Один из первых - [51]

— Господин полковник, как нужно понимать написанное тут выражение: «Части должны как можно быстрее выйти к берегам Дона»? Неужели уставшим, измотанным частям корпуса не дадут хотя бы одного дня для отдыха? До берегов Дона солдатам 9-й дивизии нужно еще пройти сто сорок, частям 6-й дивизии — сто шестнадцать, а солдатам 7-й дивизии — сто тридцать километров! И все это пешком! А сколько времени уйдет на формирование колонн!

— Загвоздка не только в этом, — махнул Шоймоши. — Главное заключается в том, что мы должны обеспечить безопасность этого марша, а это самое неприятное для нас. Дело тут в том, что немцы хотят первыми ворваться в русские дома, чтобы пошуровать там, вот нам и приходится идти без отдыха.

Не прошло и получаса, как в штаб были вызваны офицеры — порученцы командиров всех родов войск. На этом совещании Шоймоши вел себя непоследовательно: сообщил в виде приказа о том, что 9-й корпус, наверстывая время, безо всякого отдыха двинулся к Дону, на марше находится и 7-я дивизия.

На рассвете 7 июля дивизии 3-го корпуса двинулись в путь. Их маршевые колонны в течение первых часов нигде не столкнулись с русскими. Наша разведка сообщала, что на местности, до самых берегов Дона, нам по пути могут встретиться только отдельные группы противника численностью не более роты. Допрошенные пленные показали, что более или менее значительные силы русских могут быть лишь в изгибе ручья Котел. Передовой отряд 7-й дивизии, состоявший из двух батальонов и двух артиллерийских батарей, вышел к Шаталовке, но основное ядро несколько отстало. Авангард 6-й дивизии, состоявший тоже из двух батальонов и двух артиллерийских батарей, вместе с ядром главных сил вышел на рубеж Скупая — Потудань. В пять часов 9-я дивизия сделала небольшой привал у ручья Меловое.

Есть старая солдатская песня: «Господин капитан, садитесь на лошадь и…» Сам не раз пел ее, когда еще курсантами мы после занятий возвращались в казарму. Но слышать эту песню здесь, когда ее поют уставшие до изнеможения солдаты-пехотинцы… Я вот не на лошади еду, а в машине и то устал: мы с Шоймоши сопровождаем пешие колонны. Чем помочь усталым, измученным солдатам?

Шоймоши рассказал мне, как ответил генерал-полковник Яни немецкому командованию на телефонограмму, которой они торопили нас.

— Генерал-полковник Яни доложил немцам, что полученный им приказ будет выполнен в самый кратчайший срок, а части венгерской армии не получат ни дня отдыха.

Войска шли мимо различных населенных пунктов. Неожиданно распространилось известие о том, что группа Майора, приданная 7-му немецкому корпусу, вышла к Дону и готовит там плацдарм для форсирования. Однако известие это оказалось ложным, и это лишний раз свидетельствовало о том, что командование армии очень плохо осведомлено о положении в войсках.

На третьи сутки беспрерывного марша командование было вынуждено дать частям небольшой отдых. В довершение всего начался сильный ливень, от которого негде было укрыться, так как деревья вокруг все повырубили, чтобы они не мешали обзору и обстрелу. И если в других условиях июльский дождь приносил солдатам облегчение, то сейчас он превратил и без того нелегкий марш в настоящий ад. Наконец 10 июля на небе снова показалось солнце. Части венгерской армии продвигались к Дону южнее Воронежа. Немецкое командование сообщило нам, что немецкие механизированные отряды встретили и уничтожили незначительные силы противника под населенными пунктами Урыв и Шеберин.

В тот же день штаб нашей бригады передислоцировался из Старого Оскола в Семидесятское.

Если бы кто-нибудь сказал в тот день, что теперь мы можем быть спокойны, ему не поверили бы. Новое место для штаба, расположившегося в населенном пункте с таким странным названием, находилось ближе к войскам, но не настолько близко, чтобы штабу могла угрожать реальная опасность. Штаб расположился в здании школы. У меня не было времени, чтобы как следует осмотреть это здание.

Неожиданно ко мне подошел капитан Барта. Давненько мы не виделись с ним.

— Расскажи что-нибудь о себе, — попросил он.

— Разве мой вид ничего тебе не говорит? Идем и идем, и конца не видно.

— Я бы не сказал… — улыбнулся капитан.

Я горько усмехнулся в ответ.

— Расскажи-ка мне, Барта, каково наше положение!

— Если ты мне приказываешь — пожалуйста. Положение вот какое: возможно, дальше мы уже не пойдем, хотя наши войска и вышли к Дону. К северу от нас у населенного пункта Урыв противник имеет сильно укрепленный плацдарм. Командование запросило в тот район штурмовики, противотанковую артиллерию. Оттуда уже была предпринята контратака противника силой до тридцати с лишним танков, а кто может утверждать, что такое не повторится? А видел бы ты, какие у русских танки! Они просто-напросто раздавили противотанковые пушки, авангарды 4-го пехотного полка. Тогда туда бросили одну батарею зениток, но и она, по сути дела, ничего не смогла сделать этим тяжелым танкам. Просили нанести удар штурмовой авиацией, но кто знает, когда до этого дойдет очередь…

В этот момент мимо нас прошли Шоймоши и Секеи, только что прибывшие сюда. Мы замолчали.