Одной дождливой ночью - [50]

Пусть сам отдувается, как бы там ни было. Это он убил Чайди. Не я.

Какого черта?

Он вошел в кухню. Бадди стоял у стены. Телефонная трубка покоилась там, где и положено было.

- Она что, сбросила? - захлопал глазами Лу.

- Я не звонил ей, щегол. Ты что, совсем тупой?

Боже. Спасибо.

- Так какого хрена тогда?..

- Я просто вытянул у Синдюшки адрес. Нам нужно нанести Лизе визитец.

- Что?

- Ты оглох или отупел сильнее?

- В каком смысле - «нанести визитец»?

- В прямом, щегол, в прямом. Я тут думал весь день - и вот к чему пришел: рано или поздно она перестанет бояться и сдаст нас всех.

- Да уж понятное дело.

- Ты, я и Дaг пойдем и разберемся с ней. У меня тут прекрасный план. Скажем девкам, что устали играть с Морин, хотим отвезти ее домой. Они будут рады от нее избавиться, сечешь? Обе так иззавидовались, что, блин, все стены в соплях. Оставим их здесь. Они будут нашим алиби.

- Я не уверен, что Шейла будет выгораживать нас в случае чего.

- Не трясись за это, дружище. Она скажет только то, что мы захотим.

- Значит, мы оставляем их, а Морин забираем с собой?

- Именно.

- Ладно, и что мы с ней будем делать?

- Все, что захотим. Вы с Дaгом задолбали облизываться.

Лу застонал.

- Ты разрешишь нам?..

- Еще как, мужик. Потом мы ее прикопаем где-нибудь и поедем за Лизой. Там уж повозимся с ней.

- И что, убьем и ее?

- Не волнуйся. Всю грязную работенку беру на себя.

Лу сел на подоконник и уставился на Бадди.

Он пустит меня к Морин.

- Погоди. А как быть с дождем?

- А что не так?

- Если мы промокнем…

- Нет, мы не промокнем. У меня есть зонтики и дождевики. Иди и скажи Дaгу подняться сюда. Потом - сядь и сторожи нашу вкусную крошку. Девки могут помочь ей сбежать, если выпадет шанс.

- Бад, мы пускаемся во все тяжкие, - выдохнул Лу.

Его эмоции реагировали на все услышанное подозрительно сухо.

Бадди хлопнул его по плечу.

- Такие уж мы ребята, Лу. Крутые, резкие. Захотим - луну с неба снимем. Иди вниз.

Лу повиновался.

Пускаться в затею Бадди - безумие.

Мы не можем так поступить.

Но, черт побери, поступим.

2

Трев, не оправившись до конца от телефонного разговора с кем-то, кто был в доме Морин, откинул с головы пластиковый капюшон и водрузил шляпу Паттерсона на место.

То, как она говорила… совершенно очевидно, что побывала под дождем. Сумасшедшая. Убийца, балансирующая на грани броска. Надеется, что я буду достаточно глуп, чтобы прийти - и тогда можно будет меня укокошить.

Ну, посмотрим, кто кого, - подумал Трев, берясь за ружье и идя к дверям.

Она сказала, что тел в доме нет. Могла соврать. Но он хотел верить ей. Если Морин не лежит, мертвая, в доме, она может быть где-то еще - живая.

В раздумьях он едва не прозевал момент, когда на него набросились.

Они показались, едва он ступил за порог. Кто-то прыгнул на спину и сомкнул руки замком на шее. С дороги к нему подбежал худой голый мужчина с ножом. Уткнув дуло ружья в живот нападавшему, Трев спустил курок. Тело дикаря отлетело прочь, и он загнал свежий патрон в патронник.

Подавшись назад, он задумал протаранить севшего на шею дверным косяком - и упустил третьего нападавшего: дурацкий пластиковый навес, защищающий глаза, не давал должного обзора. Новый псих замахнулся бейсбольной битой, метя в лицо. Времени прицелиться не было. Трев потянул спусковой крючок, и ружье полыхнуло огнем. Рука мужчины разделилась надвое аккурат в локтевом сгибе и полетела в темноту, в ореоле кровавых капель и мелких ошметков.

Шатаясь под взваленной на спину тяжестью, Трев крутанулся вокруг оси, убеждаясь, что других неожиданностей не предвидится.

А потом рука, сжавшаяся на горле, дернулась в сторону, сдвигая пластиковый мешок. Прорези для глаз резко ушли куда-то вбок, и он ослеп.

Он пошел в обратную сторону и врезался во что-то, что заставило наездника вскрикнуть. По звуку - женщина. Скорее всего, так и есть. В удушающем захвате - не так много силы. Больше похоже на то, что она просто пытается объездить его и прокатиться на закорках.

Ступив вперед, он развернулся и приложил ее об стену. Новый вскрик; хватка на горле Трева ослабла. Подняв левую руку, он сдернул ее с себя, отвел в сторону - чтобы был размах, - и ударил локтем. Хороший, крепкий, а главное - попавший в цель удар. Она упала наземь, волоча его за руку за собой.

Трев высвободился, поправил маску, вернув «глаза» на место. Прямо у его ног лежал труп парня с ножом; чуть выше паха - огромный прострел. Отвернувшись, он увидел мужчину, стоявшего на обочине. Тот пытался присоединить оторванную руку к фонтанирующему кровью обрубку чуть пониже плеча. Трев, покачав головой, поднял ружье и выстрелил ему в грудь. «Бейсболист» отлетел назад, ударился спиной о борт припаркованного автомобиля и сполз вниз.

Он развернулся к женщине.

Она сидела на земле, вытянув ноги, спиной к дверному косяку О'Кейси, обхватив руками живот. Свет, льющийся изнутри, падал на ее очерненную кожу. На лице светились лишь глаза и оскаленные белые зубы.

Трев взвел ружье и прицелился ей в лицо.

Подросток. Она выглядела не старше пятнадцати-шестнадцати лет. Челка прилипла ко лбу, юбка в складку облепила ноги. Она носила гольфы и плоские замшевые туфельки.