Одиссея Хамида Сарымсакова - [23]

— Я тоже так думаю, товарищ командир, — согласно кивнул Хамид. — Мы как летели?.. Гребни волн винтами бурунили. А он — ручку от себя!

Как бы там ни было, а засчитали Хамиду один сбитый «мессер».

А через несколько дней (они были заполнены боевыми делами) вновь отправили Хамида к «петришникам». Задание: на территории противника действуют наши разведывательно-диверсионные группы. Им надобно сбросить вооружение, боеприпасы, консервы, радиоаппаратуру с питанием и так далее. Показали на карте точку сброса. Условный знак — три костра, выложенных в линию. Полнейшая конспирация. Абсолютное радиомолчание. Все личные документы оставить на базе. Полет, с учетом гористого рельефа местности, максимально приближенный к земле. Напрямик лететь запрещается. В полетной карте указаны точки разворотов маршрута, чтобы сбить с толку противника.

Летчик, угрюмый детина, и, как показалось Хамиду, тоже «варяг» в полку Пе-3, пробасил:

— Поработать, штурман, придется. Я не только не по прямой пойду, но и вилять стану промеж сопок. Может, и получится «бреющий». А тебе морока. Ориентиры будут, как телеграфные столбы, мелькать. Справишься?

— Куда деваться, — развел руками Хамид и рассмеялся.

— Веселый ты парень, как я вижу. Жалко такого хоронить.

— Тебя — тоже.

— Жареный петух тебя еще не клевал.

— Жареный не клевал. А фрицы клевали... Слушай, не знаю, кто ты по званию, не видать отличий. Ты меня только на дуэль не вызывай.

— Дуэль будет, когда полетим. Посмотрю, что ты за серафим.

...Этот полет Хамиду запал в душу надолго. Угрюмый пилот творил чудеса — летел впритирку над озерами, закладывал отчаянные виражи, огибая сопки, взмывал вверх, когда перед самолетом вырастала вдруг поросшая мелкой березкой высота, вновь уходил на бреющий. И только справлялся хрипло:

— По маршруту идем?.. Чо молчишь?

— Сразу не ответишь. Идем нормально. Давай дальше крути цирк.

Вышли в обусловленную точку. Сверили время... Вспыхнули три огонька.

— Выхожу на цель! — пробурчал пилот. — Действуй.

Хамид приник к прицелу... Вот условные огни. Нажал на кнопку сброса, продублировал аварийный сброс.

— Разворот.

Пе-3 с ревом повернул на обратный курс. Теперь уже летели по прямой. Стемнело так, что неизвестно, как дома садиться. Одно успокаивает: задание выполнено.

Цепочка посадочных огней встречала «пешку». Угрюмый посадил самолет идеально.

— Класс! — восхитился Хамид.

— Рады стараться, — буркнул угрюмый. Помолчал и добавил: — А ты, парень, вроде ничего. Годишься. А потому прими добрый совет: очень прошу, доживи до Победы!

— Попытаюсь... И тебе того желаю!

— Ну, бывай.

И они расстались.

Столько лет прошло. Много было в газетах фамилий знаменитых летчиков, асов. Может, среди них был и его угрюмый здоровяк.

Сколько их таких было!..

В сохранившейся «Личной летной книжке» Хамида Сарымсакова под номерами 60, 63 и 64 значатся полеты на Пе-три со следующими заданиями: «Воздушная разведка транспортов противника в районе Тана-фьорда и перехват БА противника», «Барражирование в районе Тана-фьорда на перехват БА и ТА противника»[10].

Это означает, что командование всепогодных истребителей-перехватчиков Пе-3 «одолжило» штурмана Сарымсакова для выполнения важнейшего боевого задания.

... После разгрома гитлеровскими торпедоносцами и подлодками союзного морского конвоя PQ-17 англичане отказались от формирования новых конвоев, ссылаясь на огромные потери. Стали пробавляться «капельными» посылками, то есть посылкой одиночных транспортов с грузом военных материалов. Однако президент США Рузвельт воспротивился обструкционистской позиции Уайтхолла. Под его давлением был сформирован новый конвой — PQ-18. И легко понять, что от судьбы этого каравана судов зависело дальнейшее снабжение с Крайнего Севера Советской Армии танками, самолетами, другими военными материалами.

Не следует забывать и о том, что в сентябре шли тяжелейшие кровопролитные бои в Сталинграде, на подступах к Орджоникидзе на Кавказе. Решалась судьба социалистической Отчизны. Каждый танк, каждый самолет был на вес золота. Да что там золото! Цены им не было. После разгрома конвоя PQ-17 на дне океана остались лежать более 200 самолетов, 450 танков, а всего военного имущества на 700 миллионов тогдашних долларов! А наша военная промышленность, эвакуированная на восток, еще не развернула полностью производственные мощности. Немного погодя все стало на свои места. Наши заводы дали фронту столько боевой техники, что помощь по лендлизу стала выглядеть просто мизерной. Но это произошло позже. А тогда...

Караван вооруженных торговых судов под охраной военных кораблей союзников прокладывался в наши воды, прижимаясь к паковым льдам Ледовитого океана, а затем, круто повернув на зюйд, «купцы» пробирались мимо мыса Канин Нос к горловине Белого моря, чтобы причалить в Архангельске. Мурманск, начисто разбомбленный фашистами, уже не мог обеспечить приемку грузов. Да и удобней для нас был Архангельск. Но все это понимали и гитлеровцы. Геринг приказал любой ценой уничтожить конвой PQ-18. И тогда разыгралась грандиозная, небывалая в истории морских сражений полярная «воздушно-морская битва».