Одиссея капитана Флинта, или Остров без сокровищ-2 - [156]

— Хокинс! Мне очень интересно узнать, отчего ты время от времени вот так же идиотически, как сейчас, улыбаешься, глядя на меня? Я кажусь тебе смешной? Или ты вспоминаешь, как хватал меня за грудь? Первый раз эту улыбку я увидела именно тогда.

Я ее слышал! С трудом, как сквозь слой ваты, но слышал! По ходу речи Пэт я пару раз сглотнул, — и стал слышать ее еще лучше!

Возврат согласия отменяется.

— Очень, очень обидно слушать такое от собственной невесты, сказавшей «согласна». (Себя я тоже слышал! Слышал!) Мне кажется, что ты должна немедленно извиниться!

— Запомни, Хокинс, я в первый и в последний раз поддамся на такую дешевую уловку. В первый и в последний! И только потому, что ты утопил бригантину.

Процесс извинений был в самом разгаре, когда в дверь постучали.

— Кто бы ни был, проваливай! — прорычал капитан Хокинс голосом капитана Флинта. — Зайдешь попозже!

— Вообще-то этим стуком я не просил разрешения попасть в свою каюту, — сказал Ливси, входя. — Лишь предупредил, что сейчас зайду.

— Простите, доктор. Привык к собственному кораблю, и позабыл, что в гостях.

— Как себя чувствуете, больной?

— Случались в моей жизни дни, когда чувствовал себя лучше… Что со мной, доктор?

— С тобой? Легкая контузия. Тяжелое похмелье. Сильнейшая усталость, наложившаяся на слабость от недолеченной раны. Ничего смертельного, но провести еще денек в кровати придется.

— Мне контузия не показалась легкой, — сказал я, предпочтя проигнорировать слова о похмелье. — Недавно, когда стрелял из Долорес, мне показалось, что я выпалил в себя.

— Недавно? Ты проспал одиннадцать с лишним часов, мой мальчик.

— Сколько?!

Я резко сел и поставил сам себе еще один диагноз, позабытый доктором Ливси: «Ты идиот, Хокинс! Видел, что снаружи стемнело, и не спросил сразу же про время!».

— Тебе лучше полежать еще, Джим. Сон уже пошел тебе на пользу, а к утру восстановишь силы окончательно.

— Сколько сейчас времени? И где находится шхуна?

— До полуночи полтора часа. Или ты привык измерять время вахтами и склянками?

— Где шхуна? — Я спустил ноги с койки.

— На Южной стоянке, невдалеке…

— Прикажите немедленно поднять якорь, доктор.

— Джим… Мы никуда сейчас не поплывем. А ты сейчас выпьешь бульона из козлятины, ляжешь и поспишь еще, говорю это тебе как врач больному.

— Мы сейчас поднимем якорь и поплывем к Лесистому мысу. В полночь нас там будет ждать Эктор, если он еще жив.

Ливси мгновенно вышел из каюты.

* * *

— Ты уверен, мой мальчик, что в состоянии командовать шхуной? — спросил доктор, вернувшись. — Мой помощник Бансье сейчас на «Патриции».

Я к тому времени закончил одеваться, надел камзол, сунул руки в карманы… Пистолеты были на месте. Фляга исчезла.

— Смогу, доктор. Смоллетт, пропади он пропадом, командовал, лежа на тюфяке. Чем я хуже?

— Смоллетт… От Грея многого я не ждал, а вот Смоллетт сумел удивить. Впервые я так серьезно ошибся в человеке.

— Мы все в нем ошиблись.

Вернулась Патриция, протянула небольшой кувшин, я пил долгими глотками, жажда мучила нешуточная.

— По-моему, в этот грог забыли добавить ром. Капнули самую малость для запаха.

Пэт изобразила на лице святую невинность и пожала плечами: какой, дескать, выдали, такой и принесла. Я заподозрил, что она могла бы кое-что поведать о судьбе пропавшей из кармана фляги.

Палуба под ногами вздрогнула, и я понял, что якорь отлип от грунта.

— Доктор, я смогу командовать шхуной, но мне необходимо подкрепиться.

— На первое суп… вернее, бульон с гренками из морских сухарей. На второе вареная козлятина. Сожалею, но ничем иным наш кок порадовать тебя не в состоянии.

— Я имел в виду другое… Кушать мне совершенно не хочется.

— Он имел в виду ром, — сообщила Пэт. — Поганый чертов ром, от которого умер его дед.

— А когда ты вообще последний раз кушал, Джим? — поинтересовался доктор.

Я честно попытался вспомнить и не смог… Давно.

— Совершенно пропал аппетит от всей этой свистопляски… Кусок в горло не лезет.

— Французы называют то, что с тобой происходит, Джим, longue frénésie. Все симптомы налицо.

Помяни черта, он и явится. К нам явился с докладом один из французов, и мне не нужен был переводчик, чтобы понять: якорь поднят, какие будут приказания?

— Доктор, мы теряем время, а Эктор ждет. Малая толика бренди из ваших запасов, — вот все, что мне нужно.

Он шагнул к шкафчику, стекло звякнуло о стекло.

— Такое количество не повредит, мисс Эндерби. А позже, обещаю вам, у нас с Джимом будет очень серьезный разговор на эту тему.

Слова «малая толика» доктор воспринял слишком буквально. И я решил: побывав у Лесистого мыса, не поведу шхуну обратно, а двинусь дальше, на Северную стоянку. Пора вернуться на «Патрицию», загостился. На своем судне я первый после Господа, и никто не посмеет указывать капитану Хокинсу, что ему делать.

* * *

Ночной бриз позволил развить трехузловый ход, и я понял: успеем к сроку.

Хотя командовать шхуной «Ла-Випер» (так я сократил заковыристое название) оказалось не так уж просто. Доктор стоял рядом и переводил все мои команды, но не всегда получалось перевести: Ливси попросту не знал значения и перевода некоторых терминов, а если переводил буквально, случалась путаница, — и тогда в дело вступал Стив Вайсгер, буквально на пальцах показывая троим французским коллегам, что надлежит сделать. Но постепенно все наладилось, ошибки случались все реже.