерживая передо мной ветку. — Я подумал нам нужно их приветить, они собираются поселиться в Ридже.

— Да? — сказала я, делая быстрый шаг вперед, когда отпущенная ветвь ударила меня сзади. — Когда? И сколько их всего?

Это были непростые вопросы. Наступала зима, и не было времени построить для них даже маломальское пристанище. Любой, кто сейчас переедет к нам в горы, должен будет жить у нас в большом доме, или тесниться в маленькой хижине какого-нибудь поселенца в Ридже. Горцы при необходимости могли жить — и жили — по десять человек в комнате. С моим менее развитым английским чувством гостеприимства я надеялась, что таковая необходимость нас минует.

— Шесть МакДжиливреев и восемь Чизхолмов, — сказал Джейми, улыбаясь. — Хотя МакДжиливрей приедет весной. Робин — оружейный мастер, у него будет много работы зимой в Кросс-Крик, а его семья поживет у родственников в Салеме до теплой погоды. Кстати, у него жена — немка.

— О, это хорошо.

Еще четырнадцать человек на завтрак, плюс я и Джейми, Роджер и Бри, Марсали и Фергюс, Лиззи и ее отец, Абель МакЛеннан, не забыть его и солдата, который спас Германа — всего двадцать четыре человека.

— Я схожу и займу немного кофе и риса у моей тети, хорошо? — Джейми прочитал растущую тревогу на моем лице. Он усмехнулся и протянул руки за ребенком. — Дай мне малыша, мы сходим в гости и освободим твои руки для готовки.

Я наблюдала, как они уходили, с небольшим чувством облегчения. Одна, хотя бы на некоторое время. Я длинно и глубоко вдохнула влажный воздух, прислушиваясь к постукиванию дождя по моему капюшону.

Мне нравился этот сбор и социальные контакты, но я должна была признаться себе, что постоянное нахождение в окружении множества людей действовало мне на нервы. После недели визитов, сплетен, ежедневной медицинской практики и множества мелких кризисов, возникающих при проживании с большой семьей в некомфортных условиях, я была готова вырыть небольшую нору где-нибудь под бревном и залезть в нее, чтобы только четверть часа побыть одной.

Однако в настоящее время я могла расслабиться. Выше по склону раздавались крики, зов и звуки волынок. Жизнь сборища, нарушенная прокламацией губернатора, восстанавливала свой привычный ритм; все возвращались к своим кострам, к лужайкам, где проводились соревнования, к загонам домашнего скота за ручьем или к фургонам, с которых продавалось все: от лент и маслобоек до ступ для растирания и свежих — ну, относительно свежих — лимонов. В данный момент никто не обращал на меня внимания.

День обещал быть загруженным, и настоящий момент мог стать моей единственной возможностью побыть одной на протяжении недели или больше — столько времени займет поездка домой, учитывая большую группу людей, младенцев и фургоны. Кроме того большинство новых арендаторов не имели ни лошадей, ни мулов и будут вынуждены путешествовать пешком.

Это время было нужно мне, чтобы собраться с силами и сосредоточиться. Но я думала не о логистических выкладках на завтрак, не о свадьбе, и даже не о предстоящей операции. Я глядела далеко вперед, минуя путешествие и тоскуя о доме.

Фрейзерс-Ридж находился высоко в западных горах, далеко от любых городов и проложенных дорог. Там было немного жителей, хотя населения Риджа постоянно росло. Более тридцати семей поселилось на дарованной Джейми земле, работая под его покровительством на выделенных для аренды участках. Большинство из них были мужчинами, которых он знал в Ардсмуире. Я думаю, что Чизхолм и МакДжиливрей тоже были бывшими заключенными. Джейми постоянно приглашал их и будет приглашать всегда, не считаясь с расходами на их обустройство или с тем, можем ли мы себе это позволить.

Ворон тихо пролетел мимом меня, медленно и тяжело махая крыльями, отяжелевшими от дождя. Вороны были птицами предзнаменований, и я задумалась — плохих или хороших в данном случае. Редко какая птица летала в такую погоду, и это должно быть особой приметой.

Я стукнула себя ладонью по лбу, пытаясь выбить из головы суеверный страх. Поживи с горцами достаточно долго, и каждая проклятая скала или дерево будут что-то предсказывать!

Возможно, это все-таки что-то значило. Вокруг меня было множество людей — я знала это — и все же, огражденная дождем и туманом, я чувствовала себя одинокой. Погода была холодной, но мне было тепло. Кровь струилась под моей кожей, и я чувствовала жар своих ладоней. Я притронулась к сосне; капли воды дрожали на каждой ее иголке, а кора потемнела от влаги. Я вдохнула ее аромат и позволила прохладной влаге коснуться моей кожи. Дождь падал в умиротворенной тишине вокруг меня, и мокрая одежда прилипла к телу, как облако к вершине горы.