Одиссея капитана Балка - [24]
Но настроения Степану Осиповичу не подняло даже это: «Так — то, мой дорогой, Германия, немцы. А то — наши! Балаболок да выскочек разномастных понавыбирают, вот уж и надумают они нам в этой Думе. А то, что нет пока ответственного министерства — так, лиха беда начало! Выклянчат. Помянете мои слова: взвоем мы еще от их «склок с совещательным голосом»! Но, не дай нам Бог, чтоб кабинетная система или сменяемое по выборам правительство как в Парижах, — вот тут-то и запляшем мы с вами танцы святого Витта. Все давешние делишки господина Витте как бы нам цветочками не показались! Я то думал, что сейчас в Питере попробуем порядок навести — а тут… Какое там! Задумали Дубасова на меня менять. А зачем? Нет уж. Пусть он дальше с этим всем разбирается в министерстве. А я, если Государь позволит, с палубы в кабинет не уйду. В море — дома!»
Последним узнал про Манифест царя наместник Алексеев. И, как рассказал позже Василию Михаил, после прочтения его текста на новоявленного генерал-адмирала было просто страшно смотреть. Евгений Иванович был ошарашен и взбешен одновременно. Но, как тут же выяснилось, не от того вовсе, что из-за истового монархизма органически не переносил демократических общественных институтов, в принципе не желая видеть и слышать ни о чем ином, кроме как о неограниченной монархии — самодержавии.
Все оказалось много проще. На нем лежала ответственность за огромный край. Где пока ни один градоначальник, ни один полицмейстер, ни один начальник гарнизона или войсковой атаман не были проинструктированы о том, как нужно воспринимать сие царское решение и как себя вести применительно к таким обстоятельствам.
И, по большому счету, Василий резоны наместника вполне понимал. Получилось, что необходимость сохранять секретность из-за опасности возникновения беспорядков в столице, перекладывала после опубликования Манифеста всю ответственность и заботу о недопущении эксцессов и разгула стихийной вольницы в городах и весях на местные власти. Совершенно не готовые к такой новой вводной…
Мнение же обо всем этом штабс-капитана Красовского, старшего шифровальщика штаба Гвардейского экспедиционного корпуса, первым во Владивостоке узнавшего подробности Царского Манифеста, история для нас, увы, не сохранила.
Кстати, итоги вышеупомянутого Михаилом Земского Съезда, действительно можно было смело считать прологом к этому Манифесту. Говоря образно, если сегодня воля Императора возвещала о наступлении утра новой жизни России, то съезд этот был его рассветной зарей. И сделать здесь небольшое отступление от темы для краткого описания его предыстории и решений вполне уместно.
Строго говоря, это было первое крупное внутриполитическое деяние самодержца, предпринятое им благодаря осмыслению всей той убийственной информации о будущем, что безжалостно вылил на его несчастную голову доктор Вадик. Ничего не поделаешь, врачам «часто приходится делать людям больно, чтобы потом им жилось хорошо». Увы, но более образно и конкретно, чем эта крылатая фраза из «Иронии судьбы», суть призвания хирурга определяло только бессмертное: «Резать! Резать к чертовой матери, не дожидаясь перитонита!» От Риммы Марковой…
Обдумав услышанное, Николай для себя твердо решил как можно скорее запустить маховик земельной реформы, способной как повысить уровень сельскохозяйственного производства, так и параллельно решить две сопутствующих проблемы: обеспечить на годы вперед подпор людского потока к заводским проходным, переселенческим поездам и пароходам, повышая одновременно уровень жизни остающихся на селе.
Но за всем этим масштабным процессом необходим был неусыпный контроль и действенное управление им. Только вот достичь этого лишь силами уездных и губернских администраций было попросту невозможно. Даже при условии обеспечения должного финансирования. Управленческий штат их был не велик, а профессиональный уровень для столь сложной и масштабной задачи — в массе своей явно слаб.
Не сразу, но Николай все-таки согласился с тем, что без решительного привлечения к этой работе органов местного самоуправления — земств — не обойтись. Более того, — именно они могли стать важнейшим элементом всей системы проведения реформы, ее главным тягловым механизмом, оставляя местным администрациям функции учета, контроля, отслеживания финансовой дисциплины и обратной связи.
При этом, как следствие, неизбежно вставал вопрос о привлечении к этому самому самоуправлению лиц крестьянского сословия, дабы избежать пресловутого «без меня меня женили». И для этого наиболее логичным решением было создание третьего — низового — уровня в структуре земских организаций — всесословного волостного земского собрания, имеющего право делегировать своих председателей и выборных гласных в состав уездных и губернских земских органов.
Во время обсуждения с Николаем всех этих «деревенских» проблем, Вадик был буквально сражен наповал одним документом, который царь предложил ему прочитать «на сон грядущий». Это была родившаяся в недрах министерства внутренних дел Записка, содержавшая предложения по реформе законодательства о крестьянах. В документе, вышедшем из-под пера сотрудников ведомства «наиконсеративнейшего из русских консерваторов» — Плеве, были черным по белому прописаны почти все основные постулаты столыпинской реформы, авторство которой потом многие умные книжки из «мира Вадика» приписывали «прозорливости финансового гения фон Витте».
Легко рассуждать об ошибках предков, сидя в кресле за компьютером. Тем более, если ты всерьез увлечен историей флота, душа твоя искренне болит за поражения Родины в давно отгремевшей войне, а знания позволяют судить об их причинах. Только вот исправить в прошлом ты уже ничего не можешь, даже если бы очень этого хотел… А вдруг? Вдруг тебе выпадет шанс? Шанс, которого теоретически просто не может представиться? Именно такой шанс выпадает на долю главного героя этой книги. Но, взглянув глазами Всеволода Федоровича Руднева, командира крейсера «Варяг», на рейд порта Чемульпо за сутки до знаменитого боя с японской эскадрой, он осознаёт, что знаний фаната морской истории, патриотизма и личной смелости может оказаться не достаточно для того, чтобы выйти из неравной схватки победителем. Однако жребий брошен! Настало время проверить железом и кровью его идеи, теории и расчеты.
Линейный морской бой современного флота. Армагеддон наяву… Там, в море у Шантунга, он почувствовал вдруг нечто иррациональное, нереальное и поистине мистическое. Это было то чувство, что рано или поздно приходит к каждому настоящему моряку: чувство своей полной принадлежности тому стальному колоссу, на котором ты вышел в море. Принадлежности такой же, как и у любой заклепки, листа брони или орудийного прицела. Словно и не ты вовсе, не те, кто тебя окружают, что-то делают, командуют, стреляют, бросают уголь на колосники, есть одушевленные индивидуумы… Нет! Это все одно.
Ремейк книг Г. Б. Дойникова "Варягъ" - победитель" и "Все по местам! Возвращение "Варяга". На основе оригинального таймлайна Мир"Варяга"-победителя2(МПВ-2) …
Бой у порта Чемульпо завершился не так, как предполагал японский адмирал Уриу. Разменяв тихоходную, морально устаревшую канлодку «Кореец» на два крейсера врага, в том числе первоклассный броненосный крейсер «Асама», Руднев на «Варяге» вырвался из смертельной ловушки. И не только смог довести его до Владивостока, но и привел с собой два новейших японских броненосных крейсера, взятых на абордаж в лучших традициях парусно-пиратских времен. Купленные у итальянцев, они шли в Йокосуку с перегонными командами, прикрываясь флагом британского торгового флота. Шансы России в войне на море существенно выросли.
Предложенная Рудневым идея одновременного боя в разных географических точках двух русских эскадр и отдельного отряда кораблей с японским флотом могла привести к победе в войне. Адмирал Того вынужден разделить свои силы, и у островов Элиота семи броненосцам Макарова противостоят только четыре вражеских. В это же время у Сангарского пролива броненосные крейсера Руднева грудь в грудь сходятся с грозным противником – эскадрой адмирала Камимуры. Задумано было красиво. Только итог сражений не радует наших флотоводцев: фатальных потерь противник не понес, а русский флот по-прежнему разделен на Порт-Артурскую и Владивостокскую эскадры.
Первые успехи русских моряков вызывают неизбежную ответную реакцию японцев. В итоге им удается то, что они безуспешно пытались проделать в известной нам истории: проход в гавань Порт-Артура заблокирован затопленным брандером. Семь броненосцев Макарова – главная сила Тихоокеанского флота России – в одночасье выведены из игры. И на долгие месяцы, пока водолазы не расчистят фарватер, а с Балтики не подойдут долгожданные подкрепления, отряд наших крейсеров во Владивостоке остается один на один со всем Соединенным флотом.
Европа, 1939-й, весна. История изменилась, но не принципиально. Война! Красная армия переходит польскую границу, мир сочувствует полякам, однако не спешит помогать. Но есть еще Аргентина, фиолетовая планета. Он был титулярный советник… Нет, он был террорист и подпольщик, но прежнюю его жизнь стерли, словно изображение в зеркале. Чужие документы, чужая форма. Но без имени и биографии тоже можно воевать. Улан-доброволец Антон Земоловский идет непростыми дорогами войны — партизанский лес, тюрьма, секретный подземный объект, черный космос. Корд.
Романтичная история Золушки в антураже выдуманного мира времен Второй мировой войны, герои живут в мире, где столица Российской Империи находится в Новгороде Великом, идёт война с англосаксами , и между лётчицей и лётчиком возникает нечто...
Между Смертным Императором и его противником завязалась финальная битва, в результате которой Смертный Император разрушил Подземный Мир. Божественный артефакт – таинственная пурпурная карта, которая прежде связывала Демона-Короля Подземного Мира – исчезла в пространственно-временной воронке, затерявшись в бесконечной пучине. В бескрайней глуши, где боевые искусства только начали зарождаться, несколько бесподобных мастеров пытались проложить себе путь в мир истинных боевых искусств. Молодой парень с Земли по имени И Юнь невольно попал в такой мир и начал своё путешествие с пурпурной картой неизвестного происхождения. Это история о величественном, но всё ещё неизвестном мире истинных боевых искусств.
Между Смертным Императором и его противником завязалась финальная битва, в результате которой Смертный Император разрушил Подземный Мир. Божественный артефакт – таинственная пурпурная карта, которая прежде связывала Демона-Короля Подземного Мира – исчезла в пространственно-временной воронке, затерявшись в бесконечной пучине. В бескрайней глуши, где боевые искусства только начали зарождаться, несколько бесподобных мастеров пытались проложить себе путь в мир истинных боевых искусств. Молодой парень с Земли по имени И Юнь невольно попал в такой мир и начал своё путешествие с пурпурной картой неизвестного происхождения. Это история о величественном, но всё ещё неизвестном мире истинных боевых искусств.
Между Смертным Императором и его противником завязалась финальная битва, в результате которой Смертный Император разрушил Подземный Мир. Божественный артефакт – таинственная пурпурная карта, которая прежде связывала Демона-Короля Подземного Мира – исчезла в пространственно-временной воронке, затерявшись в бесконечной пучине. В бескрайней глуши, где боевые искусства только начали зарождаться, несколько бесподобных мастеров пытались проложить себе путь в мир истинных боевых искусств. Молодой парень с Земли по имени И Юнь невольно попал в такой мир и начал своё путешествие с пурпурной картой неизвестного происхождения. Это история о величественном, но всё ещё неизвестном мире истинных боевых искусств.
Еще полтора месяца назад Страд был счастлив. Да, он ступил на трудный путь ученика мракоборца, и путь этот полон смертельных опасностей. Но именно благодаря трудностям юный полумаг из Хлопковой деревни поверил в себя и обнаружил, что ему по силам многое из того, о чем недавно лишь мечталось… Однако светлая полоса оказалась очень узка, и теперь Страд по капле теряет магические способности, а Дролл так и вовсе находится между жизнью и смертью. Никто из целителей не знает, как помочь мракоборцу, и Страду придется пройти немало испытаний в погоне за призрачной надеждой спасти наставника.