Огненные версты - [65]
Старший лейтенант ответил не сразу. Он знал: дозор пойдет на опасное дело и такая задача по плечу лишь наиболее смелым.
— Лейтенанта Цыганова пошлем.
Петр Иванович Цыганов к нам прибыл на Сандомирском плацдарме. Рослый, симпатичный, немного смуглявый, он и впрямь походил на цыгана. Бывший слесарь-инструментальщик одного из московских заводов, он быстро завоевал авторитет среди воинов.
По неровной полевой дороге танк Цыганова, искусно маскируясь в кустарнике, первым продвигался вперед. В триплексах промелькнули полосатые гитлеровские танки.
— Останови машину, — приказал лейтенант механику-водителю.
Над рекой висела туманная дымка. Фашисты, не подозревая об опасности, грелись у костра. Цыганов навел орудие. Выстрел. Уцелевшие гитлеровцы бросились к танкам. Еще два выстрела и загорелась «пантера».
— Вперед!
Фашисты обрушили на взвод страшный огонь. Поле вздыбилось темными фонтанами. Но механики-водители, маневрируя на поле, уводили машины из-под огня. Достигли реки. Удача сопутствовала смельчакам. Река обмелела, и подо льдом было совсем немного воды. Вброд переправились на противоположный берег.
Вслед рванулись танки роты старшего лейтенанта Ивана Любивца. С восточной окраины Хенцины ударили тяжелые орудия. Слева открыли огонь закопанные танки. Появилась группа пикирующих бомбардировщиков. Сотрясая воздух, рвались бомбы. Загорелась одна из «тридцатьчетверок», но другие танки роты Любивца уже втягивались в городскую черту.
Тем временем танки лейтенанта Цыганова уже вели уличные бои. «Тридцатьчетверки» словно заколдованные, шли вперед. На пути — уличная баррикада. Цыганов, чтобы не нарваться на мины, произвел по ней два выстрела и с ходу таранил баррикаду броней.
Из-за угла ударил «королевский тигр». Потом показался еще один такой танк. Положение осложнилось. Лейтенант открыл ответный огонь и подбил одну гитлеровскую машину, но второй «тигр» успел разбить гусеницу нашего танка, Ранило лейтенанта. Загорелось на броне в запасных бачках горючее.
Механик-водитель и радист-заряжающий бросились сбивать пламя, а офицер продолжал вести огонь по гитлеровцам. Лишь с пятого снаряда он подбил и второй танк.
«Тридцатьчетверку» охватило пламя.
— Оставить машину, — приказал Цыганов членам экипажа и сам выбрался через нижний люк наружу. Хотел отползти за баррикаду, но гитлеровцы открыли сильный пулеметный огонь. Члены экипажа оказались отрезанными от своих.
Начали отбиваться от наседавших врагов. В ход пустили гранаты. Вторично был ранен Цыганов. Рядом — фашисты, а в дисках автоматов по десять-двенадцать патронов.
Вдруг возгласы: «Ура!», «Ура!»
— Наши идут, держись, ребята, — сказал лейтенант членам экипажа и в упор открыл огонь по группе приближавшихся немцев. Цыганов уничтожил еще 15 гитлеровцев.
В это время экипаж младшего лейтенанта Бирюкова несколькими выстрелами из орудия проломил стену в доме, затем его протаранил насквозь и выскочил за баррикаду. Гвардейцы были спасены.
За проявленный героизм Петр Иванович Цыганов был представлен к высокой правительственной награде — званию Героя Советского Союза.
Командир танка Герой Советского Союза гвардии лейтенант П. И. Цыганов.
Весь день 15 января прошел в уличных боях. Нашей бригаде удалось перехватить все дороги, ведущие к Хенцинам. Отступать врагу было некуда. Части 17-й фашистской танковой дивизии оказались в огневом кольце. Подошедшие бригады корпуса добили оставшихся в живых гитлеровцев.
Особенно сильный натиск нашей бригаде пришлось выдержать на северной окраине города. Перерезав шоссе Варшава — Краков, мы тем самым отрезали пути отхода группировке немцев из Кельце. Это было несколько неожиданно для врага. Фашисты решали прорваться по шоссе. Подразделения бригады были подвергнуты бомбовому удару. Через некоторое время со стороны Кельце появились отступающие части противника.
Тяжелое положение создалось на участке третьего батальона. До тридцати танков врага атаковали батальон. В разгар боя начальник штаба батальона капитан Злобин доложил:
— Из строя вышли три танка. Отражаем атаки.
Я связался по рации с подполковником Табелевым, командиром приданного бригаде 72-го гвардейского Львовского тяжелого танкового полка. Полк находился на северо-западной окраине Хенцины.
— Перебрось на северную окраину две роты, — приказываю ему. — Туго приходится моему третьему батальону.
Вскоре тяжелые танки пришли на помощь челябинцам. Непрерывные контратаки врага разбились о стойкость гвардейцев.
Вечером получаем новую задачу: бригада должна первой ворваться в Пшедбуж, а затем стремительным броском выйти на юго-западную и западную окраины Петркув-Трыбунальски и отрезать пути отхода гитлеровцам.
До Пшедбужа по шоссе не менее 70 километров, а напрямик намного меньше — 50 километров.
— Будем продвигаться вне дорог, — сказал я офицерам штаба. — Опыт есть, местность проходимая.
Накануне выпал обильный снег. Но он особенно не препятствовал нашему продвижению. На рассвете мы с ходу без труда освободили деревню Лопушно. Небольшой немецкий гарнизон не ожидал появления русских. Враг не оказал нам ни малейшего сопротивления.
Вброд форсировали небольшую речушку Чарна и к обеду 17 января подошли к Пшедбужу, расположенному на западном берегу реки Пилица. Нам повезло: немцы не успели взорвать мост, и мы любезно им воспользовались.
