Однажды ночью в августе - [68]

– С такими темпами мы скоро сможем купить себе собственный корабль, – пошутил как-то Яннис.

– Мне больше по душе работать на кого-то другого, чем на себя, – ответил на это Манолис.

Манолису нравилось ремонтировать старые корабли – они вновь становились как новенькие. Что может быть приятнее, чем вернуть потрепанному судну былую славу? Иногда ему хотелось сделать то же самое со своей собственной жизнью.

Ставрос теперь трудился на верфи только полдня, поскольку после обеда помогал Агати с пансионом: ремонтировал ванные комнаты и одну за другой перекрашивал спальни. Пансион никогда не пустовал, жильцы вносили арендную плату своевременно, так что у Ставроса с Агати было более чем достаточно средств для комфортной жизни.

С самого дня своей «свадьбы» друзья Манолиса жили в счастье и согласии. Редко встретишь двух людей, настолько довольных обществом друг друга.

Как-то утром Манолис со Ставросом вместе отправились на работу. Внезапно Ставрос остановился, схватив друга за руку, и, бледный как смерть, прошептал:

– Смотри, Манолис! Вон там!

Они как раз миновали паромный терминал, откуда один за другим выходили на улицу пассажиры.

– Это она! – с ужасом пробормотал Ставрос. – Те му! Бог мой! Уверен, это она.

Манолис принялся искать глазами в толпе женщину, которую встречал до этого лишь однажды. С момента той встречи с женой Ставроса прошло уже немало лет, да и в любом случае он вряд ли смог бы легко опознать ее со спины.

Ставрос, однако, не унимался:

– Смотри же! Та женщина в зеленом пальто.

Он спрятался за спину друга, а Манолис наконец понял, кого тот имел в виду. У женщины действительно были крашеные светлые волосы, как у жены Ставроса, но разглядеть ее толком не удалось. Если бы она в этот момент обернулась, то непременно заметила бы обоих.

Поэтому Ставрос опять схватил Манолиса за руку и потащил в обратную сторону. Они зашли в ближайшее кафенио на другой стороне дороги. Манолис заказал два кофе, и Ставрос после пары глотков потихоньку пришел в себя.

– Я знаю, это была она, – сказал он, весь дрожа. – Я в этом уверен.

Манолис не стал переубеждать своего друга.

– Даже если это и была она, – начал он, – а вполне возможно, что так и есть, – эта женщина не знает, где ты живешь, Ставрос. В прошлый раз мне определенно удалось убедить ее в том, что она ошиблась домом. Она даже не знает, под каким именем ты теперь скрываешься. Так что шансы, что она найдет тебя снова, равны…

– Они не равны нулю, Манолис. Однажды ей уже удалось меня разыскать. А раз так, она запросто отыщет меня вновь.

– Ее пистолет все еще у меня, – попытался подбодрить друга Манолис.

Но ничто не могло убедить Ставроса в том, что им с Агати нечего бояться, и следующие несколько недель он страдал от бессонницы. Он написал родителям, чтобы узнать хоть что-то о жене, и, к его ужасу, те подтвердили, что она несколько недель назад покинула Салоники. Однако родители Ставроса понятия не имели, куда она направилась.

Агати пыталась успокоить своего возлюбленного, и Манолис нередко присутствовал при этих тщетных попытках привести Ставроса в чувство.

– Я позабочусь о тебе, агапе му, – уверяла она его. – Я не позволю никому и ничему встать между нами.

– Ты ее не знаешь! – причитал Ставрос. – Ты ведь даже не видела ее той ночью, когда она заявилась в пансионат, размахивая пистолетом.

Действительно, Агати и не подозревала, на что способна эта женщина. В отличие от Манолиса, который очень четко представлял себе, как та штурмует двери.

Страх изменил Ставроса. Прежде благодаря Агати он был спокойным и счастливым человеком, а теперь превратился в невротика, страдающего манией преследования. Он частенько оглядывался на прохожих, не покидал квартиру после наступления темноты, а под его глазами от недосыпа набрякли мешки.

* * *

Минул год. Однажды вечером Манолис пришел с работы и обнаружил на полу в коридоре стопку конвертов. Он быстро просмотрел их в поисках письма от Антониса – давненько он не получал от него долгожданной весточки. Может, Антонис снова собирается приехать в Пирей?

Однако никто ему не писал… Несколько писем было адресовано другим постоянным жильцам пансиона, а одно – Агати. Манолис заметил на конверте пометку «Авиапочта» и множество ярких марок с изображением экзотических цветов. Письмо пришло из Австралии.

Он сунул конверт под дверь квартиры Агати, а остальные письма положил на стол в коридоре.

Тем вечером Манолис ужинал вместе с Агати и Ставросом. К компании также присоединились Элли и ее муж Филиппос. У молодой пары были для Агати важные новости: ее племянница ждала ребенка.

Услышав об этом, все очень обрадовались и тут же принялись поднимать тосты за будущую мать, которая залилась румянцем от такого внимания, и за пополнение в семье. Несмотря на всеобщее веселье, Ставрос выглядел подавленным – впрочем, таким он теперь был всегда, с тех пор как увидел женщину в зеленом пальто возле паромного терминала.

Бледно-голубой конверт с яркими марками хозяйка прислонила к вазе с цветами, украшавшей обеденный стол. Манолис с интересом поглядывал в ту сторону, желая узнать, почему конверт заслужил столь почетное место, и вскоре его любопытство было удовлетворено.