Однажды в России - [5]
Она встала и, глядя под ноги, вышла из купе. На месте, где она сидела, открылся кусочек белой пластиковой стены. На которую косо легла солнечная полоса...
* * * Солнечная полоса косо лежала на белой, недавно отштукатуренной стене. Маляр остался бы очень недоволен, увидев, как на белоснежной штукатурке с глухим чавкающим звуком разлетелось красное пятно. Снаряды из рябины были тяжелее и летели дальше, но от них на мишени не оставалось таких роскошных "кровавых" пятен. Поэтому мальчишки делали вид, что души не чают в красной смородине, и родители снабжали их по первой категории. Однако, набив рот ягодами, вчерашние индейцы не спешили жевать или глотать их. Вместо этого к губам подносились длинные трубки, и выдох сквозь них уносил ягоду к заранее выбранной мишени. Генка перешел к новому виду оружия после несчастного случая с котом, а Сергей, хоть и не выбросил свой боевой лук, составил ему компанию. Теперь индейские мотивы сползли по карте на несколько параллелей ниже и превратились в амазонские войны. А смородина, надо сказать, была в сезоне и уродилась славно. Так что недостатка в боеприпасах у мальчишек не было.
- Ну, что, - нетерпеливо сказал Серега. - Враги заждались! Пошли! - Пошли, - сурово ответил Генка. Его трубка была длиннее и выглядела, как ствол старинного ружья. Генка очень гордился тем, что первым заметил такую роскошную трубку на свалке. Потом он долго отмывал ее от пыли и паутины, и, наконец, разрисовал сложным орнаментом. Рисунок был задуман как симметричный, но получился немного хромым. И все равно это было классное оружие. - Где они, как думаешь? - Во втором подъезде, наверное, - сказал Генка. "Они" - это были девчонки. Плеваться из трубок они не пожелали, но и безоружными не остались: каждая вооружилась брызгалкой из старой коробки из-под шампуня. Брызгалки были заправлены водой, а иногда в воду добавлялось мыло - в качестве "яда" для глаз. Во втором подъезде жила Анюта - известный командир для девчонок из трех соседних дворов. Рядом с ее квартирой на лестничной клетке у девчонок был штаб. В случае чего, они бегали к Ане за водой или просто прятались у нее при отступлении. - Так пошли. Чего стоять-то? - Вперед.
Мальчишки, крадучись, пробежали ко входу во второй подъезд. У входа каждый набил полный рот смородиной и приготовился к атаке. Остаток боеприпасов лежал у каждого к кармане в стеклянных банках из-под майонеза. У Серого за плечом болтался лук, которым он уже давно не пользовался, но по привычке таскал за плечами. Первый этаж, имеющий обыкновение оставаться в полумраке даже днем, они прошли без приключений. На площадке между первым и вторым Генка остановился и приложил к губам палец. Серега тоже встал, как вкопанный, и прислушался. Сквозь обычные звуки, шедшие из-за дверей (где-то работал телевизор, где-то журчала вода, где-то вполголоса ругались) мальчики расслышали наверху короткое хихиканье. Потом сверху сверкнула струя воды и Серый шарахнулся в сторону, схватившись за мокрый рукав. На сей раз девчонки добавили в воду красную акварель, поэтому пятно на рукаве выглядело как тяжелое боевое ранение. Не сговариваясь, мальчишки бросились на приступ. Им оставалось пролететь один лестничный пролет, когда одна из дверей на площадке неожиданно открылась, и в промежуток между дверью и стеной втиснулся человек. Генке удалось затормозить, но Серега подтолкнул его сзади, и оба туземца врезались в живот... директора собственной школы. Это был огромный человечище без шеи, но с таким множеством подбородков, что даже живот казался одним из них.
- Так, - сказал директор, - Черенков и... И Гончар... Если не ошибаюсь.
Оба туземца замерли с полными ртами смородины и попрятали трубки за спину. Чувствовали они себя не лучшим образом.
- Куда путь держим, молодые люди? - ... - Великие немые? - ... - Вы что, язык проглотили? А что за спиной прячем? Позвольте взглянуть?
Вместо ответа оба нарушителя порядка принялись активно жевать. Генка управился первым и, глотнув смородиновую кашу, промямлил:
- Домой, СанСергеич... - Вот как. А ты разве не в первом подъезде живешь? - вкрадчиво произнес СанСаргеич, славящийся феноменальной памятью. - В первом. - А это какой? - Это второй. - А вы, товарищ Гончар, живете вообще через двор отсюда. - Да, СанСергеич. - Что же заставило двух столь непричастных ко второму подъезду джентльменов оказаться здесь, да еще и во время субботника?.. - Они шли ко мне в гости, - раздалось за спиной СанСергеича. Тот обернулся. - К тебе? - Да. - Анюта глядела на всех своими смеющимися глазами, в которых всегда бегали искры. Все остальное были синяки, коленки и косички, если не считать огромной банки из-под шампуня, заправленной красной холодной водой. Анюта держала ее в руках с таким видом, как будто собиралась устроить головомойку самому директору. - Ну, если к тебе, тогда ладно, - улыбнулся директор. - А то... То крадутся, как воры, то несутся, как стадо бизонов. - Мы как раз собирались вместе на субботник идти, СанСергеич, - как ни в чем не бывало, соврала Анюта. - А ребята должны были за мной зайти. - Ну, если так, то не смею задерживать. Вас ждут великие дела. - Пошли, мальчики! - сказала Анюта и сбежала вниз. Генка и Сережа нерешительно спустились следом. За ними, как эхо, топали шаги СанСергеича.
«…Море шевелилось перед ней, толпилось воспоминаниями, мелькало барашками будущих дней. Сотни голосов сливались в одно невнятное бормотание, порой угрожающее, порой – одобрительное. Но чаще всего – мудро безразличное ко всему людскому, начиная с этой маленькой несчастной девочки, которая бросает в волны камень за камнем, привязав к каждому по одному слову, одному взгляду, одному прикосновению своего Любимого и Ненавистного.Ни слова, ни взгляды, ни тем более прикосновения тонуть не желали и качались на волнах слепыми солнечными бликами.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.