Одновалентный юзер и его животное - [6]
- Мама... - прошептал потрясенный Эн и неожиданно стал уменьшаться в размерах. Он просто падал на землю, так ему сейчас хотелось спрятаться, сбежать, втиснуться под какую-нибудь травинку, исчезнуть... Это такое нормальное человеческое чувство, желание, которое Эн испытывал много раз по разным поводам, в Паутине приобрело совершенно другое тотальное значение. Вот уже Эн размером с пшеничный колос. Высотой со спичечный коробок. С муравья... Что? Он ведь может совсем исчезнуть?! ет!!! И Эн рванулся вверх. И его желание было настолько сильным и определенным, что он мгновенно вырос с телеграфный столб. И он бы рос дальше, но вдруг испугался той высоты с которой увидел где-то там, внизу, на проселочной дороге собственные ноги, и, обмяк, и уменьшившись стремительно в размерах, вдруг почувствовал что его отрывает от земли. Эн вцепился в ближайшее дерево и чем больше он думал о том, что его унесет в небо, тем сильнее его втягивала в себя безоблачная голубая бездна. И тут Эн вспомнил, что он в Паутине, и поэтому погибнуть он все равно не сможет и плюхнулся на землю. ебо затянуло облаками. Впрочем, это были не облака. Это из-за горизонта к зениту подтягивались вагины. Рыженькие, черные, пушистенькие, бритые, они, собравшись в грозовую тучу, заслонили собой солнце. Менее всего Эну хотелось попасть под этот дождь... Эн этого не видел, но в плотно сжатых губах вагин, таились издевательские улыбки. Облако, смеющихся вагин поразило бы и менее впечатлительного юзера, но...
... "...это я, - думал Эн, разглядывая разноцветные этикетки на бутылках совсем крыша съехала. Я же в Паутине. А значит что со мной может случится? Со мной ничего не может случится. Меня никто не видит".
Эн сидел у стойки бара.
- Впервые человек создал систему тотальной анонимности и следовательно совершенной безответственности, - очнулся голос внутри Эна.
- Опять ты!
- В театре или фильме, актеру, драматургу, или режиссеру невольно приходится считаться с публикой и подавлять свои инстинкты, желания, фантазии. То есть человек не свободен в пространстве театра или кино, сколь бы не утверждал обратного. Только в Паутине человек совершенно свободен, потому что только в Паутине он абсолютно анонимен. Он может поступать как хочет и остановить его может только он сам. В каком-то смысле, Паутина это первый опыт глобального тестирования цивилизации, самой себя на человечность...
- Ну, ты достал меня, - разозлился Эн, - А то я не знаю. Я знаю. Заткнись.
Голос внутри Эна послушно выключился.
- Аммонал, тринитротолуол... - безумный ученый - взъерошенный старикашка. За толстыми стеклами очков, как желтки, жарящейся на тефлоновой сковороде, яичницы, плавают расширенные зрачки. Отсюда произошло название блюда - глазунья... Саквояж на коленях. Тянет из него прямоугольные свертки каждый величиной с брусок хозяйственного мыла и складывает на столешнице... Эн поднялся.
- Вы выходите? Динамит, тротил, тол... Боже мой, вы уже выходите? - пытаясь всучить ему какой-то список, старикашка засеменил рядом с Эном, - Замечательный состав из подручных средств. Вы будете довольны. а нашем чате он пользуется потрясающим спросом...
Эн захлопнул за собой дверь бара. Раздался взрыв и бар взлетел на воздух. Государственная служба безопасности порушила взрывоопасный сайт...
Эн брел по тротуару. Он думал о чём-то, но его мысли соскальзывали в какую-то расщелину в его голове и становились всё мельче и мельче... Эн чувствовал что он сейчас поймет, что-то очень важное для себя, быть может самое главное из того что он вообще должен понять в жизни, но чем усерднее он пытался сформулировать эту ускользающую от него мысль, тем она становилась все незаметнее, и в конце концов она так измельчала, что прочесть её можно было только с трудом. о даже если бы кто-то и решил её прочесть, то не нашел бы в ней ничего нового. И тем не менее он и дальше всматривался бы в подслеповатый уже и почти неразличимый шрифт в надежде найти здесь что-то, и этим подтверждая тот безусловный факт, что человек любопытен безмерно и инфантилен в своем любопытстве. И готов зайти в утолении своего любопытства гораздо далее, чем разглядывание уже почти неразличимых букв...
...перекрестка, мелькнула фигурка - красная в зеленую клетку юбка - белая водолазка. о, Эн не смотрел в сторону перекрестка. а противоположной стороне улицы стояла дама с безупречной фигурой манекенщицы. И не просто стояла, а медленно задирала подол платья. И трусов на ней не было. И она рукой промежность не закрывала. И смотрела на Эна притягательным гипнотическим взглядом... И делала она это потому что так хотел Эн.
- Тому, кто стоит на голове, пол потолком кажется, - очнулся голос внутри Эна.
- Заткнись... - огрызнулся Эн.
Это ничего, что в профиль дама была плоская, как спичечный коробок. В конце концов иллюзия не обязана быть полной. Достаточно зрителю быть полным...
- ...кретином. Ты её больше не встретишь.
- Кого?
- Добро пожаловать в органы, сынок... - томно проскрипела дама и вульгарно пошевелив плоской задницей, добавила, - ...в половые.
"и тридэшная! - подосадовал Эн, - А то была бы объемная..."
Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.
Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.
Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.
Felis — международный литературный независимый альманах, совместно выпускаемый издательством "Э.РА" и творческим объединением "Хранитель Идей".В этом номере в разделе "Публицистика" представлен Александр Папченко; в разделе "Проза" — Геннадий Лагутин, Вера Синельникова, Михаил Акимов, Михаил Пегов, О.Т.Себятина, Леонид Старцев, Тамара Полилова, Татьяна Берцева и Орли Элькис; в разделе "Поэзия" — Алена Грач и Татьяна Стрекалова; в разделе "Литературоведение" — Рене Маори.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.
«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.
Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.