Одна ночь - [35]

– Кто он такой и какого черта здесь делает? – спросил Алистер.

– Лорд Дейнридж находится здесь по просьбе вашего дяди, – ответил Хиггинс.

Граф Марсден подозрительно взглянул на Люсьена, но ничего не сказал.

– Можно начинать? – поинтересовался Хиггинс, глядя на всех поверх очков.

– Давно пора, – буркнул Алистер.

Серина сложила руки на коленях. Она повернулась так, чтобы Люсьен не попадал в поле ее зрения.

Всю неделю она старалась не думать о денежных делах Сайреса и о том, как они могут коснуться ее. Она знала, что он не оставит ее без средств к существованию, но замок Уоррингтон теперь навсегда будет для нее потерян. Алистер считал его грудой камней. Боже правый, при таком отношении он не станет тратить деньги на поддержание его в хорошем состоянии. Пройдет не так много времени, думала она, и замок действительно развалится. И она бессильна этому помешать.

Тем временем мистер Хиггинс занял свое место за письменным столом, откашлялся и протер очки.

– Прежде чем начать, – сказал он с явным неодобрением в голосе, – хочу заметить, что леди Уоррингтон приглашена сюда по личному распоряжению его светлости. Я прошу у вас прощения, – сказал он, обращаясь к Серине, – но вы, несомненно, знаете, как необычно, что при чтении завещания присутствует женщина, не важно, является она женой или нет. – Поскольку Серина никак не прореагировала на эти слова, он продолжил: – Однако я должен уважать просьбу его светлости.

– Разумеется, должны. А теперь к делу, – нетерпеливо пробормотал Алистер.

Мистер Хиггинс бросил на него быстрый взгляд.

– Да, конечно. Так как завещание является весьма объемным документом, я вкратце доведу до вас его содержание. После чтения вы сможете ознакомиться с ним лично. Итак, во-первых, его светлость завещает по пять тысяч фунтов каждому из слуг за каждые пять лет их службы.

Алистер усмехнулся:

– Переходи к более важным деталям, приятель.

Мистер Хиггинс поднял брови, но воздержался от комментариев.

– Моему камердинеру Уотерсону, – продолжал читать он, – завещаю дополнительно к вышеуказанной сумме еще две тысячи фунтов, а также дом в Уэльсе.

Алистер заерзал на стуле и негромко выругался.

– Софи, Мадлен и Эмили, моим дочерям, рожденным вне брака, оставляю по двадцать пять тысяч фунтов, которые будут им выданы после достижения двадцати одного года, а также еще по десять тысяч, когда они выйдут замуж. Если же кто-то из них откажется от замужества, дополнительная сумма будет им выдана по достижении двадцати пяти лет.

Алистер вскочил со своего места. Его лицо пылало от гнева.

– Больше сотни тысяч незаконнорожденным сучкам! Да это неслыханно!

– Милорд, – сказал Хиггинс, обращаясь к Алистеру, – прошу вас сесть и позволить мне продолжать. Кроме того, прошу вас в дальнейшем воздержаться от подобных аффектов.

Алистер сел, сжимая и разжимая руки от душившей его злобы.

– Бабушке моей супруги, леди Харкорт, оставляю двух моих спаниелей и пять тысяч фунтов на их содержание.

Дочитав до этого места, адвокат замолчал. Все напряженно замерли на своих местах, понимая, что должно произойти нечто необычное.

– Следующую часть завещания, – после минутного колебания начал адвокат, – его светлость переписал всего за неделю до его смерти. И это, должен заметить, довольно странно.

– Что там? – спросил граф, не в силах больше сдерживаться.

Глядя на Алистера, мистер Хиггинс сказал:

– Вам он оставляет фамильные замки Уоррингтон, Коулшил в Беркшире и Элтем-Лодж в Кенте, а также фамильные драгоценности.

– Что еще? – спросил Алистер. – Сколько денег?

Не обращая на него внимания, Хиггинс повернулся к Серине:

– Ваша светлость, повторюсь, я нахожу это весьма странным, но ваш муж завещал вам все семейные фонды, все наличные деньги и всю недвижимость, не входящую в майорат, включая ваш лондонский дом со всем его содержимым. Ваша доля составляет четыреста тысяч фунтов.

Серина ахнула и закрыла глаза. Ужас наполнил ее душу. Вот почему Сайрес написал Люсьену письмо с просьбой защитить ее. Он знал, как смертельно будет оскорблен Алистер, когда услышит эту часть завещания.

Словно в доказательство того, что Сайрес был прав, граф Марсден вскочил со стула и закричал:

– Все деньги? Он оставил все семейные деньги этой шлюхе? Не сомневаюсь, – зло бросил он, поворачиваясь к Серине, – ты здорово научилась у своей матушки тому, как нужно обольщать мужчин и заставлять их…

– Достаточно! – Голос Люсьена заставил графа замолчать. Он бросил на Клейборна исполненный злобы взгляд.

– Лорд Марсден, – сказал Хиггинс, – прошу вас, садитесь. Это еще не все.

Алистер внимательно посмотрел на адвоката, а затем решительно направился прямо к нему. Он наклонился, вплотную приблизившись к лицу мистера Хиггинса.

– Я опротестую завещание! – выпалил он. – Этот старый идиот совсем выжил из ума. – Он бросил на Серину уничтожающий взгляд. – Или его околдовали.

– Сядьте, – сурово произнес адвокат. – Если вы будете опротестовывать завещание, как и предвидел его светлость, то лишитесь права на майорат. В этом случае все замки и драгоценности пойдут на благотворительность.

– Да тогда я вообще ничего не получу!

– Если вы обратитесь в суд, то так и случится, – сказал Хиггинс. – Выбор за вами, милорд.