Одиссея капитана Флинта, или Остров без сокровищ-2 - [98]
Хокинс завершает свою сказочку об убийстве так:
«Солнце беспощадно жгло и болото, над которым клубился туман, и высокую вершину горы. И не верилось, что минуту назад у меня на глазах был убит человек».
Золотые слова! И ему не верится, и внимательным читателям тоже. Не был убит человек на глазах у юнги Хокинса. И две эти фразы написаны явно неспроста: туман под жгучим солнцем — такая же нелепость, как вся сочиненная Хокинсом душераздирающая история.
Рассказ Джима был забракован правильно, но дальнейшее расследование смерти Тома не проводилось. Что он отчалил в мир иной, сомнений нет: никто больше Тома не видел и не слышал о нем. Был человек и не стало. На том этапе расследования казалось, что не столь уж важно, как погиб Том: может, словил шальную пулю в перестрелке и смерть его осталась незамеченной кладоискателями. Или свалился в ловчую яму, настороженную на коз Беном Ганном, — и испустил дух, пронзенный острыми кольями. Мог даже переборщить с выпивкой и умереть во сне, захлебнувшись рвотными массами. Главное, что Сильвер Тома не убивал, потому что не имел для того причин.
Теперь, после принятия рабочей гипотезы о «третьей силе», причина появилась. И достаточно веская.
Это, конечно же, не отказ Тома участвовать в назревающем мятеже. Выполняя приказ капитана, и Том с Аланом, и Эйб Грей примкнули к заговорщикам без колебаний, их не пришлось долго уговаривать. Разумеется, они вели двойную игру, и как-то Сильвер эту игру вскрыл (позже мы узнаем, как именно). И начал действовать. Для начала раздробил силы, подчиненные капитану: двое (Смоллетт и Грей) остались на «Испаньоле», еще двоих Долговязый Джон увез на берег.
Разумеется, Том не был тем беззащитным увальнем, какого рисует нам Хокинс. Нет никакого сомнения, что мистер Блендли отправил со Смоллеттом людей отборных: и надежных, и бойцов экстра-класса. Возможности подобрать таких была, учитывая, что Блендли несколько лет формировал экипажи приватиров, — но, очевидно, в небольшом количестве, иначе сквайр Трелони получил бы от Блендли «Испаньолу» с полностью укомплектованным экипажем. Причины понятны: проверенных людей у Блендли было больше шести человек, и значительно больше, но они почти все плавали по морям, приносили прибыль арматору. А эти вернулись из рейса (кроме Грея, о чем речь впереди), оказались под рукой, — их и послали.
Бойцовская выучка людей Блендли хорошо видна на примере Грея. Он вступил в рукопашную с пятью пиратами, вооруженными ножами, — и прорвался на палубу, к Смоллетту. Он отличный стрелок, вполне возможно, не уступающий Трелони: когда пираты полезли через частокол, сквайр и Грей по ним выпалили, — и двумя противниками стало меньше. Учитывая, что стрельба велась из мушкета «Смуглая Бесс» — из оружия, мягко говоря, не снайперского, — результат более чем достойный.
Фехтовал Грей тоже отлично. Его схватка на тесаках со здоровяком Джобом Эндерсоном — матерым пиратом, уцелевшим во многих абордажах — длилась недолго и стала последней для Эндерсона. Никаких растянутых голливудских поединков, Хокинс глазом моргнуть не успел, а верзила-боцман уже рухнул с разрубленной головой.
Надо полагать, что и Том с Аланом были бойцами не хуже. Но без оружия шансов в схватке с десятком головорезов не имели.
Причем их не просто убили. По крайней мере одного из них перед смертью пытали.
В «Острове без сокровищ» обоснованно подмечено, что крик, а затем истошный вопль одного из убиваемых матросов объяснить трудно. Люди Сильвера к поножовщине были привычны: ткнули бы в сердце или резанули по глотке, и тогда особо не пошумишь.
Было высказано предположение, что Алана укусила змея — вот он и заорал от боли.
Говоря начистоту, предположение шаткое. Да, на острове в изобилии водились смертельно ядовитые змеи. Да, одна из них вполне могла укусить матроса, прилегшего на травку. Да, от боли и неожиданности он бы завопил.
Но нет никаких доказательств, что всё произошло именно так. И принцип Оккама не рекомендует вводить лишние сущности (змею в данном случае), если можно обойтись без них.
К тому же в «змеиную» версию не слишком-то вписывается вот какой факт: Грей сильно побледнел, услышав донесшийся с берега вопль.
Представим на минутку, что никакой «третьей силы» нет. Что Эбрахам Грей простой матрос. Да, служил в экипажах приватиров, привычен к кровопролитью, отлично владеет тесаком и мушкетом, — но при этом ни в каких тайных делах Смоллетта и Блендли не замешан.
С чего бы ему тогда бледнеть от какого-то непонятного вопля? В жестоких схватках, когда грозит реальная смерть, не тушуется и не бледнеет. А сейчас сидит на корабле в полной безопасности, понятия не имеет, кто и зачем на берегу заорал, — и вдруг вся кровь от лица отлила… Что за странная реакция?
А вот вариант номер два: Грей ведет смертельно опасную двойную игру, и недавно сделал в этой игре по заданию капитана весьма рискованный ход, и чувствует, что всё пошло как-то не так: косые взгляды матросов на себе ловит, намеки краем уха слышит непонятные, и Сильвер зачем-то взял на берег Алана, хотя тот с Греем в одном вахтенном отделении и должен был остаться на борту. Зачем одноногий увез его на остров? Что затевает?
Его называли Монстром святого Иакова. Он явился миру в древней Кордове тьму веков назад, но последние столетия мирно провел на берегах Невы в качестве музейного экспоната. Однако в начале Третьего тысячелетия серебряный обруч, удерживавший древнего монстра в стеклянной колбе, был поврежден предприимчивым слесарем Кунсткамеры, и это положило начало невероятным событиям, обрушившимся на ничего не подозревающих жителей Санкт-Петербурга. А также — на несколько более привычных к сверхъестественному обитателей Тайного Города, оказавшихся в Северной столице…
История о закопанных на далеком острове сокровищах пирата Флинта знакома всем: кто не читал знаменитый роман Роберта Льюиса Стивенсона, тот хотя бы видел одну из многочисленных экранизаций… Все сопереживали героям в их приключениях, и с замиранием сердца следили за отчаянными схватками, и радовались, когда честь и мужество одержали верх над низостью и предательством, и…И ошибались.Потому что все приключения на Острове Сокровищ происходили СОВСЕМ ИНАЧЕ, чем в истории, рассказанной Джимом Хокинсом, сыном трактирщика.
Он – повзрослевший Питер Пэн, в миру Пётр Панов, аномал-технокинетик, родившийся в Хармонтской Зоне и ребёнком прошедший все Её круги. Бешеный тип, отмороженный на всю голову. Его жена – бывшая Горгона, грозный аномал-суггестор, отвязанная и столь же неуправляемая. Вырвавшись из Хармонта, эта парочка сумела стать своей уже в Питерской Зоне.Их дети-близнецы, обладающие феноменальными способностями, как выяснилось, интересуют не только военных спецов, делающих из «детей сталкеров» оружие. Близнецов похищают, таинственные похитители растворяются в Зоне.
Иногда даже жители Тайного Города не понимают, где заканчиваются старинные легенды и начинается реальная история. Чего уж говорить об обычных людях, волею судьбы оказавшихся в центре удивительных событий, вызвавших к жизни силы столь могущественные, что растерялись даже величайшие маги. Крым и Ладога, пещеры и погружения под воду, рыбалка, закончившаяся смертью, и смерть, двадцать лет спасавшая жизнь человека, – в этой истории смешалось всё.И не для всех она закончилась счастливо.
В Тайном Городе и всем волшебном мире кипит привычная и весьма неспокойная жизнь: загадочный мастер НО учит быстро и недорого ремонтировать поломавшийся паровоз, в московском метро появляются жуткие вампиры, кому-то повезло прикоснуться к мистическим тайнам Санкт-Петербурга, а Инге Волковой и Яне Маннергейм приходится отправиться на таинственный остров посреди Тихого океана, где по приказу беспощадного Ярги, первого князя Нави, создается нечто грандиозное… Эти и многие другие истории вы можете прочитать в сборнике «Порченая кровь», в который вошли одноименная новелла Вадима Панова и рассказы авторов – победителей конкурса «Тайный Город – Твой Город 2018».
Охотники сидят у костра и рассказывают странные истории, случавшиеся с ними на охоте. И одновременно с ними происходит история новая: загадочный Черный Охотник бродит где-то рядом… 2017 г.
Эссе. Опубликовано: Игорь МАРКОВ (Игорь Росоховатский). Е-существа против людей? Газ. «Зеркало недели» (Киев) от 21.11.1998.
В рамках журналистского расследования разбираемся, что произошло с Алексеем Навальным в Сибири 20–22 августа 2020 года. Потому что там началась его 18-дневная кома, там ответы на все вопросы. В книге по часам расписана хроника спасения пациента А. А. Навального в омской больнице. Назван настоящий диагноз. Приведена формула вещества, найденного на теле пациента. Проанализирован политический диагноз отравления. Представлены свидетельства лечащих врачей о том, что к концу вторых суток лечения Навальный подавал признаки выхода из комы, но ему не дали прийти в сознание в России, вывезли в Германию, где его продержали еще больше двух недель в состоянии искусственной комы.
Как в разных городах и странах отмечают День Победы? И какую роль в этом празднике играют советские военные памятники? В книге на эти вопросы отвечают исследователи, проводившие 9 мая 2013 г. наблюдения и интервью одновременно в разных точках постсоветского пространства и за его пределами — от Сортавалы до Софии и от Грозного до Берлина. Исследование зафиксировало традиции празднования 9 мая на момент, предшествующий Крымскому кризису и конфликту на юго-востоке Украины. Оригинальные статьи дополнены постскриптумами от авторов, в которых они рассказывают о том, как ситуация изменилась спустя семь лет.
В своей книге Алла Валько рассказывает о путешествиях по Украине и размышляет о событиях в ней в 2014–2015 годах. В первой части книги автор вспоминает о потрясающем пребывании в Закарпатье в 2010–2011 годы, во второй делится с читателями размышлениями по поводу присоединения Крыма и военных действий на Юго-Востоке, в третьей рассказывает о своём увлекательном путешествии по четырём областям, связанным с именами дорогих ей людей, в четвёртой пишет о деятельности Бориса Немцова в последние два года его жизни в связи с ситуацией в братской стране, в пятой на основе открытых публикаций подводит некоторые итоги прошедших четырёх лет.
Автор, около 40 лет проработавший собственным корреспондентом центральных газет — «Комсомольской правды», «Советской России», — в публицистических очерках раскрывает роль журналистов, прессы в перестройке общественного мнения и экономики.