Одиннадцать - [12]

Шрифт
Интервал

– Чудное место. Разжигаем костер!

Все сбросили мешки и стали собирать хворост.

Ефим спустился к реке, набрал полные котелки и бутылки воды.

Из бутылок сразу выпили воду, пока закипала вода в котелках.

Разложили продукты.

– Сублиматы! – сказал Палыч, вытаскивая пакеты с сублимированными кашами, супами, мясом и т. п. – Веса не имеют, а калорийность, почти, как у натуральных.

Ефим взял пачку и оценил её вес.

Действительно, веса не имеют.

– А котелки из чего? – спросил он, так как их вес он оценил, когда спускался за водой. Трехлитровые котлы, казалось, тоже почти ничего не весили.

– Из титана, – ответил Владимир Павлович. – И посуда и ложки из титана. Всё из титана.

– Понятно, – улыбнулся Ефим и посмотрел на Андрея Валентиновича.

Тот понял его взгляд и улыбнулся в ответ.

Перекусили, покурили (курящие были только Ефим и Валентин), попили чай… и стали искать вилку, которую где-то выронил Андрей Валентинович.

«Вилки в походе, – думал Ефим не без улыбки, – титановые вилки!»

Никто не мог её найти – где-то в траве исчезла.

«Титановый титановую найдет!» – подумал Ефим, продолжая осматривать место там, где, как ему казалось, может «прятаться» вилка.

– Нашел! – Андрей Валентинович держал над головой свой столовый предмет.

– Я не сомневался, – сказал Ефим.

Андрей Валентинович опять улыбнулся в ответ.

– Ну всё, собираемся и в путь, – скомандовал Старшой.

– Я за водой схожу, – сказал Евгений Ефимович, взяв у Ефима пустые бутылки, – ты отдохни.

И стал спускать к речке с обрыва.

– Спасибо, – сказал Ефим.

«Кусто» обернулся, улыбнулся и кивнул:

– Без проблем!


Чем выше, тем подъем становился круче, идти становилось тяжелей. Тропа давно исчезла, стершись в каменных россыпях. Путники порядком утомились. Только Валентин казался двужильным, скакал, как сайгак по камням, и курил не переставая. (Хотя сайгаки по камням не скачут, но, думаю, понятно, что он был выносливым малым – геолог!)

А вот уже и ледник. Осталось совсем малость до вершины.

У Ефима перехватило дыхание.

– Подождите, – попросил он остальных, – перекурим немного.

Владимир Павлович сразу оценил ситуацию:

– Андрей, – обратился он к Андрею Валентиновичу, – где там твои таблетки? У Ефима похоже сердечко схватило.

«Ну, я бы так не стал категорично!» – подумал Ефим, но вслух ничего не сказал.

Андрей Валентинович достал из потаенного кармана пачку таблеток, оторвал одну, протянул Ефиму:

– Выпей, поможет.

Ефим проглотил таблетку, запил из потока горной речушки, хлебая ладонью, на всякий случай съел ещё и конфетку и пару галет, и почувствовал прилив сил.

Минут через сорок он уже был на вершине горы и поджидал своих «спутников», фотографируя их сверху (у него тоже был с собой маленький цифровой фотик, ни чета, конечно, тем аппаратам, что несли мужики из Москвы, но всё же).

«Хорошая таблетка!» – определил Ефим, подыскивая место для ночлега.

Дальше идти не было смысла – скоро ночь.

Мужики поднялись на гору, осмотрелись и согласились, что разбивать лагерь нужно где-то здесь. Желательно, где меньше ветра. А ветра меньше здесь быть не могло. Он рвал кедровый стланик, которым оброс весь склон горы, не пропуская к речке за водой, и тучи носились, как угарелые, то осыпая дождем, то превращаясь в туман, если «падали» под гору к Байкалу.

Однако место более-менее подходящее нашли, привязали палатки к стланику, переоделись в сухое, разожгли костер и стали готовить ужин, заодно оговаривая план действий назавтра. Решили так: завтра находим исток Лены в любом случае, приклеиваем табличку около него (они ещё не верили, что Валентин забыл её) и спускаемся вниз по тому же склону, по которому поднялись. На Риту не пойдем!

– Слава Богу! – проговорился Ефим.

– В следующий раз пойдем! – ответил Старшой.

– С вами хоть на край света на резиновой лодке! – подлизался Ефим.

– Вот и чудно! – остался доволен Владимир Павлович.


Природа дарила москвичам изумительные картины. Они бегали по склону, снимая её «подарки». Красиво? – Ни то слово! Прекрасно, удивительно, чудно! Да – чудно! Такое буйство красок: тучи, облака, куски бирюзового неба, горы, море, густой лес под склоном, горная долина… И солнце – то вырвется меж туч, то исчезнет, а от этого такие виды и панорамы! Красота! Прекрасно, удивительно, чудно!

Потом поели, немного пообщались, обсудив прожитый день, и пошли по палаткам.

Старшой спал один, в своей супер-качественной палатке.

Ефимович и Валентинович – совместно – в почти такой же.

Ефим и Валентин – тоже в одной, прорезиненной, надежной, но попроще гораздо.

Валентин решил перед сном покурить и задымил всю палатку изнутри.

– Дышать и так нечем, Валя! – обратился к нему Ефим. – Ты бы хоть голову высунул, что ли, и там покурил.

– Ничего! – сказал Валентин, и все-таки высунул голову, но лишь для того, чтобы затушить и выбросить бычок.

Ночью он ещё пару раз курил, чем очень нервировал Ефима.

Дождь хлестал по ткани палатки, но она не пропускала его вовнутрь. Зато конденсат капал всю ночь на голову и лицо. К утру все вещи были сырыми. А ружье потихоньку начало ржаветь.

Дождь хлестал всю ночь. Ветер выл до утра. Утром, как по заказу, они перестали хлестать и выть! Но солнцу вырваться из-за туч не удалось!


Еще от автора Эрик Юрьевич Бутаков
Мыс Рытый

Как выглядит Тайна? Где находится это сакральное место, хранящее Тайну?Эта книга — отчёт о путешествии к истокам великой сибирской реки. И отчёт остался бы просто описанием похода, если бы проходил через любое другое место. Только не через мыс Рытый. Смертельные обереги мыса преследуют путешественников. Предсказание сбывается. Быть может, не стоило туда ходить? А может не стоит об этом читать?..


Выруба

Настоящая книга состоит, казалось бы, из двух абсолютно разных частей. Но лишь, дочитав до последней страницы, понимаешь, что это единое целое. Оригинальный авторский текст и орфография приводятся без изменений, что дает читателю возможность самому судить о прочитанном без помощи и фильтра редакторов. Автор утверждает, что в жизни всё гораздо жёстче, и ему приходилось в некоторых случаях останавливать себя и кое-где сглаживать углы. Что из этого получилось — судите сами.


Бульвар Постышева

Четвертая книга молодого иркутского писателя является вполне логичным продолжением трех предыдущих («Вокруг Байкала за 73 дня», 2002 г., «ССО», 2004 г., «Выруба», 2005 г.).«Жизнь коротка и склеена из различных сюжетов, значения которых порой непонятны, порой не поняты» — утверждает автор, предполагая, что есть всего четыре способа завершить свою работу за монтажным столом судьбы.


Вокруг Байкала за 73 дня

В 1992 году, впервые в истории освоения Байкала, двое молодых людей – врач Иркутского областного врачебно-физкультурного диспансера и автор этой книги – совершили 73-дневный марафон длиною в 2000 километров, пешком обойдя Озеро. В основу книги лег дневник перехода, в котором отражен каждый день пути, по-своему необычный и неожиданный.Выпавшие на долю первопроходцев трудности и препятствия, риск и неожиданные встречи, суровость сибирской тайги, преодоление личных слабостей, переоценка жизни, рассказ о дружбе, благодарность богам и простым людям, увиденные яркие краски природы – это и многое другое с чувством юмора, самокритики и легкого сарказма излагает в своем повествовании автор.


Рекомендуем почитать
Шлимазл

История дантиста Бориса Элькина, вступившего по неосторожности на путь скитаний. Побег в эмиграцию в надежде оборачивается длинной чередой встреч с бывшими друзьями вдоволь насытившихся хлебом чужой земли. Ностальгия настигает его в Америке и больше уже никогда не расстается с ним. Извечная тоска по родине как еще одно из испытаний, которые предстоит вынести герою. Подобно ветхозаветному Иову, он не только жаждет быть услышанным Богом, но и предъявляет ему счет на страдания пережитые им самим и теми, кто ему близок.


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.