Одно чудо на всю жизнь - [9]
— Почему — болит? — удивилась девочка. — Ты спросил, как меня зовут. Я ответила. Меня зовут — Аи.
— Аи? — переспросил Витёк. — Какое странное имя… Ты — не русская?
— Не знаю, — девочка снова пожала плечами. — Если имя не подходит, наверное — не русская. А ты — русский? Как тебя зовут?
— Витёк. Виктор, если полностью. А у тебя полное имя есть? — внезапно сообразил он. Мало ли как девчонку дома или во дворе звать могут…
— Полное? Нет, наверное. Просто — Аи и всё.
— Странно… Ну ладно, потом разберёмся. Пойдём на чердак.
На чердаке было очень много пыли и голубиного помета, но самих голубей почему-то не было. Как будто бы они здесь жили много лет, а потом разом вымерли или улетели куда-то. В обычное время Витьку было бы интересно полазать по чердаку, поглядеть, но сейчас любопытство куда-то делось. Он быстро нашёл теплую, сложенную из кирпича трубу и постелил возле неё пенку.
— Вот, здесь будешь спать. Здесь тепло. Курткой накроешься.
— Я не могу взять твою куртку…
— Бери и всё. Я специально старую надел. У меня дома — новая. Я в той в школу хожу… Всё, я побежал, пока меня дома не хватились. Завтра перед школой пожрать тебе занесу, а после школы — думать будем, что дальше делать. И не ходи никуда. Я снаружи замок повешу, как будто закрыто, чтоб бомжи или ещё кто не полез, — ладно?
— Ладно, — кивнула девочка, присела на пенку, обхватила колени и опять стала похожа на синичку-лазоревку.
Витёк махнул девочке рукой и пошёл к выходу. Уже на пороге обернулся и сказал негромко:
— Спокойной ночи… Аи…
— Спокойной ночи, Витёк, — откликнулась девочка и улыбнулась.
Дома Витёк убрал топорик на место, выпил для отвода глаз чаю с вареньем, хотя есть и пить ему совершенно не хотелось. Потом заглянул на минутку в ванную и пустил там горячую воду, чтобы в случае чего можно было сказать маме, что он уже помылся. После этого Витёк пошёл спать в комнату с компьютером.
У Витька с родителями на троих была двухкомнатная квартира с большими, хорошими комнатами и высокими потолками. И досталась она им после смерти одинокой маминой тёти со смешным, но милым именем Зося. Витёк тетю Зосю в своём раннем детстве очень любил и сейчас ещё хорошо помнил. Мама тоже помнила тетю Зосю и каждый год в день её рождения пекла пышный и невероятно вкусный пирог с рыбой и черемшой[6] (тетя Зося была родом из Сибири и всю жизнь любила именно такие пироги).
— Вот, — говорила мама, поднимая рюмочку за упокой тёти Зосиной души. — Только благодаря Зосеньке и живём в центре, в отдельной квартире, как белые люди…
Папа от таких разговоров почему-то ёжился и норовил в день тёти Зосиного рождения из квартиры сбежать. Может быть, ему тётя Зося чем-нибудь при жизни не нравилась.
В большинстве знакомых Витьку семей с детьми, у которых тоже были двухкомнатные квартиры, комнаты в квартире делились так: одна комната — родителей, другая — детская. В семье Витька всё было по-другому. Была одна комната с компьютером (в ней работал папа, делал уроки и спал Витёк), а другая комната с телевизором (в ней мама смотрела телевизор и спали оба родителя). Папа когда-то пытался вынести мамин телевизор на кухню, потому что кухня в квартире тоже была большая, целых двенадцать метров. Но мама этому проекту бурно воспротивилась и долго кричала, что она и так проводит в кухне лучшие годы жизни и после работы хочет смотреть телевизор на своём собственном диване, а не сидя на табуретке, а засыпать под папино стуканье по клавишам она категорически не может. Папа что-то говорил про вредное электромагнитное излучение, но потом сдался, купил для монитора защитный экран, и, поскольку работал он в основном по ночам, Витёк каждый вечер по-прежнему засыпал под это самое «стуканье». В общем, оно ему совершенно не мешало, а если учесть, что до двух ночи и с шести утра под окнами, громыхая, ходили трамваи, так и подавно. От синеватого свечения экрана делались голубыми розочки на обоях в углу, в морозные и влажные дни искрили дугами трамваи, и по тёмному потолку пробегали быстрые серебряные тени. Вся обстановка в знакомой комнате делалась какой-то таинственной, и Витьку эта ночная комната нравилась, пожалуй, даже больше, чем дневная.
Только один разговор как-то тревожил воображение Витька. Года два назад папин приятель, моряк, «кавторанг»[7], как он сам себя называл, оглядел далекие лепные потолки комнаты с компьютером и сказал:
«Ты бы вот что, Витя, сделал. Построил бы антресоли. Высота позволяет, а вложений и строительных материалов надо — чуть. Всё дело в умном проекте. Я видел в больших квартирах вроде твоей — здорово. И сразу места станет, считай, в полтора раза больше. Поселишь там сына, или, наоборот, себе кабинет сделаешь».
В ответ папа кивнул другу-кавторангу и пробормотал что-то неопределённое. Две ночи Витьку снилось, как он залезает на антресоли почему-то по верёвочной лестнице, наверху, широко расставив ноги на дощатом полу, берётся за настоящий штурвал и… На третий день он спросил у папы:
«Пап, а эти антресоли, про которые дядя кавторанг говорил, можно сделать?»
«Обязательно сделаем, хорошая идея, — ответил папа. — Когда свободные деньги будут…»
Повесть Екатерины Мурашовой «Класс коррекции» сильно выделяется в общем потоке современной отечественной подростковой литературы. Тема детей — отбросов общества, зачастую умственно неполноценных, инвалидов, социально запущенных, слишком неудобна и некрасива, трудно решиться говорить об этом. Но у автора получается жизнелюбивое, оптимистическое произведение там, где, кажется, ни о каком оптимизме и речи быть не может.Мурашова не развлекает читателя, не заигрывает с ним. Она призывает читающего подростка к совместной душевной и нравственной работе, помогает через соучастие, сочувствие героям книги осознать себя как человека, личность, гражданина.
Это история об отважном русском купце-путешественнике XV века Афанасии Никитине и его путешествии в Индию.
Новый роман от автора бестселлеров «Волкодав», «Валькирия», «Кудеяр», «Те же и Скунс» Марии Семёновой и обладателя премии «Заветная мечта» Екатерины Мурашовой!Под воздействием могущественной, непреодолимой силы Кольский полуостров неожиданно становится точкой притяжения для совершенно различных людей. Повинуясь внезапному импульсу, сюда устремляется группа физиков из Питера, европейцы-уфологи, прослышавшие о загадочных явлениях в северных широтах, гринписовцы, обеспокоенные экологической ситуацией в этом районе, и другие, зачастую довольно странные личности.
Мир меняется вместе с главными своими координатами – материальным и медийным пространством. Неизменной остается только человеческая природа.Семейный психолог Екатерина Мурашова вот уже более двадцати лет ведет прием в обычной районной поликлинике Санкт-Петербурга. В этой книге она продолжает делиться непридуманными историями из своей практики. Проблемы, с которыми к ней приходят люди, выглядят порой нерешаемыми. Чтобы им помочь, надо разобраться в целом калейдоскопе обстоятельств самого разного свойства.И очень часто ей на помощь приходит, помимо профессионального, ее собственный человеческий опыт.
«Створка ворот пронзительно скрипнула, словно обидевшись на что-то, но осталась неподвижной. Изюмка вздрогнул, оглянулся по сторонам, а потом снова всем телом налег на нее. Створка чуть подалась назад, и в образовавшейся щели тусклой синевой блеснул бок огромного висячего замка. Изюмка вздохнул и опустился на четвереньки…».
Книга Екатерины Мурашовой «Ваш непонятный ребенок» посвящена проблемам воспитания и психологического развития детей дошкольного и школьного возраста. Одно из неоспоримых достоинств этой книги — удивительное сочетание серьезного профессионального подхода и блестящего стиля изложения. Автор опирается на богатый практический опыт, накопленный за годы работы в районной детской поликлинике Санкт-Петербурга, где ей, консультанту широкого профиля, приходится сталкиваться с разнообразными проблемами детей всех возрастов.
В книге на научной основе доступно представлены возможности использовать кофе не только как вкусный и ароматный напиток. Но и для лечения и профилактики десятков болезней. От кариеса и гастрита до рака и аутоиммунных заболеваний. Для повышения эффективности — с использованием Aloe Vera и гриба Reishi. А также в книге 71 кофейный тест. Каждый кофейный тест это диагностика организма в домашних условиях. А 24 кофейных теста указывают на значительную угрозу для вашей жизни! 368 полезных советов доктора Скачко Бориса помогут использовать кофе еще более правильно! Книга будет полезна врачам разных специальностей, фармацевтам, бариста.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Так сложилось, что лучшие книги о неволе в русской литературе созданы бывшими «сидельцами» — Фёдором Достоевским, Александром Солженицыным, Варламом Шаламовым. Бывшие «тюремщики», увы, воспоминаний не пишут. В этом смысле произведения российского прозаика Александра Филиппова — редкое исключение. Автор много лет прослужил в исправительных учреждениях на различных должностях. Вот почему книги Александра Филиппова отличает достоверность, знание материала и несомненное писательское дарование.
Книга рассказывает о жизни в колонии усиленного режима, о том, как и почему попадают люди «в места не столь отдаленные».
Журналист, креативный директор сервиса Xsolla и бывший автор Game.EXE и «Афиши» Андрей Подшибякин и его вторая книга «Игрожур. Великий русский роман про игры» – прямое продолжение первых глав истории, изначально публиковавшихся в «ЖЖ» и в российском PC Gamer, где он был главным редактором. Главный герой «Игрожура» – старшеклассник Юра Черепанов, который переезжает из сибирского городка в Москву, чтобы работать в своём любимом журнале «Мания страны навигаторов». Постепенно герой знакомится с реалиями редакции и понимает, что в издании всё устроено совсем не так, как ему казалось. Содержит нецензурную брань.
Свод правил, благодаря которым преступный мир отстраивает иерархию, имеет рычаги воздействия и поддерживает определённый порядок в тюрьмах называется - «Арестантский уклад». Он един для всех преступников: и для случайно попавших за решётку мужиков, и для тех, кто свою жизнь решил посвятить криминалу живущих, и потому «Арестантский уклад един» - сокращённо АУЕ*.