Одолжите тенора! [=Звездный час] - [18]

Макс. Я?

Сондерс. Ты.

Макс. Благодарю.

Сондерс. Не стоит. А теперь слушай, я бегу вниз на этот дурацкий банкет, положение обязывает. Одень вот этот фрак и «бабочку» и снова стань Максом. Потом побудь здесь при запертых дверях и не впускай абсолютно никого ни под каким предлогом. Понял?

Макс. Только… находиться здесь, с э-э-э… (кивает в сторону спальни.)

Сондерс. Соберись. Я за Тито извинюсь — какой ему теперь банкет, а вот сногсшибательную сенсацию он нам завтра устроит — а потом, когда банкет закончится, я приду в номер, и мы вместе покинем его. Хорошо? Вот так. Ну, переодевайся. (Направляется к двери.)

Макс. Э-э-э… сэр.

Сондерс. Что такое, Макс?

Макс. Я э-э-э… хочу сказать, что он мне очень нравился. И вы не очень представляете себе… как я успел к нему привязаться. И вот он умер.

Сондерс. Макс, поверь мне — я любил его как брата. Но помочь ему мы уже ничем не можем. Слишком поздно.

Макс. Это верно.

Сондерс. Помни только одно: у тебя впереди блестящая карьера. И ничто нам не помешает. Может, эта мысль как-то утешит тебя.

Выходит, закрывая за собой дверь.

Макс подходит к двери в спальню. В этот момент мы слышим вой сирены. Звук сирены становится все громче и громче, пока полицейская машина не останавливается около гостиницы. Макс, не успев заглянуть в спальню, подходит к окну. Смотрит в окно и следит за происходящим.

В этот момент дверь в спальню со стороны коридора распахивается настежь, и входит Тито. Он одет в точно такой же костюм, что и Макс. Тот же парик и борода. И тот же черный грим. Практически, они выглядят одинаково. Тито в состоянии паники. Измученный и заляпанный грязью, он тяжело дышит. Взгляд его блуждает. Он прислоняется к двери, еле дыша.

Макс(в окно). Полиция! (Тито при этом слове подпрыгивает на месте и дико смотрит по сторонам. Макс передергивает плечами и направляется к спальне. Тито прячется в шкаф и закрывает за собой дверь… Макс подходит к двери спальни и собирается с духом.) Бедный Тито. (Вздыхает и, прикрыв лицо рукой, входит в комнату, направляясь в ванную. Макс не смотрит на кровать, для него это невыносимо. И все-таки, раздвинув пальцы, смотрит на кровать. Снова прикрывает лицо и отворачивается… По-прежнему направляется в ванную и закрывает за собой дверь. За сценой.) О, господи! (Макс выбегает из ванной без фрака и «бабочки» и, закрыв за собой дверь, смотрит на кровать. Он ошарашен. Он сдирает покрывало, заглядывает под кровать, оглядывается. Тито исчез!) О, боже мой! (Через секунду-другую выбегает из спальни в коридор, закрыв за собой дверь. За сценой.) МИСТЕР СОНДЕРС!!

Пауза. Дверь шкафа медленно открывается, и появляется Тито. Оглядывается и прислушивается. Все тихо. Тяжело вздыхает. Затем, шатаясь, осторожно проходит из спальни в гостиную. Оглядывается. Почувствовав себя в безопасности, садится на диван и закрывает глаза. В этот момент из коридора входит Джулия и видит Тито со спины. Улыбается, затем тихонько подходит к нему, закрывает лицо руками.

Джулия. Угадайте, кто?

Тито. Уй!! (Вскакивает и глазеет на нее.)

Джулия. Попался, старый хитрец.

Тито. Кто-кто?

Джулия. Как только не стыдно уединяться и наслаждаться одиночеством, когда все внизу просто умирают, как хотят познакомиться с вами.

Тито. Внизу?

Джулия. На банкете. И не делайте вид, что вы не в курсе, все равно не поверю.

Тито. Простите, но кто вы?

Джулия. Я? (Весело смеется.) Ой, у вас, итальянцев, неподражаемое чувство юмора. (Снова заразительно смеется. Он кисло улыбается.) Вы ведь злитесь на меня, да?

Тито. Злюсь?

Джулия. Еще как, но я вас не виню, нисколечко. Я тут разглагольствую о банкете и ни слова не сказала, как вы великолепно сегодня выступили. Тито, дорогой мой человек. Как я могу отблагодарить вас?

Тито. За что?

Джулия. Как за что? За ваше выступление!

Тито. Я не выступал. За меня пел кто-то другой!

Джулия. Ну да, это были не вы. Верно. Это был Отелло. Там, на сцене, во плоти, живой. Это была сама красота и сама жизнь. Сама любовь и душевные муки. И когда я сидела в театре, смотрела на вас и вслушивалась в каждый издаваемый вами звук, я подумала про себя: «Вот, я слушаю величайшую оперную звезду всех времен и народов!»

Тито(после короткой паузы). Хорошо я пел, да?

Джулия. Просто нет слов.

Тито. Присяду я, пожалуй. Ладно? (Садится.)

Джулия. Бедняжка. Пережили такой тяжелый день, ведь правда?

Тито. Да.

Джулия. Очень тяжелый, и вы были молодцом. Но, Тито, дорогой Тито… вы должны появиться на банкете. Всего на несколько минут.

Тито. Нет. Ничего не выйдет.

Джулия. Но, Тито, вы же обещали!

Тито. Обещал?

Джулия. Ну конечно! Неужели не помните!?

Тито(после короткой паузы). А, да, конечно. Но я передумал.

Джулия. Тито Мерелли. Вы меня удивляете. Вы меня ужасно разочаровали. Лично меня, Джулию.

Тито. Уж извините.

Джулия. А вы меня. «Нет» — это не ответ для меня. Вы понимаете? Не сдвинусь с места, пока не уговорю вас. Ни на сантиметр. (Складывает крест — накрест руки и стоит не шевелясь.) Бывают такие моменты, к сожалению, когда приходится стоять насмерть. Особенно, когда за твоей спиной толпа страждущих.

Тито(подумав). Ладно. Сдаюсь.

Джулия. Точно?

Тито. Да.

Джулия