Один выстрел во время войны - [5]
— Что это такое, господи?! Что ж это такое? — шептала растерявшаяся мать.
— Ох, Дарья, придется тебе хлебнуть горюшка из-за такого сыночка. Вишь, Дарья, финтит как?
Дед Павел Платоныч и мать повели Рыжего в сельсовет. Шел он и удивлялся: в такую рань что делать в сельсовете?.. Было по-утреннему зябко. С отдельных дворов еще доносилось цвиканье молочных струй в подойники. Ни на одной улице еще не слышалось шума уходящего на луг стада.
— Зачем улей рушить? Рамки… Пришли бы, попросили… Да что я, иль супостат? Ешьте, сказал бы…
«Неужели так можно?» — с недоверием посмотрел Рыжий на деда Павла Платоныча.
Весной, перед окончанием учебного года, дед был в школе — его приглашали как участника гражданской войны. Он сидел за столом, накрытым красным сатином. Директор школы Василий Николаевич рассказывал о событиях гражданской войны в Воронежском крае, а дед Павел Платоныч то и дело вставлял свои слова и тряс бороденкой из слипшихся тонких седых косм.
— У-ух и командир!.. Бывало, заорет: шашки наголо! И глазами каждого из нас так и свербыть, — путал он значение слов и мешал русское произношение с украинским.
Василий Николаевич говорил и говорил, дед Павел Платоныч все качал головой, то и дело повторяя.
— Было все, было… А снаряд… Уу-ух!.. И землей нас, комками с такой пылюгой… Не проглянешь! И опять: у-ух!..
Павла Платоныча благодарили за интересный рассказ, Василий Николаевич жал ему руку, потом целую неделю дед ходил по селу с видом героя и без очереди получал в сельмаге соль, керосин и даже подсолнечное масло.
А в сельсовете, оказывается, уже были люди. Многих поднял на ноги сельский герой гражданской войны. Первым встретился председатель сельсовета Рыбин, чернявый тщедушный человек, сложенный будто из одних болячек. Он долго кашлял в сжатый кулак, наконец произнес:
— Явился, не запылился?
В его кабинете уже сидели Митька Даргин и Кучеряш. Они о чем-то шептались и хотели, чтобы Рыжий тоже был в курсе дела. Раздвинулись, освобождая место для него. Петр направился к ним, но тут заорал председатель Рыбин, заорал так, что Рыжий и не думал, что у него такой голосище:
— В угол! Каждому — в угол! Отдельно чтоб! Ишь, начали сговариваться…
Митька Даргин встал, освобождая угол для Кучеряша.
— Товарищ председатель, слово можно? — мялся Даргин перед столом Рыбина.
— Ну, чего ты?
— Живот заболел.
— От меда понесло? Иль со страха? Жидкий на расправу. Иди… Недолго чтоб.
Хорош все-таки этот Митька. Не улыбнется, не ссутулится, все у него как надо. Чуть-чуть склонив голову, он сказал «спасибо» и пошел во двор.
Выдержки хватило ненадолго. Вскоре он резво промелькнул мимо окон на улицу, к сельмагу, оттуда полоснул к деревянному амбару, у которого поздним вечером разгружали повозки, потом его желтая рубаха перемахнула через плетень ближнего огорода и скрылась. От неожиданности Рыбин только и мог что открыть рот.
— Вот так верить людям… Никуда не денется, милиция отыщет.
— В милицию надо! Полагается в милицию! — остро воспрянул дед Павел Платоныч, грозя сухим пальцем в окно.
— Господи! Да зачем же так-то… — взмолилась мать Рыжего. — Неужели полюбовно нельзя? Поговорить надо, уладим полюбовно.
Рыбин усадил ее рядом с собою и заставил крутить ручку черного настольного телефона. У Рыбина не в порядке с суставами, поэтому телефон всегда накручивали посторонние. Дарья повернула ручку раз-другой, и вдруг Рыбин приказал:
— Стой, Дарья! Алло, девушка! Алло, слышишь, девушка, милицию дай…
— Не-ет! — бросилась Дарья на телефонный аппарат. Она вырвала у Рыбина трубку, легла грудью на стол, подмяв под себя и трубку и весь кургузый телефон со встопоренными для трубки рогами. — Чтоб я на свово сына погибель вызывала… Не-ет!.. — дикими глазами смотрела она то на Рыбина, то на деда Павла Платоныча.
— Не надо так убиваться, Дарьюшка, — словно запел, растягивая слова, дед Павел Платоныч. — Она, милиция то есть, разберется во всем, глядишь, малый твой, малец то есть, окажется невиноватым. Вот и все. Кто виноватый, он уже показал себя, убег… Не убивайся, Дарьюшка.
Рыбин озадаченно смотрел на Дарью. Достал синий кисет с махориками на концах завязки, высыпал в ладонь мелко нарубленный табак и стал поддевать его, как растянутым черпаком, заранее приготовленной газетной полоской.
— Ну, ты сильна-а, Дарья…
Он все чаще взглядывал то на Рыжего, то на Кучеряша.
— Вот что, орлы, идите-ка в коридор. Поостыньте, а мы тут разберемся, что к чему.
— Да ты что?! Видал, как стреканул один-та-а… — зажал дрожащую бороденку в сухой кулачок дед Павел Платоныч.
— Я отвечу, если убегут, — отмахнулся Рыбин. Он тряхнул спичечной коробкой, убедился, что спички есть, прикурил.
У сельсовета вновь показалась желтая рубаха Митьки Даргина. Он шел вместе с учителем военного дела Федором Васильевичем Уласовым. На фронте осколком разворотило челюсть военрука и контузило его. Огромный темно-фиолетовый рубец тянулся от уха ко рту. Иные слова он не выговаривал, получалось рычание.
— …ы-ыр-р-на-а! — то и дело раздавалось во дворе школы на уроке военного дела. Все знали: военрук скомандовал «смирно».
По-военному четко он прошагал по председательскому кабинету.
Герои романа воронежского писателя Виктора Попова — путейцы, люди, решающие самые трудные и важные для народного хозяйства страны проблемы современного железнодорожного транспорта. Столкновение честного отношения к труду, рабочей чести с карьеризмом и рутиной составляет основной стержень повествования.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
Ким Федорович Панферов родился в 1923 году в г. Вольске, Саратовской области. В войну учился в военной школе авиамехаников. В 1948 году окончил Московский государственный институт международных отношений. Учился в Литературном институте имени А. М. Горького, откуда с четвертого курса по направлению ЦК ВЛКСМ уехал в Тувинскую автономную республику, где три года работал в газетах. Затем был сотрудником журнала «Советский моряк», редактором многотиражной газеты «Инженер транспорта», сотрудником газеты «Водный транспорт». Офицер запаса.
Автор публикуемых ниже воспоминаний в течение пяти лет (1924—1928) работал в детской колонии имени М. Горького в качестве помощника А. С. Макаренко — сначала по сельскому хозяйству, а затем по всей производственной части. Тесно был связан автор записок с А. С. Макаренко и в последующие годы. В «Педагогической поэме» Н. Э. Фере изображен под именем агронома Эдуарда Николаевича Шере. В своих воспоминаниях автор приводит подлинные фамилии колонистов и работников колонии имени М. Горького, указывая в скобках имена, под которыми они известны читателям «Педагогической поэмы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.