Одиночество контактного человека. Дневники 1953–1998 годов - [141]

Шрифт
Интервал

Все это определило необходимость моего участия – не только в качестве публикатора и составителя, но еще одного голоса.

Каждая глава начинается предисловием, в котором объясняется тот или иной поворот жизни отца. Вы укоряете меня за субъективность? Вряд ли могло быть иначе. Ведь даже в комментариях я не перехожу на положенное в этом жанре третье лицо.

Все это потребовало столько усилий, что моего участия оказалось недостаточно. Чуть ли не на каждом шагу приходилось обращаться с просьбой что-то уточнить. Наверное, следовало бы написать, чем помог каждый, но это заняло бы слишком много страниц.

В основном эта книга посвящена советскому времени, а потому стилистически верно вспомнить доску почета. Самым правильным в этих досках были одинаковые рамы. Они вроде как перечисляли. Подтверждали, что никто не остался в стороне.

Правда, на сей раз технологии были новейшие. Задаешь вопрос в фейсбуке – и сразу отвечают пять человек. Иногда приходили советы от незнакомых людей. Так что дело не в личной симпатии, а в книге. В общем желании, чтобы в ней было меньше неточностей.

Упомяну О. Будашевскую, Е. Валдину, Е. Вольгуст, М. Гончарка, А. Гора, К. Гор, Я. Гордина, С. Грушевскую, Т. Долинину, Л. Дубшана, В. Дымшица, Г. Ельшевскую, Б. Зекке, Э. Земцовского, Н. Зисман, П. Каганера, В. Капустину, И. Карасик, Н. Корнетову, Э. Норкуте, Б. Полонецкую, А. Спицыну, В. Смирнову, П. Финна, А. Чепурова, Е. Чурилову, А. Шора.

Все же одного человека надо отметить специально. В немецком Аахене живет Фридрих Карлович Скаковский, не раз появлявшийся на этих страницах. Это ему Аксенов сказал:

– Сене этого романа не понять. Он этого не пережил.

Существует такая порода людей – дети репрессированных родителей. Вся жизнь была впереди, а в них уже поселилась мысль о несправедливости.

Мы с ним не виделись с его отъезда, но голос не изменился. Напор тот же. Особенно когда речь заходит о прошлом и настоящем. Ему все кажется: еще немного – и они поменяются местами.

Несколько раз в неделю мы обсуждали книгу по скайпу. Так что не удивлюсь, если мне передались интонации. И, уж точно, пригодилась его память: многие годы они с отцом были рядом, но каждый запомнил что-то свое.

После того как рассказано о замысле и названы соучастники, перейдем к мистике. Читатель уже знает, что такие вещи интересовали отца. Было бы странно, если бы сейчас без них обошлось.

Область эта столь непростая, что тут требуется осторожность. Ведь назвать – все равно что окликнуть. Вступить в непосредственный контакт.

Звонит приятель отца, очень пожилой человек. Говорит, что Илья Авербах ушел тридцать лет назад, но такого никогда не было.

Вечером прошлого дня мы обсуждали главу этой книги, где рассказано об их общем друге. Разумеется, он разволновался. Я даже подумал: как бы чего не случилось?

Оказалось, не сердечный приступ, а сон. Причем какой! Цветной и широкоформатный. Обычным зрением эту картину не охватишь.

«Показывали» бегущих по тоннелю людей. Затем возник свет в конце. Где-то там находился выход.

Тут и появился режиссер. Он не торопился, а наблюдал со стороны. Ну а тот, кто это видел, спешил. Они поприветствовали друг друга, как где-нибудь на Литейном, и обещали созвониться.

Через пару дней еще один знакомый отца не без смущения сообщает: да, снился. Как сто лет назад сидели с Гором у него на даче и говорили о живописи. Да еще имя нами любимого Добычина промелькнуло пару раз.

Тут тоже существует связь с отцовскими текстами. Много раз мы говорили о его записях, и вот это отозвалось.

Теперь, ложась спать, я ждал. И вскоре дождался. Авербах и Гор меня проигнорировали, но зато явился отец. Это было так удивительно, что уже не вспомнить, о чем мы говорили.

Еще не забыли третий закон Ньютона? Действие рождает противодействие. Иными словами, есть вопрос – есть и ответ. Даже если вы обращаетесь в безвоздушное пространство, то что-то обязательно случается.

Вот и доказательство. Столько времени было отдано дневнику, что его герои стали возвращаться. Не своими произведениями – они всегда с нами! – а чертами, интонациями, привычками. Впрочем, может, это мы, вопреки земным правилам, оказались там, где нас уже давно нет?

Отсутствовав так долго, я с трудом узнал это место.
О, как хорошо вернуться домой…
Дж. Леннон, П. Маккартни. Back in the USSR
3 февраля 2019

Об авторах книги

Ласкин Семен Борисович (1930–2005) – прозаик, драматург, историк литературы, искусствовед, коллекционер. Окончил ленинградский Первый медицинский институт, работал врачом в больнице им. Ленина и на скорой помощи. Автор двадцати пяти книг (вместе с переизданиями), в том числе: «Боль других» (М., 1967), «Эта чертова музыка» (М., 1970), «Чужое прошлое» (Л., 1981), «…Вечности заложник» (Л., 1991), «Роман со странностями» (СПб., 1998); работ, посвященных истории пушкинской дуэли, собранных в книге «Вокруг дуэли» (СПб., 1993); пьес, поставленных во многих театрах страны («Акселераты», «Палоумыч»), сценариев фильмов «Дела сердечные» («Мосфильм», 1973), «На исходе лета» (Свердловская киностудия, 1979), произведений для детей «Саня Дырочкин – человек семейный» (Л., 1979), «Саня Дырочкин – человек общественный» (Л., 1988). Жил в Ленинграде-Петербурге.


Еще от автора Александр Семёнович Ласкин
Саня Дырочкин — человек общественный

Вторая книга из известного цикла об октябренке Сане Дырочкине Весёлая повесть об октябрятах одной звездочки, которые стараются стать самостоятельными и учатся трудиться и отдыхать вместе.


...Вечности заложник

В повести «Версия» С. Ласкин предлагает читателям свою концепцию интриги, происходящей вокруг Пушкина и Натальи Николаевны. В романе «Вечности заложник» рассказывается о трагической судьбе ленинградского художника Василия Калужнина, друга Есенина, Ахматовой, Клюева... Оба эти произведения, действие которых происходит в разных столетиях, объединяет противостояние художника самодовольной агрессивной косности.


Повесть о семье Дырочкиных (Мотя из семьи Дырочкиных)

Известный петербургский писатель Семен Ласкин посвятил семье Дырочкиных несколько своих произведений. Но замечательная история из жизни Сани Дырочкина, рассказанная от имени собаки Моти, не была опубликована при жизни автора. Эта ироничная и трогательная повесть много лет хранилась в архиве писателя и впервые была опубликована в журнале «Царское Село» № 2 в 2007 году. Книга подготовлена к печати сыном автора — Александром Ласкиным.


Роман со странностями

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Гоголь-Моголь

Документальная повесть.


Дом горит, часы идут

Александр Семенович Ласкин родился в 1955 году. Историк, прозаик, доктор культурологии, профессор Санкт-Петербургского университета культуры и искусств. Член СП. Автор девяти книг, в том числе: “Ангел, летящий на велосипеде” (СПб., 2002), “Долгое путешествие с Дягилевыми” (Екатеринбург, 2003), “Гоголь-моголь” (М., 2006), “Время, назад!” (М., 2008). Печатался в журналах “Звезда”, “Нева”, “Ballet Review”, “Петербургский театральный журнал”, “Балтийские сезоны” и др. Автор сценария документального фильма “Новый год в конце века” (“Ленфильм”, 2000)


Рекомендуем почитать
Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. За кулисами шоу-бизнеса

Герои этой книги известны каждому жителю нашей страны. Многие их давно превратились в легенду отечественного кино, эстрады, спорта. Но все ли мы знаем о них? Факты творческой биографии, жизненные перипетии наших звезд, представленные в этой книге, сродни увлекательному роману о блистательных представлениях нашей эпохи.


Монолог

Монолог из книги: Монолог современника. — М., 1977.


Песнь Аполлона; Песнь Пана; Песнь Сафо; Биография John Lily (Lyly)

Джон Лили (John Lyly) - английский романист и драматург, один из предшественников Шекспира. Сын нотариуса, окончил Оксфордский университет; в 1589 году избран в парламент. Лили - создатель изысканной придворно-аристократической, "высокой" комедии и особого, изощренного стиля в прозе, названного эвфуистическим (по имени героя двух романов Лили, Эвфуэса). Для исполнения при дворе написал ряд пьес, в которых античные герои и сюжеты использованы для изображения лиц и событий придворной хроники. Песни к этим пьесам были опубликованы только в 1632 году, в связи с чем принадлежность их перу Лили ставилась под сомнение.


Четыре жизни. 1. Ученик

Школьник, студент, аспирант. Уштобе, Челябинск-40, Колыма, Талды-Курган, Текели, Томск, Барнаул…Страница автора на «Самиздате»: http://samlib.ru/p/polle_e_g.


Петерс Яков Христофорович. Помощник Ф. Э. Дзержинского

Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.


Курчатов Игорь Васильевич. Помощник Иоффе

Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.