Огненный котёл - [103]

Учитывая свое положение, на протяжении многих лет остров повидал немало отчаянных битв. Испанцы боролись за возвращение своих земель у Мавров на протяжении многих веков, и остров повидал немало на завершающем этапе. В 1292 году испанский лорд Гузман Эль Буэно был осажден в местной крепости 5 000 мавров. Предавший его соперник дон Хуан похитил сына Гузмана и пытался заставить его сдаться, угрожая убить мальчика. Тем не менее, Гузман стойко отказался, и даже бросил со стены нож, чтобы его враги могли убить его сына.

В 1812 году Британия поддержала испанцев в их отчаянной борьбе со вторгшимися армиями Наполеона. Жан-Франсуа Леваль отправил 15 000 солдат на захват Тарифы и был остановлен всего 3 000 защитников. Однако сильные непрекращающиеся дожди оказали на исход сражения не меньшее влияние, чем любой другой фактор. Французская армия отступила, промокшая и скованная болезнями, оставив множество орудий, застрявших в грязи. Теперь остров снова стал свидетелем того, как враги направились к нему для острожных переговоров.

Вскоре после 17.00 14 августа 1942 года зловещая тень атомного ракетного крейсера «Киров» появилась у восточного подхода к узкому Гибралтарскому проливу. Гидроакусический комплекс работал в активном режиме, гарантируя, что ни одна подводная лодка не сможет к нему приблизиться. Радары не менее тщательно контролировали воздушное пространство вокруг корабля. На северо-западе виднелись резкие очертания самой Скалы — мыса Гибралтар, одной из важнейших и значимых баз Великобритании во всем мире.

От корабля отделился небольшой моторный катер, медленно направившийся под флагом перемирия к скалистому восточному берегу Лас-Паломас. Адмирал Вольский гордо сидел в центре катера в окружении еще пяти человек. Они могли бы произвести гораздо большее впечатление, прибыв на остров на Ка-40, но Вольский решил не устраивать представлений, тем более, способных поставить неудобные лишние вопросы. Чем меньше британцы узнают о них, тем лучше.

Он понимал, однако, что то, что ему предстояло сейчас, было, возможно, более опасно, чем все, с чем корабль столкнулся в последние несколько мучительных дней. Вскоре адмирал и его сопровождение выбрались из лодки и направились вглубь острова к одному из старых береговых валов у развалин замка, построенного в стиле нео-ренессанса, с янтарными стенами из песчаника и стилизованными парапетами, на которых когда-то стояли свою стражу мавританские лучники. Ниже находились округлые бетонные формы казематов, в которых в 1941 году были установлены огромные орудия, снятые со списанных испанских дредноутом времен Первой Мировой войны. Их стволы выступали из портов, холодные и угрожающие. Вольскому от одного взгляда на все это казалось, что война не имеет конца, пронизывая каждое поколение на протяжении всей человеческой истории… Руины и укрепления самых разных эпох наползали друг на друга на крошечной сторожевой заставе. Теперь сюда прибыл он, изгнанник совершенно иной эпохи, вступивший в войну, на которой он в принципе не должен был оказаться.

Вскоре они заметили побеленный каменный маяк, обозначающий вход в пролив. Построенный в 1800-х годах, он стоял на высокой скале, возвышаясь над каменистым побережьем, заполненном эскадрильями морских птиц, укрывающихся здесь от океана. Поднялся ветер, вздымающий в проливе волны. Он заметив вдали туманный силуэт Джебель-Муса, поднимающийся на побережье испанского Марокко.

Катер Вольского причалил у средиземноморского побережья острова. С адмиралом прибыл небольшой отряд в составе Федорова, Николина, исполняющего роль переводчика, а также грозного Кандемира Трояка и двух его лучших морских пехотинцев. Адмирал Тови прибыл к противоположной стороне острова, на котором предстояло встретиться людям разных эпох — здесь, в тени истории, среди наследия моряков и солдат, занимавших эту крошечную заставу на протяжении многих столетий.

Отряд адмирала Тови медленно приближался с северо-запада по скалистому берегу. Адмирал был облачен в темно-синий мундир с фуражкой, резко отличавший его от остальных как главного. Адмирал Вольский ждал его здесь, в месте, которое представлялось ему тонкой границей океана и внутреннего моря, наиболее подходящим местом для встречи двух умов. В британской группе также было шесть человек, один из которых явно был членом штаба адмирала, а также матрос в обычной форме, и еще трое вооруженных морских пехотинцев. Когда они направились к Вольскому, он услышал, как один из его морпехов щелкнул переключателем режимов огня автомата, снимая его с предохранителя, и повернулся, жестом указав ему этого не делать. Трояк также глянул на морпеха, который быстро опустил оружие.

Британская делегация приблизилась к ним, остановившись примерно в тридцати шагах и глядя на них с осторожностью и любопытством в глазах. Тови указал морским пехотинцам оставаться на месте и похлопал по плечу своего начальника штаба Денни и они двинулись вперед вместе с матросом, который должен был выступить в качестве переводчика. Вольский, со своей стороны, бросил взгляд на Федорова и Николина, указав им делать то же самое, и шагнул вперед, чтобы поприветствовать британцев. Его хромота все еще была слегка заметна. Он остановился, пристально разглядывая Тови.