Огненная Лисица и Чёрный дракон - [47]

— Жаловалась?

— Кто? Мэриэлла? Да, ты совсем не знаешь девочку! Как можешь такое сказать о ней! Ни слова не сказала. Сам догадался! Только спросил ее, как она в Лагуле очутилась, когда ты ее замуж взял, в Даалад отнес. Она и призналась, что сбежала! И все! Разве бесу еще что-то надо объяснять! А зачем она, на ночь, глядя, к кузнецу пошла? Оружие купить! Зачем Огненной Лисице оружие? Боится кого-то! Еще объяснять?

— Не надо! Понял все! У тебя есть какие-то просьбы ко мне?

— Есть! Когда Горена убьете, отдай его душу мне!

— Тебе мало тяжелых душ шершей?

— Да, нет! С этим все в порядке. Скоро их у меня много будет. Так я на ремонт своего города настраиваюсь. На земле не хотели работать, у меня как миленькие вкалывать будут. Мне эта гадина нужна! Она про тебя и меня такие слухи по миру пустила, что давно руки чешутся отыграться.

— Не выяснил, кто такой?

— Нет! Одно могу сказать! Это не шерш!

— Мы об этом и сами догадываемся!

— А тогда что спрашиваешь? Я чувствую и слышу только подлые, черные, тяжелые и простые мысли шершей. Их могу поймать, обдурить, да еще срединных, которые много о себе возомнили, руки распускают! А мысли и чувства хранителей, рожденных магов, Владык мне неподвластны! Они не по земле расстилаются, к Верховным духам устремляются.

— Хорошо, Старшой! Обещаю!

— Спасибо, Дар! Нравишься ты мне! Легко мне с тобой! Все понимаешь! Никогда своей властью не упиваешься! Настоящий Владыка. Ведешь к ладу народ свой!

— Перестань, Старшой, не люблю, когда ты сладко петь начинаешь! Поговорили и хватит. Некогда мне.

— Гордый! Слушай что скажу, не ищи ту, у которой кольцо твое, сама к тебе придет! Кольцо к кольцу тянется! От тебя побежит, к тебе и вернется. Сумей разглядеть, Дар! Сумей! И запомни, что бес говорит! Она — судьба твоя! А уж сладкая или горькая — от тебя зависит! А теперь иди! Верни лад миру драконов!

Странные эти существа бесы. Несмотря на то, что по идее они подчиняются Владыке огня, дракону, как огненные сущности, драконы их побаиваются. Их даже нельзя назвать злыми. Сами к тебе ни за что не придут. Но оступишься раз, и они тут как тут, как испытания будут около тебя вертеться. То льстить начинают, то деньгами подразнят, то власть пообещают, то на спор вызовут, и не удержишься, подпадешь под их влияние — связь с Верховными прерывается, и ты в их власти. Душу твою в сумеречный мир притащат, и начинают от обратного мучить. Разбойником был, людей убивал, заставят исцелять, трудиться не любил, так завалят тебя работой, что не продохнуть. И все это без злобы, даже с сочувствием. Не раз мы с Энлилем приходили в гости к Старшому, и все пытались выяснить, зачем они нужны нашему миру. Вели долгие споры, и Старшой, отвечал вроде искренне, но так, что не поймешь, шутит он, или говорит правду.

— Дятлы нужны лесу, — говорил он нам, — бьют своим носом по дереву, лечат больное дерево, съедают паразитов, так и мы бесы стучим по людям, по их порокам, учим уму разуму. Бил? Испытай боль сам! Воровал? Побудь обворованным! Обижал? Будь обиженным. Зачем? Не скажу! Сам не знаю! Но думается мне, Всемогущий Кос создал человеческую душу, как высшее проявление космического разума. Но вложил в нее столько, что сам запутался. А мы бесы — расхлёбывай. Очищай зерна от плевел.

Вот вы Владыки Огня и Неба — хорошие ребята, только больно до баб охочи. Так вот найдется девка, которая скрутит вас в бараний рог. И вы сами испытаете то, что испытывают брошенные вами женщины! И заметьте, испытания дам вам не я, а сами Верховные! Так получается, что они тоже делают работу бесов!

А в чём наша разница? Вы творите, создаете прекрасное, а мы только очищаем гниль, сжигаем пороки, и пытаемся вернуть свет из тьмы. Иногда получается, и очищенная и разумная душа возвращается в мир, чтобы снова жить. Иногда не получается! Тогда уничтожается душа, будто и не было ее, как ненужный, не получившийся клинок расплавляется, чтобы когда-нибудь вновь появиться в новом обличии. И вот ответьте мне, чья работа важнее? Из света свет создать, или из тьмы возродить свет?

Его речь всегда многословна и туманна. Хотя, может быть, только сейчас я начинаю понимать его слова. И то не совсем. Придет время, вернусь, и мы посидим с ним за бокалом вина! А сейчас нужно идти! Про Мэриэллу все равно ничего не скажет, но и врать мне не будет! Но в одном он прав, кольцо тянется к кольцу. Только вот как из сотни воробьев найти одного воробушка, умеющего менять цвет глаз? Вот в чем проблема!

Я вернулся в дом Беля, далеко за полночь. Но там не спали. Его домочадцы сновали по дому, приводя его в порядок под себя. Заправляла всем Баушк, как она сама себя называла, маленькая седая старушка, которая жила с ним, как домоправительница. Она отличалась удивительным гостеприимством, все, кто находился в доме, были ее детьми, и она со всей страстью ухаживала за ними как за своими птенцами. Следила, чтобы все были сыты и обихожены. Она ковыляла по дому, ворчливо покрикивая, как ей казалось на нерадивых домочадцев:

— Куда ставишь, голова садовая. Это не здесь стояло! Почему у тебя на штанах дырка, а ну снимай, сейчас зашьем. А ты, куда тащишь эту вазу? Она же огромная! Надорвешься! Попроси Беля, он поможет. Кто еще не ужинал? Я яичек сварила! Кто хочет?