Офриад, сын Спарты - [29]

Сблизившись, спартанец чуть не пропустил первую атаку чернокожего. Он едва успел отскочить влево. Плечо обожгла огненная молния. Хорошо еще, что вскользь. Вторая молния ударила поверх его согнувшегося торса. Офриад метнулся вперед и долбанул гуатана кромкой гоплона. Кромка угодила в область правой ключицы, расколов ее на мелкие части. От удара тело гуатана врезалось в стену, после чего его голова познакомилась с острием Офриадова меча. Спартанец поразил левую глазницу чернокожего. Клинок покинул глазницу с хлюпаньем, вслед ему из глазницы выплеснулась желто-бурая жидкость, смесь содержимого глаза, мозга и крови. Чернокожий осел вдоль стены. Тяжело дыша, спартанец посмотрел в сторону поединка детеныша морлока и последнего гуатана.

Кхху, так звали детеныша, был полон решимости изведать на вкус черной плоти. Но, когда между ним и чернокожим осталось всего несколько шагов, тело гуатана взмыло в воздух. Серия коротких ударов длинных худых ног и костлявых кулаков осыпала туловище Кхху. Потом гуатан крутанулся волчком. Его хвост совершил полный круг, и острие пропороло брюхо морлока. Офриад невольно позавидовал великолепной акробатической подготовке чернокожего. Затем гуатан сделал стойку на правую ладонь и параллельно совершил великолепный по красоте и силе удар левой стопой в область виска морлока. Удар был такой силы и столь неожиданным, что не справились даже могучие шейные мышцы морлока. Голова детеныша врезалась в стену, оставив в ней глубокую выемку. После такого удара можно было смело рассчитывать, что череп морлока лопнет. Наверняка, так думал и гуатан. Посему и поплатился за это жизнью. Голова морлока отскочила от стены, как футбольный мяч. Но детеныш не утратил ориентации в пространстве. Удар огромного кулака пришелся в грудную клетку чернокожего; тело гуатана отбросило к противоположной стене, после чего содержимое его черепной коробки разбрызгало по всей пещере.

— Молодца парень! — почти радостно выкрикнул Офриад.

Воцарилась гнетущая тишина…

Детеныш морлоков внезапно прыгнул к убитому врагу и легко, даже как-то играючи, разорвал его грудную клетку. Масленно блеснули окровавленные ребра, мелькнуло навеки замершее сердце, бледная трахея, опавшие легкие… Морлок с хрустом выломал хребет. Игоря чуть не вырвало — вокруг хребта обвился толстый, еще шевелящийся червь цвета индиго. С кошачьим урчанием морлок слизал червя гибким красным языком и аппетитно захрупал.

— Бля… Это что такое, Стэлла?

— Это гуатан, — равнодушно пожала плечами принцесса. — Любимое лакомство морлоков.

Игорь отвернулся к стене. Его вывернуло наизнанку.

***

— Ты не можешь таскать везде за собой этого… это существо, Игорь!

— Да что ты ко мне пристала? Не видишь, он сам за мной идет, точно ручная собачонка. Что я, специально, что ли!? — возмутился он.

Стэлла оглянулась. Морлок громадной тенью скользил за их спинами. Принцесса поежилась и невольно ускорила шаг. Пещеры остались позади, и сейчас они двигались по узкому каньону.

— Как мы предстанем пред очами самого императора и предложим ему заключить военный союз с кланом Нуари, если нас сопровождает их заклятый враг? А вдобавок, мы только что отправили в небытие трех его соплеменников, остатки которых теперь переваривает утроба этого монстра?

— А нечего было в 'Африке' выпендриваться. Сказали бы: 'Добро пожаловать в нашу реаль', поднесли бы хлеб да соль, а так… пусть теперь выпендриваются в кишечном тракте Кхху.

— Кхху, Кхху… — утробно согласился детеныш.

— Стэлла, а, Стэлла, я вот в толк не могу взять, с чего это ты решила, что эта махина, — он указал пальцем за свою спину, — является именно детенышем, а не взрослой особью?

— Это видно по его ауре. Она еще окончательно не сформировалась.

— А чего тогда он такой амбал?

— Так видать, жрал в достатке, когда ему того хотелось. Сдается мне, что мы пригрели возле себя отпрыска их самого древнего рода.

— Он что, благородных кровей, как и ты?

Стэлла резко развернулась, и Игорь практически врезался в нее.

— Ты чего? — удивился он.

— Еще раз посмеешь сравнить мой благородный род с морлоками, и я — клянусь Эльфийской пущей, — вырву твое сердце собственными руками!

В ответ на эту тираду грозно зарокотал Кхху. Ему не нравилось, когда это длинноволосое существо повышало голос на… Равного. Да, Кхху принял Игоря, как Равный Равного. Только этим можно было объяснить то, что мелкий двуногий смог перехитрить самого морлока, да к тому же проявить к нему добрую волю. Такого не случалось с их видом никогда. Он это знал наверняка, так как в нем была жива память предков.

— Уйми своего пса, Игорь!.. Он действует мне на нервы. У меня так и чешутся руки отправить его в небытие.

Игорь повернулся к морлоку и ласковым голосом успокоил своего… нового спутника.

— Кхху хороший! Фу, Кхху, фу! Просто это женщина. И этим все сказано. Видать, во всех вселенных красивые женские особи отличаются стервозностью. А все почему? Не знаешь? А я вот знаю! Все это от нехватки мужского внимания!

— Игорь, прекрати!

— Молчу, молчу… Слушай, а когда кончатся эти туннели?

— Скоро… — нехотя ответила принцесса.

И верно, преодолев еще несколько поворотов, путники оказались на огромной площадке, расположенной под темным небосводом этой реали. Впереди был переброшен деревянный навесной мост, дорогу к которому перегораживало около двадцати прекрасно сложенных чернокожих воинов. В отличие от предыдущих стражей, все были вооружены небольшими круглыми щитами и длинными тонкими саблями.