Одиссея капитана Флинта, или Остров без сокровищ-2 - [139]
На шхуне грохнула пушка. Ядро легло с приличным недолетом, в воду у самого берега. Но незваные «пассажиры» не стали дожидаться, когда Сильвер возьмет верный прицел, и снова скрылись в лесу. Теперь успеем… Через заросли особо быстро им не побегать.
Мы закончили расчищать тузик от маскировки, перевернули, столкнули на воду. Я закинул в лодку трость Сильвера, скомандовал:
— Юнга Истлинг, берись за правый борт! Юнга… отставить, мисс Патриция, на корму!
Вымокнув по пояс, мы с Джереми протащили тузик через линию прибоя, перевалились через борта.
Поплыли. Тузик понесся стрелой. Юнга Джереми Истлинг греб так, что весла гнулись и борта трещали. Пэт на корме развернулась лицом к берегу, держала его под прицелом трофейного мушкета: наши «друзья» в любой момент могли выскочить из зарослей и устроить прощальный салют. А капитан Хокинс растекся по средней банке, как медуза, вытащенная на берег: торопливая возня с тузиком съела остаток сил, и без того невеликий…
Мы были в полусотне фатомов от берега, когда оттуда началась мушкетная пальба — примерно от того дерева, на которое лазал братец. Пэт выстрелила в ответ. Вернее, попыталась выстрелить — трофейный мушкет дал осечку, я не удивился, удивляться стоило бы выстрелу — затравочный порох на полке имел очень мало шансов не отсыреть при нашем торопливом отплытии.
На таком расстоянии обращать на выстрелы внимание не стоило, и я подумал, что англичане Смоллетта (судя по их одежде, на берегу мы столкнулись с соотечественниками) столь же плохие солдаты, как и датчане. Ни один мало-мальски знающий толк в военном деле человек не стал бы зря жечь порох на такой дистанции. Впрочем, они могли звуками этой стрельбы оправдываться перед находящимся вдали начальством: сделали, дескать, всё, что смогли.
Мушкет подвел, но без ответа демарш противника не остался: наша пушечка заряжалась с казенной части, причем очень быстро. Сильверу чрезвычайно не понравилось, что в сторону его малышки кто-то посмел стрелять, пусть и с расстояния, делавшего выстрелы бессмысленными. Еще одно ядро улетело к острову, на сей раз с перелетом: вломилось в кроны деревьев, сшибая ветви. Злодеи не стали дальше испытывать терпение заботливого папаши — выстрелы тут же смолкли.
Вот это да… С огромным трудом вскарабкавшись по штормтрапу на борт, я увидел: Сильвер стоят, опираясь на свой знаменитый костыль, хорошо мне памятный, — и я в очередной раз почувствовал, что все повторяется, все идет по кругу. Казалось, что сейчас я услышу, как матросы «Испаньолы» затянут хриплыми голосами, навалившись на вымбовки: «Пятнадцать человек на сундук мертвеца!»
Первым делом я вручил Сильверу его трость, сказал:
— Правьте на норд-ост, мистер Эндерби, и постарайтесь поймать хоть какой-то ветер над этой лужей. — И отправился в свою каюту переодеться в сухое, приказав сделать то же самое юнге Истлингу.
В каюте меня поджидал жесточайший поединок с собственной койкой. Вернее, с желанием вытянуться на ней. Я даже было прилег (всего лишь на минутку! хоть на миг расслабить перетружденные ноги! и тут же встану и пойду командовать шхуной!).
«Слизняк!!!» — прозвучало в моей голове, и голос принадлежал Флинту — не настоящему, понятно, а тому, что в моих видениях заставил сжечь «Бенбоу».
«Синерожий пьяница!» — огрызнулся я. Но на ноги поднялся.
Вернувшись наверх, я подозвал старину Джона и вывалил новости, начав с наиважнейшей. Я слишком устал для долгих рассказов, и прозвучало вот что:
— Я сделал предложение мисс Патриции. Оно принято. Мы обвенчаемся в день прибытия в Англию. Сокровище деда я откопал. Сейчас мистер Гэрсли и Рюггер прячутся вместе с гружеными ослами где-то в отрогах Бизань-мачты, по крайней мере я на это очень надеюсь. В полночь мы заберем их вместе с ящиками с Лесистого мыса. На острове не менее полусотни головорезов Смоллетта, возможно, даже больше. Кажется, Грей с ними, но я не уверен.
Он молчал, ошарашенный потоком известий. Потом спросил о главном:
— Почему именно в день прибытия?
— Она так решила, — честно ответил я, и, не имея ни сил, ни желания растолковывать подробности, тут же сменил тему:
— Что за стрельба у вас тут была — три выстрела, что мы слышали?
— Боцман Трент дезертировал.
— Как?!
— Вплавь. Прыгнул за борт и уплыл на берег. Поначалу он хотел отправиться туда с матросами на шлюпке — почти сразу после того, как над Подзорной Трубой появился черный дым. Дескать, что-то странное происходит, и лучше бы ему поджидать вас на берегу. Я запретил, я сразу сообразил, что на острове чужаки — подберутся незаметно, дадут один залп из кустов, и мы разом лишимся и матросов, и шлюпки, и боцмана. «Вы будете ждать возвращения капитана здесь, на борту, мистер Трент», — вот что сказал я, и не прошло минуты, как боцман прыгнул через фальшборт. Вот тут я понял, что к чему и кто у нас крыса… Трижды стрелял ему вслед, но он оказался везучим парнем.
Я мысленно представил, как стояла «Патриция», какое расстояние было до берега, с какой скоростью плывет человек. Что-то здесь не так…
— Мне казалось, что ты неплохо стреляешь, Джон. Попасть со шхуны в прыгнувшего за борт человека… тут горничная мисс Патриции не промахнулась бы. Как ты сумел промазать три раза, старина?!
Его называли Монстром святого Иакова. Он явился миру в древней Кордове тьму веков назад, но последние столетия мирно провел на берегах Невы в качестве музейного экспоната. Однако в начале Третьего тысячелетия серебряный обруч, удерживавший древнего монстра в стеклянной колбе, был поврежден предприимчивым слесарем Кунсткамеры, и это положило начало невероятным событиям, обрушившимся на ничего не подозревающих жителей Санкт-Петербурга. А также — на несколько более привычных к сверхъестественному обитателей Тайного Города, оказавшихся в Северной столице…
История о закопанных на далеком острове сокровищах пирата Флинта знакома всем: кто не читал знаменитый роман Роберта Льюиса Стивенсона, тот хотя бы видел одну из многочисленных экранизаций… Все сопереживали героям в их приключениях, и с замиранием сердца следили за отчаянными схватками, и радовались, когда честь и мужество одержали верх над низостью и предательством, и…И ошибались.Потому что все приключения на Острове Сокровищ происходили СОВСЕМ ИНАЧЕ, чем в истории, рассказанной Джимом Хокинсом, сыном трактирщика.
Он – повзрослевший Питер Пэн, в миру Пётр Панов, аномал-технокинетик, родившийся в Хармонтской Зоне и ребёнком прошедший все Её круги. Бешеный тип, отмороженный на всю голову. Его жена – бывшая Горгона, грозный аномал-суггестор, отвязанная и столь же неуправляемая. Вырвавшись из Хармонта, эта парочка сумела стать своей уже в Питерской Зоне.Их дети-близнецы, обладающие феноменальными способностями, как выяснилось, интересуют не только военных спецов, делающих из «детей сталкеров» оружие. Близнецов похищают, таинственные похитители растворяются в Зоне.
Иногда даже жители Тайного Города не понимают, где заканчиваются старинные легенды и начинается реальная история. Чего уж говорить об обычных людях, волею судьбы оказавшихся в центре удивительных событий, вызвавших к жизни силы столь могущественные, что растерялись даже величайшие маги. Крым и Ладога, пещеры и погружения под воду, рыбалка, закончившаяся смертью, и смерть, двадцать лет спасавшая жизнь человека, – в этой истории смешалось всё.И не для всех она закончилась счастливо.
В Тайном Городе и всем волшебном мире кипит привычная и весьма неспокойная жизнь: загадочный мастер НО учит быстро и недорого ремонтировать поломавшийся паровоз, в московском метро появляются жуткие вампиры, кому-то повезло прикоснуться к мистическим тайнам Санкт-Петербурга, а Инге Волковой и Яне Маннергейм приходится отправиться на таинственный остров посреди Тихого океана, где по приказу беспощадного Ярги, первого князя Нави, создается нечто грандиозное… Эти и многие другие истории вы можете прочитать в сборнике «Порченая кровь», в который вошли одноименная новелла Вадима Панова и рассказы авторов – победителей конкурса «Тайный Город – Твой Город 2018».
Охотники сидят у костра и рассказывают странные истории, случавшиеся с ними на охоте. И одновременно с ними происходит история новая: загадочный Черный Охотник бродит где-то рядом… 2017 г.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Книга представляет собой исследование причин процессов, повлекших за собой разрушение СССР, в исторической ретроспективе с момента окончания Второй мировой войны до наших дней. Благодаря системному анализу, автору удалось показать, как осуществлялся разгром Советского Союза извне и изнутри: с активным участием в этом процессе информационно-аналитических институтов и технологий США и рядом предательств со стороны высшего руководства СССР. Ему удалось опровергнуть миф о «естественном» распаде Союза как изжившей себя социально-политической и экономической системы, а также высветить подлинные причины страшной трагедии, приведшей к огромным жертвам и потерям советского государства и советского народа.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Мы сочли необходимым издать эту книгу не только на русском, но и на английском языке для того, чтобы американские читатели знали, что эмигранты из СССР представляют собой нечто совсем иное, чем опустившиеся неудачники и циники, которые были отобраны для кинофильма "Русские здесь". Объем книги не позволил вместить в нее все статьи об этом клеветническом фильме, опубликованные в русскоязычной прессе. По той же причине мы не могли перевести все статьи на английский язык, тем более, что многие мысли в них повторяются.
Эта книга посвящена 30-летию падения Советского Союза, завершившего каскад крушений коммунистических режимов Восточной Европы. С каждым десятилетием, отделяющим нас от этих событий, меняется и наш взгляд на их последствия – от рационального оптимизма и веры в реформы 1990‐х годов до пессимизма в связи с антилиберальными тенденциями 2010‐х. Авторы книги, ведущие исследователи, историки и социальные мыслители России, Европы и США, представляют читателю срез современных пониманий и интерпретаций как самого процесса распада коммунистического пространства, так и ключевых проблем посткоммунистического развития.
Очередная книга Валентины Красковой посвящена преступлениям власти от политических убийств 30-х годов до кремлевских интриг конца 90-х. Зло поселилось в Кремле прежде всех правителей. Не зря Дмитрий Донской приказал уничтожить первых строителей Кремля. Они что-то знали, но никому об этом не смогли рассказать. Конституция и ее законы никогда не являлись серьезным препятствием на пути российских политиков. Преступления государственной власти давно не новость. Это то, без чего власть не может существовать, то, чем она всегда обеспечивает собственное бытие.